Откуда ему было знать, что продолжи он работу ещё на четверть часа, то
непременно наткнулся бы… не на воду, нет, а на НЕЧТО, из-за которого посходи-
ли с ума не только спецслужбы России, но и неведомые могучие силы, о сущест- вовании которых мало кто подозревал!
* * *
За час до полуночи со дна колодца донёсся едва различимый приглушённый гул и земля вокруг мелко задрожала. Так было и в прошлую ночь, но значительно слабее. Гул и дрожь продолжались секунд десять- пятнадцать, потом всё резко оборвалось. В наступившей тишине вдруг прозвучал хрустальный перезвон, словно упившиеся купцы принялись крушить благородную посуду.
Но не это было главным, а то, что земля на дне колодца зашевелилась и разом ухнула куда-то вниз, открывая тёмный зев идеально круглого входа в непроглядное подземелье…
Во мраке что-то зашевелилось и потянулось к выходу. Через мгновение из люка в колодец выползло кошмарное крылатое создание, от которого за версту несло смрадом разложения. Волосатое чудовище дышало хрипло, со свистом, видно ему недавно пришлось преодолеть неблизкий путь. Свет звёзд и полной луны едва проникал под щит, но его хватило, что бы полностью осветить пришельца из-под земли.
Это было обезьяноподобное существо с массивным, покрытым густой шерстью туловищем, снабжённым перепончатыми складывающимися за спин ой крыльями птеродактиля!
Между стенками колодца и краями люка осталось довольно широкое сво бодное пространство и монстр прочно закрепился на нём, встав на кривые короткие лапы с острыми когтями. Он удовлетворённо засопел и жадно втянул в себя напоенный летними ароматами ночной воздух.
Осмотревшись, чудовище сообразило, что оказалось не на поверхности земли, а в какой-то вертикальной шахте. Но до поверхности оставалось совсем немного и выход над головой прикрывал дощатый щит. Монстр взмахнул лапой и отбросил его в сторону. В привыкшие к темноте глаза чудища тут же ударил ослепительный блеск звёзд и на мгновение ослепил его. Он недовольно зарычал и прикрыл вытянутую морду лапами, не решаясь вновь взглянуть на небо. Собственная нерешительность сильно раздражала его и он разъярённо урчал, временами переходя на тонкое повизгивание. Только спустя пару минут монстр смог нормально видеть. С ловкостью обезьяны он быстро выкарабкался из колодца и с любопытством осмотрелся.
Всё в этом мире представлялось ему новым, незнакомым и непривыч-ным. Особенно звёзды на небе. В его времена светили совсем другие созвездия. И природа тогда была иная, на эту не похожая. Где бесконечный мировой океан? Где деревья-великаны? Где города-мегаполисы? Где золотокожие люди, уничтожающие друг друга в бесконечных кровопролитных войнах? Где вражеские солдаты, которых следует безжалостно убивать, а кровь выпивать?
Воспоминания обострили голод, монстра скрутило от болезненных спазм в желудке. Последний раз он питался незадолго перед тем, как его усыпили в лаборатории. Сколько времени он проспал, кто знает? А сколько плутал по подземелью, пока отыскал этот выход на поверхность? И всё это время голод неотступно преследовал его, словно электронный 'прилипала' вражеской разведки…
Монстр мысленно просканировал окрестности: в соседних жилищах спали уставшие за день люди. Мирная идиллия. Войной тут и не пахнет. Впрочем, ему всё равно, воюют люди этого мира или нет. Он хочет есть и этим всё сказано.
Монстр обернулся и посмотрел на темнеющие окна дома, рядом с которым выбрался из подземелья. В нём тоже отдыхали мужчина и женщина. Можно было бы напасть на них, высадив дверь или окно, но это не его стиль. Он приучен атаковать бесшумно и молниеносно! Он — смерть, несущаяся на крыльях ночи! Он — тень, он — призрак! Во всяком случае, так утверждал их капрал-инструктор…
Крылатая обезьяна вновь задействовала имплантированные ей специалные органы, ставшие природными сонарами и ещё раз, более тщательно, просканировала населённый пункт. Результат мысленного поиска обрадовал и приободрил её.
Оказывается, в этом поселении полно человеческих существ, в жилах ко- торых течёт такая горячая и вкусная кровь. Не все из них сейчас спят. Молодые особи, как он успел отследить, ещё гуляют по улицам. Недалеко отсюда слышна музыка, там они и кучкуются. Пришла пора вспомнить боевые навыки, выследить одинокую жертву и неожиданно напасть на неё…
Выйдя из-под вяза, монстр проковылял на середину двора, расправил за спиной мощные перепончатые крылья с острейшими когтями на концах, подпрыгнул и исчез в ночной выси, сделав два-три коротких взмаха.
ГЛАВА 15. Кровавая охота
Семиклассник Егорка Маслов старался зря не шуметь. Осторожно, чтоб не скрипнула, отворил калитку и на цыпочках пересёк подворье. Он крался словно вор-домушник, то и дело косясь то на тёмные, зашторенные окна спальни родителей, то на утопающее в густой тени крыльцо отчего дома.
В доме, похоже, все спали, и Егорка, легонько свистнув псу в будке что бы не брехал на своих, шмыгнул за угол сарая на заднем дворе.
'Фу-у! Кажется, пронесло!' — подумал он, вслушиваясь в ночные звуки. Но ничего подозрительного не услышал, только возню кур на нашесте за стенкой курятника. И то сказать, время позднее, и родители, видать, давно улеглись спать. А раз так, то покурить перед сном он сможет спокойно, без помех…
Курить Егорка начал аж с пятого класса, но ни отец, ни тем более дотошная мать, ни сном ни духом даже и не догадывались о его пристрастии: до того ловко он таился от них!
Да и как было не таиться, коли отец, иной раз набравшись самогону по самые брови, в пьяном угаре грозно приговаривал: 'Мотри у меня, Егор, узнаю что куришь — убью! '
— Что ты! Одурел совсем, старый! — встревала заступаясь мать, — Рази можно обещать такое-то! Да родному дитяте? Шёл бы лучше спать. А ты, сыночек, и впрямь не балуй, не кури ты гадость энту! У нас в семье никто не курит! Отец вон — не курит, дед твой, мой свёкр — не курит… Братья мои також… Христом Богом заклинаю, не кури!
Ага, как же, не кури. Когда все вокруг смолят без остановки: и пацаны и девчонки, дружки и подружки… А он что, рыжий что ли, отставать от всех? Засмеют и заприкалывают!
Прикрыв ладонью огонёк разовой зажигалки, Егорка прикурил сигарету,
глубоко затянулся и попробовал пустить колечко. Это умение считалось за особый шик у подростков. Он не понаслышке знал, что пацаны, умеющие пускать кольца, пользовались особым успехом у девчонок в школе.
Кольца никак не хотели получаться и Егорка, разочарованный собственной неловкостью, бросил это занятие.
'Эх, ты! — корил он себя на все лады, — Неумёха! Два года куришь, а нормальные
кольца пускать так и не научился. Всё какие-то бублики дохлые вылетают…'
Делая последние затяжки он стал собираться: засунул зажигалку в полупустую
пачку 'Мальборо', а саму пачку спрятал на старое испытанное место — под штре-хой! Снова затянулся и осмотрелся по сторонам — никого! Прислушался — тихо!
Только благодаря таким вот предосторожностям он до сих пор не попался с сига
ретой в руках ни родным, ни близким. Правда, старшая сестра знает, но она ни за что не скажет — сама дымит как паровоз…
Когда огонёк сигареты оказался где-то за сантиметр от фильтра, Егорка отчётливо услышал за спиной тихий шорох. Мгновенный испуг холодной вол- ной прокатился по всему телу.
'Попался! Отец? Мать? Неужели выследили? ' — обожгла сознание паника.
Он бросил окурок на земь, каблуком вогнал его в податливую почву и выдохнув
