Авиация и время 1996 06
Ка-25 - 'длинная рука' адмирала Горшкова
От И-17 до ИТП. Проблема мотора
Реактивные беспилотные разведчики
Ка-25 - 'длинная рука' адмирала Горшкова
Валерий Д.Роман/ Киев
Под сенью ядерной триады
…Февраль 1959 г. Бутылка шампанского, смачно шлепнувшаяся о круглый борт новой американской субмарины со звучным названием 'Джорж Вашингтон', стала третьим звонком, оповестившим мир о завершении формирования 'ядерной триады'. Отныне в состав стратегических сил, кроме самолетов с атомными бомбами и межконтинентальных баллистических ракет в шахтных установках, вошли атомные подводные лодки с баллистическими ракетами на борту (ПЛАРБ). 'Прогуливаясь' вдоль берегов СССР, каждая из них залпом своих 16 'Поларис' могла сотворить лунный пейзаж в любой области европейской части страны. И что самое скверное, 'рука врага' могла дотянуться аждо Москвы. Дальность полета ракет в 2225 км позволяла обстреливать ее хоть из Баренцева, хоть из Северного, хоть из Норвежского морей. Да так, что и членов Политбюро спрятать не успеешь: время подлета - минут 20-25…
Бороться с подобным святотатством можно было лишь одним способом -'вымести' подлодки вероятного противника из прибрежных вод. Поскольку советская разведка сработала четко и об 'агрессивных планах' донесла еще в период их разработки*, с адекватным ответом не задержались. 'Кузькину мать' решено было показать крупным планом: 3 декабря 1958 г. промышленности был дан заказ на постройку 12 авианесущих противолодочных крейсеров проекта 'Кондор'**. В феврале того же года было принято решение о разработке палубного вертолета, которому надлежало стать их основным оружием.
Ставка на вертолет была сделана по нескольким соображениям. Прежде всего, по скорости хода ПЛАРБ стали превосходить надводные корабли противолодочной обороны (ПЛО): до 35 узлов у лодок против 32-34 у эсминцев (ЭМ) и больших противолодочных кораблей (БПК). Далее, уровень собственных шумов кораблей (от гребных винтов и пр.) позволял ПЛАРБ обнаруживать их на расстояниях в 200-300 км. Сами же лодки, имевшие пониженную шумность, обнаруживались корабельными гидроакустическими станциями (ГАС) за 30 -40 км, не более. То есть ядерные субмарины имели возможность уклониться от встречи или даже просто 'сбежать' в случае обнаружения. С вертолетами же соревноваться в скорости было тяжело. И шумел он в одной среде, воздушной, а 'слушал' другую, водную, так что техническими средствами подводной лодки почти не обнаруживался.
Кроме противолодочной борьбы, перед перспективным вертолетом стояла и другая задача. Дело в том, что по крылатым ракетам (КР) корабельного базирования СССР в 50-е гг. резко опередил США. Например, крейсеры проекта 58*** имели на вооружении 8 пусковых установок (ПУ) КР типа П-35 с дальностью стрельбы 200 км. При этом корабельные РЛС из-за кривизны поверхности 'шарика' могли наблюдать цели только в пределах прямой видимости - 30-40 км. Загоризонтное целеуказание можно было обеспечить, либо подняв антенны на несколько сот метров, либо вынеся вперед на сотню-другую километров. И с тем, и с другим наиболее успешно мог справиться вертолет.
Вертолет на борту обещал решение и ряда более утилитарных задач: разведки, связи, транспортировки грузов, поисково-спасательных операций, 'адмиральского такси' и прочая, прочая…
Исходя из вышеназванных причин, в рамках комплексной научно-исследовательской работы (НИР) 'Вяз' в 1958-60 гг. ВВС совместно со штабом авиации ВМФ разработали общие тактико-технические требования к вертолету корабельного базирования, его системам, оборудованию и вооружению. ТТТ на бортовую аппаратуру были уточнены в НИР 'Можжевельник' (1959-61 гг.) и 'Пегас' (1961 -64 гг.). Техническое задание (ТЗ) на морской вертолет оформлялось ВВС по согласованию с ВМФ. Иначе и быть не могло, так как в 1949- 50 гг. все исследовательские организации авиации ВМФ были переданы ВВС (принцип Геринга: 'Все, что летает, - мое!'). Посему аппарат имел сразу двух 'крестных отцов', и на всех документах значилось: 'Утверждаю' - маршал авиации Вершинин, 'Согласовано' - адмирал флота Горшков.
Согласно основным требованиям ТЗ, вертолет должен был выполнять функции противолодочного, целеуказателя, поисково-спасательного и учебного, иметь соосную схему несущих винтов (НВ), два газотурбинных двигателя, устройство поддержания на плаву в случае вынужденной посадки, экипаж из двух человек, а в составе оборудования - РЛС и опускаемую ГАС.
ОКБ, возглавляемое Николаем Ильичем Камовым, которому было поручено воплощать ТЗ в жизнь, уже имело опыт адаптации вертолетов к корабельным условиям (Ка-10 в 1952г. и Ка-15 в 1955 г.). Хотя дебют и не был вполне удачным,
заказчиков привлекали преимущества выбранной конструкторами соосной схемы НВ. Прежде всего, она обещала минимальные габариты машины (что чрезвычайно важно в стесненных условиях корабля), устойчивость на взлете и посадке, более рациональное использование мощности двигателей*, да и более простую технику пилотирования. Однако такая схема имела и ряд недостатков: сложность конструкции трансмиссии и системы управления, снижение к.п.д. НВ из-за их взаимного влияния, опасность схлестывания лопастей. Поэтому винты пришлось значительно разнести по высоте, а вместо обычной втулки применить весьма сложную и громоздкую колонку НВ. Это изрядно увеличило лобовое сопротивление, но для противолодочника, до 30% полетного времени проводящего в режиме висения, было вполне терпимо.
Ведущим конструктором темы был назначен Ю.А.Лазаренко, а сам вертолет получил 'внутрифирменное' обозначение 'изделие Д'. После изучения возможностей отечественной радиопромышленности образца 1958 г. стало ясно, что при полном комплекте целевой аппаратуры вертолет своей массой утопит даже крейсер. Поэтому решено было ряд функций разделить. Так появились два основных варианта машины: 'ДБ' - противолодочник и 'ДЦ' - целеуказатель. Оба варианта имели практически одинаковую конструкцию и различались составом оборудования.
Базовые параметры фюзеляжа вертолета были выбраны, исходя из габаритов антенны РЛС
