слабеет с каждым шагом, но ничто на свете не могло заставить его покинуть капитана. У торпедных труб правого борта Белл встретил Смита. Оба были ранены, покрыты копотью и при этом непонятно чему радовались. Белл весело проговорил:
– Привет, Смитти. Мостик приказал долго жить. Я иду на кормовой командный пост. Как дела?
Не дождавшись ответа, он полез по вертикальному трапу вверх.
Смит бодро доложил:
– Почти все торпедные расчеты убиты или ранены, сэр.
Ропер полез за Беллом, который спросил через плечо:
– Свободные люди есть?
– Все при деле, сэр! – выкрикнул Смит и поспешил по своим делам.
В течение нескольких долгих мгновений, показавшихся ему вечностью, Билл Ропер кулем висел на трапе. Он был уверен, что не сможет подняться наверх. Пробегавший мимо санитар спросил:
– Порядок, парень?
Билл скрипнул зубами, кивнул и полез по трапу за капитаном.
Кормовой командный пост представлял собой открытую платформу, расположенную над верхней палубой между катапультой и главной мачтой. Ремонтники уже вовсю работали, чтобы восстановить связь. Ответственным был старшина. По платформе гулял ветер, поднимавшийся из трубы черный дым закрывал солнце, а сорванные снарядом антенны раскачивались, угрожая выколоть глаза работающим людям. К ногам капитана Белла рухнул большой семифунтовый изолятор. Прошествовав на платформу, Белл объявил:
– Я буду командовать кораблем отсюда.
– Все виды связи нарушены, сэр.
– Гирокомпас?
– Вышел из строя, сэр.
– Доставьте компас из катера!
Старшина сказал матросу:
– Принеси компас из вельбота левого борта.
А Белл добавил:
– Один сюда, один вниз, и поставьте рулевого. Я буду передавать приказы по цепочке людей. Поторопитесь!
Старшина подпрыгнул и скрылся из вида. Уже через несколько секунд стало слышно, как он кричит матросам:
– Эй вы, там, организуйте цепочку в нижний рулевой отсек! Найдите кого-нибудь из артиллеристского расчета.
Появился Грэхем и перелез через окружающие платформу поручни:
– Вы посылали за мной, сэр?
Их обдало мелкими брызгами. Белл сказал:
– Да. А это еще что такое, черт побери?
– Бензин из пробитого бака самолета. Мы пытаемся сбросить его за борт.
С грохотом и яркой оранжевой вспышкой выстрелило орудие кормовой орудийной башни. Белл сказал:
– Очень надеюсь, что у вас получится. Еще одна подобная вспышка, и нас тут всех постигнет судьба Жанны д'Арк.
Совсем рядом раздался чудовищный взрыв. В «Эксетер» угодило сразу два снаряда – друг за другом. Крейсер сильно кренился на правый борт, но тем не менее уцелевшие орудия продолжали вести огонь. Вокруг Белла, словно по мановению волшебной палочки, стали появляться люди. Они инстинктивно тянулись к капитану, надеялись на него. Старшина-сигнальщик доложил, что принял на себя обязанности главстаршины. Прибежал лейтенант Макбарнет с компасом в руке для выполнения функций штурмана. Цепочка для передачи приказов также была выстроена. Белл сказал:
– Приказы будут передаваться через моего посыльного. Приготовься, Ропер.
Небольшая группа людей заняла свои боевые посты. Все они смело смотрели в лицо противника. Макбарнет доложил:
– Вражеский корабль идет прямо на нас, сэр.
– Лево двадцать градусов, – скомандовал Белл.
Приказ был передан Макбарнетом Биллу Роперу, потом по людской цепочке вдоль по палубе, через квартердек, потом через люк тремя палубами ниже туда, где полдюжины раздетых до пояса людей осуществляли ручное управление рулем. Это была очень тяжелая работа, и, как бы быстро приказ ни передавался по цепочке, это отнимало время, и, когда он поступал к измученным рулевым, следующий уже находился в пути. Но это был единственный способ управлять кораблем.
Пока «Аякс» и «Ахиллес» на всех парах неслись к немецкому линкору, положение на «Эксетере» стало отчаянным. Враг явно вознамерился покончить с крейсером, его снаряды поражали цель с удивительной точностью. И все же крейсер сражался. Еще одна башня была разбита, но кормовая продолжала стрелять, а офицер-артиллерист лейтенант Дженнингс управлял огнем, возвышаясь над ней. Смит доложил, что в трубах осталось четыре торпеды, и получил приказ при первой возможности выстрелить их. Стоящих на маленькой, открытой всем ветрам платформе офицеров обжигало и оглушало то собственное орудие, то рвущиеся неподалеку снаряды противника. Но моряки не отступали, и приказы следовали по живой цепочке один за другим.
Неожиданно наступила странная тишина. Кормовая башня – последняя уцелевшая – прекратила огонь. Как раз в это время на платформу вышел стармех. Заметив его, Белл спросил:
– Привет, чиф, как дела внизу?
Механик был потрясен картиной разрушений, увиденной по пути наверх, поэтому мгновение помедлил с ответом.
– Двигатели и котлы целы, сэр.
– Противник быстро приближается, – доложил Макбарнет.
И Белл, впервые утратив обычную невозмутимость, воскликнул:
– А у нас ни орудия, ни торпеды! Лево десять!
Приказ был передан. Белл повернулся и посмотрел на немецкий линкор. В распоряжении английского капитана оставался только один снаряд весом шесть тысяч тонн, движущийся со скоростью тридцать узлов. Он подошел к Грэхему и тихо, так чтобы слышал только он, проговорил:
– Что ж, Бобби. Похоже, нам остается лишь одно. Немец твердо решил с нами покончить. Поэтому, если он мне даст хотя бы долю шанса, я буду его таранить.
Он слышал, как Грэхем судорожно сглотнул, и с грустью припомнил, что его коллега – женатый человек, имеет семью и детей. Но когда тот ответил, его голос звучал ровно и спокойно:
– Понимаю, сэр.
– Это будет нашим концом, – продолжил Белл, – но и его концом тоже. А сейчас значение имеет только это.
Макбарнет потрясенно воскликнул:
– Противник меняет курс, сэр!
– Это «Аякс», – радостно завопил Грэхем, – и «Ахиллес»! Они подошли на расстояние выстрела! Они отвлекают его!
Все офицеры, находившиеся на командном посту, не сводили глаз с «Графа Шпее». Неожиданно линкор оказался в окружении многочисленных водяных фонтанов – это падали снаряды с британских крейсеров. Британские офицеры были искренне изумлены скоростью маневрирования «Графа Шпее». Теперь, подвергшись яростной атаке маленьких крейсеров, немецкий линкор принялся маневрировать, чтобы под прикрытием дымовой завесы уйти из-под обстрела. Белл вцепился в поручни и воскликнул:
– Боже правый! Они всерьез его обстреливают! Они отвлекли его внимание! Мы можем уходить! Лево двадцать градусов!
По «Эксетеру» больше никто не стрелял. Беззащитный, разбитый, охваченный огнем крейсер направился в южном направлении, а «Граф Шпее» повернул на запад. Британские моряки вплотную
