лёгкость атак и простота блокировок? Каждый раз, когда меч ловил щит или клинок, удар болью отзывался в руке, особенно, в раздробленном когда-то мизинце. Он почти не сгибается, от этого в хватке нет прежней силы. Так и кажется, что сейчас пальцы сами собой разожмутся — и ты просто позорно выронишь свой меч на землю.
Араны почему-то решили сохранить тебе жизнь, несмотря на ранение в этом по-единке, даже взялись лечить.
Интересно, а как Лидас с Кэйдаром? Что стало с ними?
Не удержался, спросил, хотя старик уже успел отойти:
— А те… двое… что со мной были…
Пламя светильника плясало где-то справа, высвечивая стены просторной пещеры, она в темноте казалась просто огромной. Аран возился у очага, разжигал огонь, поднял на Айвара бледное в полумраке лицо, сам спросил неожиданно:
— Знаешь наш язык? Откуда? Мы не позволяем ми-аранам… Любой ми-аран, по-павший сюда, либо умирает, либо становится рабом, он навсегда остаётся здесь…
Ты сам впервые в наших землях, мараг, откуда тогда?..
— Их убили? — переспросил уже в голос Айвар, оставив вопросы арана без ответа.
— Нет! — резко ответил старик, снова отворачиваясь, уже вполголоса добавил:- По-ка… Наш царь оставил их для себя. Весной в хозяйстве много работы…
Айвар усмехнулся невольно, представив лицо Кэйдара в ту минуту, когда царь аранов объявил ему о своём решении. Кэйдара — и рабом?! Для него это хуже смерти. Он лучше умрёт, чем признает над собой чью-то власть. Лидас, он из другого теста, он может смириться, но только не Кэйдар.
Рассуждая сам с собой, Айвар и предположить не мог, насколько он оказался прав. Действительно, Кэйдар взбунтовался сразу, высказал царю Даймару прямо в лицо все свои претензии и недовольство, кричал на аэлийском, не задумываясь над тем, понимают его или нет:
— Да как ты смеешь вообще?!! Ты знаешь, кто я?! Я — Наследник!!! Я — будущий Правитель Империи рождённых солнцем! Я буду Воплощением Отца, понятно тебе?! А ты? Кто ты вообще в сравнении со мной?! Ты — варвар! Варвар и дикарь! И плевал я на тебя и на твой народ! И на все твои приказы — тоже!
Его пытались заткнуть, чтоб объяснить его новое положение, но в конце концов избили. Правда, уже после двух ударов в лицо Кэйдар отключился, не мог слышать, как двое других аранов, тех, что держали за руки, отпинали его уже бесчувственного, а потом утащили отлёживаться в тот же овечий загон.
* * *
Лидас принёс с собой кувшин холодной воды и большую лепёшку серого пресного хлеба. Не надеясь застать Кэйдара в сознании, осторожно подсел рядом. Но тот встретил его взглядом, ещё мутным, ещё мало что понимающим.
— Ну, как ты? — Кэйдар не ответил, уронил на руки тяжёлую голову. — Пить не хо-чешь? — Не дожидаясь ответа, Лидас принялся наливать воду в глиняную миску, неуклюже справляясь при этом всего одной рукой. Приподнявшись на руках, Кэйдар передвинулся немного в сторону, упираясь плечом и боком с стенку, сел. Принимая воду из протянутой руки Лидаса, смерил его взглядом.
— Ты, как варвар, вырядился…
— Да, Даймар приказал выдать нам с тобой эту одежду, — Лидас в тёплой рубашке и войлочной куртке с длинными рукавами, в штанах и невысоких сапогах, перетяну-тых узкими ремешками до колена, сам был неотличим от варвара. — Так теплее, когда весь день на улице приходится…
— А что, ты уже пашешь на этого паршивого царька? — Кэйдар усмехнулся с презре-нием, чашку держал обеими руками, пил маленькими глотками, глядя на Лидаса поверх глиняного края.
Презрение в голосе Кэйдара и во взгляде действовало на Лидаса угнетающе. Но, кроме обиды, было ещё и возмущение. Конечно, он ждёт и от тебя того же, что пока-зывал вчера перед царём аранов вчера ночью. Но такое поведение обычно не проща-ется. Эти варвары просто убьют вас обоих.
— Да, я пас сегодня его коров, — довольно резко сказал Лидас. — Следил за тем, чтоб не потоптали озимые… А всё потому, что если мы не будем работать, нас не будут кормить. А если ты, Кэйдар, не будешь работать, нас убьют. У меня сломана рука, с меня никакого толку… Меня даром кормить целый месяц никто не будет.
— Хочешь сказать, я теперь должен работать за нас двоих? Нести ответственность за тебя? — Кэйдар отбросил пустую миску, и она закатилась куда-то среди сена. — А ты не думаешь, что нам обоим лучше умереть, чем жить вот так? Я — Наследник! — буду пасти скотину у этого варвара?! Загнусь здесь, в этой глуши? Буду жить ради куска хлеба? Но я не хочу так жить, понятно тебе! Не хочу! Я лучше умру свободным, умру аэлом, чем жить вот так! — Кэйдар рукой указал на Лидаса, на его варварский наряд.
— Но у нас есть шанс, — осторожно заговорил Лидас, он сидел на куче сена, поддер-живая под локоть сломанную руку. — Мы ещё можем вернуться… Вернуться обратно, к своим. Кэйдар, мы ещё можем вернуться!.. Почему ты думаешь, что мы останемся здесь навсегда?
— Глупые наивные надежды! — хмыкнул Кэйдар зло. — У нас с тобой был шанс уме-реть свободными, умереть в бою, с оружием в руках, вместе со всеми. А теперь что толку мечтать? Куда ты собрался? Ты посмотри на себя! Со своей болячкой…
— Мы пойдём не сразу. Дождёмся, пока срастётся кость. Получше подготовимся… Это серьёзное дело!
Кэйдар не ответил, снова сел, задумался над словами Лидаса, а тот продолжал та-ким тоном, будто ребёнка уговаривал:
— Нам надо потерпеть хотя бы с месяц. За это время снег сойдёт, я буду в норме… Подкопим припасов, разведаем места… Мы сможем уйти, это не так сложно, как кажется. Конечно, свои корабли мы уже вряд ли застанем. Но мало ли? Нам отсюда главное уйти, от этих аранов…
Кэйдар молчал, сидел, нахмурив брови, моргал медленно, будто и вправду внима-тельно слушал зятя, но когда заговорил, стало ясно, что это не так:
— Лидас, нас осталось всего двое… Всего двое, понимаешь! А сколько выехало? — Бросил короткий взгляд на Лидаса и снова отвёл глаза. — Нас было больше полусотни воинов. Лучших воинов Империи! Все, как на подбор. У меня каждый до сих пор перед глазами стоит…
И они погибли все! Все! Даже Велианас! Велианас — один из лучших поединщиков Столицы! Хоть кто- нибудь мог представить, что он погибнет от руки варвара? Он и сам не хотел бы себе такой смерти…
— Кто может знать, какая судьба его ждёт? — возразил Лидас, слова Кэйдара наводи-ли на него тоску. Не хотелось вспоминать события недавнего прошлого, всё произо-шедшее лучше считать кошмарным сном, а то и свихнуться недолго. — Мы и сами не знаем, что ещё будет с нами…
— А мараг этот проклятый знал! — Кэйдар мгновенно в лице сменился, апатия и за-думчивая отрешённость пропали, уступили место ярости. — Он предупреждал всех! Говорил мне, говорил Велианасу, даже Лилу…
Всё могло бы пойти по-другому, если бы я принял его слова на веру. Откуда раб мог заранее знать, как всё будет, а мне, будущему Своему Воплощению, Создатель не подал никакого знака?! Почему так? Что я сделал не так с самого начал? Что?
Кэйдар был в отчаянии, таким Лидас его ещё ни разу не видел, смотрел на него, открыв изумлённо рот.
— Я собирал вас, я повёл вас за собой — значит, все эти смерти по моей вине! Я ви-новат в смерти Велианаса, я один, и никто больше! Понимаешь ты это?! Я — твой будущий господин и Правитель — должен был быть осторожнее, внимательнее, муд-рее! О-о! Почему меня не убили, Лидас? Почему я? живу, а не Велианас?!
— Ты должен вернуться! Тебя ждёт Империя, — ответил Лидас, но не сразу, изумле-ние не давало ему собраться с мыслями. Бедняга Кэйдар, ему ещё теперь этого не хватало. Решил во всём себя обвинять. Но ведь мы же все в какой-то мере виноваты. Хотя бы даже в том, что позволили свершиться этой авантюре. Не подготовились к ней как следует. Спешили, как на пожар, оправдываясь свадьбой Кэйдара, намечен-ной на май. Да, все виноваты, не один только Кэйдар. Но сейчас какой в этом смысл? Что это меняет? Надо жить, а не отчаиваться. Бороться, пока есть силы. И не просить смерти для себя — это проще
