клялась ему в верности и вечной любви, которая ни разу за все то время, что они знакомы, не обманула его. И Аннабелл очень хотелось верить в то, что это произойдет. Может, и вправду стоит отказаться от этой затеи и попытаться сохранить хотя бы видимое подобие мира в их семье? Так, по крайней мере, она избежит незаслуженных обвинений в свой адрес в том, что воспользовалась состоянием Бенедикта, чтобы у него за спиной сделать эти анализы.
Но если она не сделает этот анализ сейчас, то не сделает его больше никогда. А это значит, что Бенедикт так и не узнает о том, что Эдди его родной сын. Так и не узнает, что может иметь детей, а ведь для него это так важно! И так и не сможет поверить, что она никогда не изменяла ему… даже после того, как он объявил ей, будто уходит к другой женщине.
Но в этот момент Аннабелл думала не о себе…
Да, то, что Бенедикт не смог поверить ей, еще долго будет мучить ее бессонными ночами, но все же главное сейчас не ее гордость и не чувство уязвленного самолюбия. И даже не Бенедикт. Она любила, любит, и будет любить его всегда. В этом Аннабелл не сомневалась ни секунды, но теперь – да что теперь, – уже более пяти лет! – это касается не только их двоих. Эдвард, быть может, еще больше, чем они с Бенедиктом, имеет право на то, чтобы все точки над «i» были, наконец расставлены. Ребенок и так слишком много страдал и страдает. Страдает из-за того, что они, взрослые, более того, его родители, то есть именно те люди, которые более чем кто-либо должны оберегать его душевный покой, не могут решить свои проблемы. Эдвард имеет право иметь отца, и – теперь Аннабелл осознавала это особенно отчетливо, – она просто обязана сделать все от нее зависящее, чтобы помочь сыну, наконец обрести его. Пусть даже это станет концом их с Бенедиктом любви.
У Аннабелл снова кружилась голова. Положив, голову на подушку, она подумала, что, быть может, это и к лучшему, что они с Бенедиктом спят в разных комнатах.
Нужно подождать немного, нельзя так резко вставать, решила Аннабелл. Она хотела, чтобы головокружение прекратилось, прежде чем она спустится к Эдварду.
Бенедикт!
Сегодня у него день рождения. Волнительный день, потому что именно сейчас она вновь попытается хоть как-то наладить их отношения. Неужели и на этот раз он будет упорно продолжать делать вид, что они чужие друг другу?
Аннабелл вошла в детскую. Эдвард уже не спал. Он дожидался ее. Он был так взволнован, как будто это его собственный день рождения: вчера он с таким рвением упаковывал подарок!
Аннабелл собрала мальчика, и они вместе пошли поздравлять Бенедикта.
Бенедикт уже сидел в столовой и завтракал. Эдвард кинулся к нему с радостным криком:
– С днем рождения, папочка!
Аннабелл подняла с полу открытку, которую мальчик уронил по неосторожности, и протянула ее Бенедикту.
– С днем рождения! Да, и это вдвойне праздник, ведь тебе наконец-то сняли гипс…
– Я приготовил тебе открытку! – заявил Эдвард важно, взбираясь к нему на колени. – И подарок! И я, и мама, и Ренни – все дарят тебе по открытке. Мама специально приготовила какую-то волшебную жидкость, и Ренни поставила свой отпечаток!
– Волшебную жидкость? Звучит интригующе!
Аннабелл показалось, что он действительно доволен.
– Так вот что это были за пятна на маминых джинсах вчера! – добавил он со смехом.
– Да, сначала мы сделали несколько не слишком удачных попыток, – улыбнулась она. Но, когда их взгляды снова встретились, Бенедикт уже не смеялся: он внимательно смотрел на открытку Эдварда. Затем он перевел взгляд на Аннабелл.
– Пап, тебе понравилось? – спросил мальчик.
– Очень! Я люблю тебя! – Бенедикт крепко обнял его.
Аннабелл взглянула на открытку. Неровным детским почерком на ней было написано:
– Посмотри же теперь мой подарок! – Мальчик с замиранием сердца смотрел на отца.
Аннабелл внимательно наблюдала, как Бенедикт доставал фотографию, на которой они были вдвоем с Эдвардом. Интересно, он хоть заметит, как они похожи? Да если и заметит, то все равно ничего ей не скажет…
Бенедикт внимательно прочитал все открытки, поблагодарил их, а затем сказал, что ему не терпится отведать пирог, который Эдвард и Аннабелл для него испекли.
Аннабелл молчала.
– Мамочка, а ты разве не приготовила папе никакого подарка? – неожиданно спросил ее Эдвард.
– Приготовила, Эдди, – ответил Бенедикт раньше, чем она успела что-либо сообразить. – Твоя мама уже подарила мне самый лучший подарок на свете – тебя. – Бенедикт нежно посмотрел на нее.
Аннабелл не могла не радоваться, что он так любит Эдварда. Но в глубине души ей все же было очень горько, что он не может найти слов любви и для нее тоже.
Вовсе не о таких отношениях с мужчиной, которого так любит, она мечтала.
Она встала из-за стола.
Свой подарок она оставила на столе в кабинете Бенедикта. Когда он откроет его, он сразу поймет, что для того, чтобы он мог быть с Эдвардом, Аннабелл ему уже больше не нужна…
– Аннабелл, но куда же ты? Ты же даже не прикоснулась к завтраку!
– Я не голодна, – ответила она, не оборачиваясь.
Не голодна? – продолжал удивляться Бенедикт, когда она уже ушла. Или ей неприятно мое общество?
Позавтракав, они с Эдвардом отправились в сад поиграть с собакой. Интересно, Аннабелл специально взяла того самого щенка, которого он выбрал?
Эдвард радостно, запинаясь от волнения, рассказывал ему о чем-то, а Бенедикту было невыносимо больно, от того, что целых пять лет его не было рядом с ними, что все это время мальчик рос без него. Он крепко держал его за руку. Эдвард его сын, и он абсолютно не кривил душой, когда сказал, что Эдвард – это самое дорогое, что у него есть.
Но Аннабелл ему не менее дорога. И очень часто ночами он не мог уснуть, вспоминая, как он обошелся с ней. И неудивительно, что она не желает теперь находиться с ним рядом.
Зайдя в свой кабинет перед обедом, он увидел на своем столе огромный конверт.
Узнав почерк Аннабелл, он нахмурился.
Бенедикт, вскрыл конверт. Он перечитывал бумаги снова и снова, стараясь подавить нахлынувшие чувства и заставить себя рассуждать трезво.
Он отец Эдварда. Это было написано черным по белому. Результаты анализа ДНК это подтвердили! Не может быть никакой ошибки!
Чудеса случаются, сказал ему как-то врач, и теперь Бенедикт сам убедился, что это действительно так. Но какую цену он за это заплатил!
Он отказывался поверить Аннабелл, что она не спала с другим мужчиной! Более того, он отказывался поверить ей, что…
Он услышал, как открылась дверь.
Аннабелл вошла и прикрыла ее за собой. Она взглянула сначала на конверт, потом на Бенедикта.
– Ты уже прочитал?
– Да. Но теперь жалею, что это сделал…
Аннабелл похолодела. Что он хотел этим сказать?!
– Но ведь это доказывает, что Эдвард твой сын.
– Он и так уже был моим сыном! В моем сердце и так уже были все необходимые тому доказательства. Тот случай заставил меня по-иному взглянуть на многие вещи. Аннабелл, неужели ты не понимаешь, что эти
