Щеглов Из жизни Валерия Маслова

Что касается взаимоотношений с минчанами, то и одного факта достаточно. В 1963-м, в год нашего чемпионства, мы по­терпели четыре поражения и два из них — от минского «Дина­мо». Да и тогда в Тбилиси, если бы у нас оставались шансы на «золото», о пожелании начальства никто и не вспомнил.

— Сезон 1967 года стал лучшим не только для вас, но и для Игоря Численко, который стал заметной фигурой в европейском Футболе. Но с Бесковым, насколько знаю, отношения у него не сложились...

~ Это верно. Была одна причина личного, так сказать, свой­ства, но говорить о ней пока здравствуют Константин Ивано­вич и его супруга Валерия Николаевна, — дай им Бог долгих лет жизни — не буду.

Усугубила ситуацию и одна неприятная история, в которую Численко в том году попал. Случилась она в день нашего матча с донецким «Шахтером» — в начале сентября. После игры по­явился Володя Глотов. Попросил меня и Витю Аничкина подъехать на квартиру, где он остановился — Глотов тогда уже по периферии мотался. Приезжаем, а там дым коромыслом. Во­лодя сидит со своими «мебельщиками» — были у него друзья, которые в мебельном магазине на Красной Пресне работали.

За полночь приезжает «пополнение» — Численко, Рябов и Гусаров. Привозят с собой девчонку одну, из числа тех, что возле футболистов крутились. Что ей делать в такой компании, тем более с синяком под глазом? Игорь вызвался на своей «Волге» ее домой отвезти, и по неосторожности наехал на ми­лицейский мотоцикл с коляской. Один из милиционеров серь­езно повредил руку. Началось разбирательство. Как офицера Численко упекли на пять суток на гауптвахту.

Нас с Аничкиным вызывает Дерюгин. Говорит, что именно нам нужно обратиться к заместителю министра внутренних дел Борису Тихоновичу Шумилину, который команду курировал: Если вы, ребята, за Игоря не заступитесь, дело — труба. Бес­ков про это узнал и тоже к нам: «Будете за Численко просить, пеняйте на себя». Он-то хотел его из армии уволить и предать гражданскому суду.

На одном из матчей в Лужниках подходим к Шумилину втро­ем — мы с Витей и Вадик Иванов, который комсоргом был. Так и так, говорим, раз в тот вечер мы вместе были, значит, и отве­чать должны сообща. А Шумилину только доложили, что с кос­монавтом Титовым похожая неприятность случилась — женщи­ну на автомобиле сбил. Кое-как, выражаясь современным язы­ком, «отмазали» Игоря. Кстати, первым, кто приехал в участок помочь Численко, был Михаил Иосифович Якушин.

— Бесков свою угрозу в отношении «просителей» осуществил?

— А как же! Иванова он отчислил перед сезоном 1969 года. На турнире в Чили в матче с «Коло-Коло» Вадик, выйдя на за­мену, дважды ошибся. Мы вели 3:1, и он сначала сопернику пас отдал, в результате чего нам второй забили, а потом случайно через Яшина мяч перекинул — 3:3. Но разве одна неудачная игра повод для отчисления? Что же тогда Константин Иванович Юру Прудникова, которого также из «Локомотива» привел, не тро­нул?! Из-за него нам в 1967-м в решающей игре с Минском вто­рой гол забили, а в Тбилиси он вообще «поплыл», когда Гавашели и Гиви Нодия над Мишей Скоковым издевались.

Иванова взяли в «Спартак», где в том же году он стал чемпи­оном, а вскоре и в сборную попал. Нас с Аничкиным Бесков до поры терпел — нужны, выходит, были.

— В 1967-м «Динамо» ста.ю обладателем Кубка...

— Это нас здорово поддержало, но вспомнить о финале практически нечего. В тот раз мы победили ЦСКА на удивление легко — 3:0. И фал и в лучшем составе. Не знаю, что на Бескова нашло, но в центр нападения он Юру Вшивцева поставил. Да и оборона безошибочно сыграла.

— Представление партнеров с нее и начнете ?

~ На местах крайних защитников выступали Владимир Штапов, Валерий Зыков и Вадим Иванов. Хорошего уровня были и фоки. Иванов сильным ударом с правой ноги владел, со штрафных забивал. Ему, пожалуй, недоставало стабильности — один матч отыфает отлично, другой слабее. Думаю, здоровье подводило, а может, лишнего себе позволял — сибиряк все-таки. Вадик молчуном был, держался всегда немного обособленно. Зыков от ворот до ворот мог без устали бегать. Эффективность рейдов была, правда, невелика — соперники к нему приспособились, а разнообразить свои действия Валера не сумел. Но с мячом Зыков обращался неплохо, поэтому его игра смот­релась.

Штапов тоже в атаках не преуспевал, хотя нередко к ним подключался. У своих ворот он играл надежнее других крайних защитников, цепко боролся за мяч, подкаты хорошо делал. Бесков никак не мог смириться с тем, что Штапов отказывался надеть погоны, видел в этом, вероятно, проявление свободо­ мыслия. А Володя в какой-то религиозной секте состоял, ему нельзя было.

Центральными защитниками были Георгий Рябов и Виктор Аничкин. Рябов — рослый, мощный — неуверенно себя чув­ствовал, когда оказывался в одиночку против нападающего со­перников, особенно, если тот половчее. Несмотря на высокий рост, плохо выпрыгивал в борьбе за верховые мячи. Но в пози­ ционной игре, в силовых единоборствах Жора преуспевал. Штрафной мог сильно пробить. Какой он гол- красавец Киеву в том году забил!

— А с игры — в ворота ЦСКА, когда с Дудко дважды в стенку сыгра.1? Чуть сетку не порвал!

— Раз в год, как известно, и незаряженное ружье стреля­ет. Важнее то, что Рябов был везучим защитником. Когда он играл, «Динамо» пропускало редко. Со временем мы даже специально подсчитывать стали. Выходят, скажем, Царев с Аничкиным, у наших ворот за матч полмомента — обязательно пропустим. Играет Рябов, даже неважно с кем в паре, — у со­перников и пять «дохлых» моментов могут быть, но гола нет. Везение в спорте — фактор немаловажный.

— Виктор Аничкин...

— Вот кого мне в жизни не хватает... В футбольном «Дина­мо» меня окружало немало хороших товарищей — Численко, Рябов, Глотов, Гусаров. В хоккейной команде близкими при­ятелями были Папугин и Соловьев. Но друг у меня один был — Витя Аничкин. Я его «губастым» называл, но большинство звали «Анютой».

Начинал Витя полузащитником, но в защите у него получа­лось лучше. Очень чисто действовал в отборе, подкаты здорово выполнял. Головой играл отлично, не раз важные мячи заби- Аничкин немало поиграл за сборную, был призером Кубка Европы в 1964-м. Мог бы, наверное, и большего добиться, но за его позиции конкуренция в сборной всегда высокая была — Шестернев, Хурцилава, Корнеев. Витя был человеком добрым, бесхитростным. Очень любил свою жену Светлану, болезненно переживал ее уход. Нервы у него после этого стали пошаливать. Проснешься, бывало, среди ночи — жили мы всюду вместе, а Витя лежит с открытыми глаза­ми, думает о чем-то...

Когда он закончил играть, «Динамо» не побеспокоилось, и ему пришлось трудоустраиваться самому.