Бенедикт лежал неподвижно. Его голова была в крови, а нога неестественно повернута. Эдвард, склонился над ним и расплакался:
– Папочка…
Всюду были люди: врачи, «скорая»…
Схватив Эдварда в охапку, Аннабелл села в машину «скорой помощи», в которой без сознания лежал Бенедикт.
– Это просто шок, не волнуйтесь, – успокаивал ее санитар.
Аннабелл взяла Бенедикта за руку: она была холодная как лед.
– У нас еще полчаса. Мы успеем довезти его до операционной.
– Что значит полчаса? – спросила Аннабелл и всхлипнула.
– Это как раз тот период времени, за который необходимо успеть доставить пострадавшего в аварии в операционную.
Они доехали до больницы. Бенедикта уложили на носилки и куда-то повезли.
– Можно мне с ним? – взмолилась Аннабелл, но медсестра только покачала головой:
– Нет, сейчас пока нельзя. Вам, право, не стоит на это смотреть. Давайте-ка лучше посмотрим этого молодого человека, – указала она на Эдварда.
Аннабелл, казалось, даже не слышала, что она сказала…
Непостижимым образом Эдвард умудрился отделаться всего лишь парочкой синяков. Впрочем, вполне ясно почему: ведь Бенедикт закрыл его своим телом.
Она почувствовала комок в горле. Бенедикт снова оказался прав: быть отцом – это не просто зачать ребенка. И сегодня он доказал, что он настоящий отец. И что он действительно любит Эдварда.
Аннабелл сидела в больничном холле, обхватив руками голову. Как там сейчас Бенедикт? Если с ним случится что-нибудь, она никогда себе не простит. Но в чем она-то виновата? Аннабелл не могла ответить себе на этот вопрос. Но достаточно было вспомнить его глаза, чтобы понять, как он был несчастен. Несчастен, из-за нее, потому что она не смогла сделать так, чтобы все было иначе.
Именно теперь она отчетливо понимала, как много она не успела или не решилась сказать ему. Сказать тогда, когда все еще можно было исправить. Из-за своей гордости и уязвленного самолюбия. Но теперь, когда он лежит в операционной и врачи пытаются спасти его жизнь, она точно знает, что, если бы судьба дала ей еще один шанс, все было бы по-другому.
Эта авария, несомненно, еще долго будет сниться ей в страшных снах. Сейчас, как, быть может, никогда раньше, она боялась потерять Бенедикта. Боялась потерять именно потому, что поняла, наконец, сколь много недосказанного оставалось еще между ними. Они все время пытались что-то доказать друг другу и самим себе, а теперь, когда, может быть, им не представится такая возможность, Аннабелл стало ясно, что же было самым важным.
Если бы она только смогла повернуть время вспять, она постаралась бы не совершать всех тех многочисленных ошибок, которые совершила! Она думала бы не о своей глупой гордости, а о Бенедикте, о человеке, которого так любит… Но ему понадобилось рисковать своей жизнью, чтобы она смогла это понять. В эту минуту Аннабелл себя ненавидела…
Весь медперсонал был очень добр и участлив, но ничто не могло успокоить Аннабелл. Медленно текли часы. Эдвард давно уснул у нее на руках, а она лишь тихо плакала, и не было никого, кто мог бы ей хоть чем-то помочь.
Увидев врача, она бросилась к нему:
– Как мой муж?
– У него сломана нога и несколько ушибов. Сначала мы опасались серьезной черепно-мозговой травмы, но, слава богу, все в порядке.
Аннабелл вздохнула с облегчением.
– Извините, что заставили вас ждать так долго, но нам необходимо было во всем убедиться.
От избытка чувств Аннабелл разрыдалась.
– Мы прооперировали ему ногу, – продолжил врач. – Теперь он уже пришел в сознание и все никак не желает успокоиться, пока своими глазами не убедится, что с его сыном – Эдвард, кажется, его зовут – все в порядке. Дороти проводит вас к нему.
Аннабелл не могла пошевелиться. Неожиданно в ее душе появилась надежда.
– Вы же брали у него анализы… – начала она, задыхаясь от волнения. – Вы, наверное, можете… Бенедикт не верит, что Эдвард его сын. Если бы только вы могли сделать тест на ДНК!
Доктор нахмурился.
– Не думаю, что в подобной ситуации это будет уместно.
– Но Бенедикт любит Эдварда, – продолжала она настойчиво. – Он ведь даже собственной жизнью рисковал, чтобы его спасти!…
– Вы действительно уверены, что это его ребенок?
– Абсолютно!
– Боюсь все же, я не вправе делать подобные вещи без согласия пациента, – произнес он, глядя ей прямо в глаза. – Но вы легко сможете найти человека, который за это возьмется.
– Но как это осуществить?! – воскликнула Аннабелл беспомощно.
– Очень просто: для этого достаточно одного волоска.
– Вы… думаете, я могу? – спросила она нерешительно.
– Думаю, вам лучше знать, имеете ли вы на это право.
Закусив губу, Аннабелл проследовала за медсестрой по больничному коридору.
Бенедикт лежал в одноместной палате в окружении различных медицинских приборов. Его голова была вся перебинтована, и, увидев его, она чуть не закричала от ужаса.
– Посмотрите, Бенедикт, мы привели к вам Эдварда, – обратилась к нему медсестра. – Как и обещали.
Бенедикт с огромным трудом повернулся к Аннабелл, а Эдвард тут же подбежал к нему и схватил за руку.
У Аннабелл сжалось сердце при виде того, каким беспомощным вдруг стал выглядеть этот всегда такой сильный мужчина. Но Бенедикт, похоже, даже не замечал ее: все его внимание было целиком направлено на Эдварда.
– Как он? – спросил он у медсестры, указывая на мальчика.
– С ним все в порядке. Благодаря тебе… – прошептала Аннабелл.
Ей так хотелось помочь ему, защитить его! Но, увы, он не нуждался ни в ее сочувствии, ни в ее любви.
– Осторожнее, Эдвард! – вырвалось у нее, когда мальчик нагнулся, чтобы поцеловать отца на прощание.
– Аннабелл, ты не обязана меня так часто навещать, – сказал ей как-то Бенедикт.
Пытаясь не выдать ничем своего огорчения, Аннабелл заставила себя улыбнуться.
– Мистер Уинстон обещал, что завтра тебя выпишет, и мы сможем поехать домой.
Бенедикт нахмурился.
– Эдвард не может больше ждать, – пояснила Аннабелл.
При упоминании об Эдварде Бенедикт сразу улыбнулся.
– Он очень сильно по тебе скучает.
Аннабелл решила пока не говорить, что у них в доме появился новый член семьи – маленький щенок, которого Эдвард назвал Рении. Когда Бенедикт снова будет дома, он сам все увидит и обрадуется.
– Ты показала его всем врачам? Они точно уверены, что с ним все в полном порядке? – Бенедикт всякий раз волновался лишь об Эдди.
Он не мог перестать спрашивать о нем, несмотря на все заверения Аннабелл, что мальчик чувствует себя просто отлично. Тем более ему нужно поскорее вернуться домой и самому во всем убедиться, решила она.
– Сегодня я разговаривал с адвокатом. Почему ты отказываешься подписать бумаги об усыновлении? –
