терпелось поделиться своей радостью, он толь-ко умыться сходил, воды попил, позвал Лидаса с собой:
— Пойдём! Их же теперь как-то домой вести надо… Дойдёт ли телёнок на своих-то ногах? Далековато отсюда…
Лидаса, конечно, другие проблемы больше волновали, он не знал, чем им обедать и ужинать весь сегодняшний день. Успокоил себя, приняв такое решение: 'Ладно, сначала посмотрим, что там у Кэйдара, а потом уж… Если что, придётся в посёлок спускаться… Так и так, ты марага видеть хотел. Разом всё и сделаешь…'
* * *
Лидас никогда до этого не видел кузнеца за работой. Он и в кузнице оказался впервые в жизни. Долго стоял у входа, оглядываясь украдкой, вдыхая горячий жар раскалённого угля и копоти.
Мараг был занят, помогал арану, царевичу Дайгасу. Вместе они перековывали рыхлую ещё заготовку, сбивая её в продолговатый брус. Завтра из него будут выко-ваны наконечники для стрел.
Да, подготовка к походу особенной тяжестью легла на плечи кузнеца-оружейника. Проверка пластинчатых доспехов и кольчуг, ремонт и заточка мечей, перетяжка щитов и много другой работы — вся царская оружейка, где хранилось вооружение дружинников, была под присмотром кузнеца Дайгаса. А за всем уследить невозмож-но, хоть оружие никогда не лежит без дела.
Оба молотка тюкали по очереди: маленький звонкими ударами указывал место, а тяжёлый послушно и правильно опускался вниз, формуя из сырого железа гладкий брусок. Из жёлтого он постепенно стал вишнёво-красным, и тогда Дайгас крикнул, подхватывая его клещами:
— Всё! На сегодня хватит…
Айвар руки опустил, устало дыша всей грудью, вытер пот со лба кожаной рукави-цей, глянул из-под руки на гостя со сдержанным удивлением. Меньше всего он ожи-дал увидеть Лидаса, тем более, здесь и в такое время. На дворе уже поздний вечер, а ему ещё идти в горы, он ведь пасёт господских коров где-то в тех местах.
Интересно, и какое у него дело к тебе, чтоб так поздно здесь шляться? А может, на починку что принёс? Или просто любопытствует? Заглянул на огонёк, как говорит-ся?
Лидас чувствовал на себе взгляд марага, сам в отличие от Айвара, рассматривал его открыто, даже с интересом.
За месяцы жизни среди аранов мараг удивительным образом преобразился. Куда только подевалась его худоба? Ещё бы! Так молотом махать сила нужна немалая, а для этого и питаться надо соответствующе.
Лидас смотрел, как его бывший телохранитель убирает на место инструменты, как снимает с себя кожаный передник. Был он без рубашки, гладкая, блестящая от пота кожа со следами угольной пыли и сажи, а под ней гладкие мышцы, придающие пре-красный рельеф гибкой подвижной фигуре.
Он молод и довольно красив, этот мараг. Он — любовник твоей жены, помни об этом. Но, как воин, он тоже показал себя неплохо. Взять хотя бы тот ритуальный поединок. Если б не мараг, тебя и Кэйдара давно бы уже убили.
А ранение тогда и он получил серьёзное. Вон, какой страшный шрам справа на груди — след колотого удара мечом. Как жив-то ещё остался, не ясно…
Мараг мылся в чане с водой, плескал пригоршней себе на плечи и на спину. Вода смывала грязь и пот, на посветлевшей коже стали видны тоненькие ниточки шрамов от бича, и ещё чуть продолговатые ямочки — шрамы от пыточной плётки со свинцо-выми шариками в каждом из пяти хвостов-ремней.
— Вы меня ждёте или… — мараг спросил первым, глянул на Лидаса снизу, стоял, упираясь обеими руками о край чана. Волосы не мешали видеть глаза, — узкий реме-шок повязан был через лоб — и во взгляде не было ни насмешки, ни удивления, один лишь вежливый интерес.
— Тебя, — коротко ответил Лидас, перекладывая мешок с припасами из одной руки в другую.
— Хорошо, сейчас я, — Варвар вытерся куском какой-то тряпки, снял с гвоздя свою рубашку и войлочную куртку, что-то крикнул хозяину-кузнецу на прощание на отличном аранском и только после всего этого шагнул за порог.
Лидас особо не думал, с чего он начнёт этот разговор, да и сам факт общения с ма-рагом его не очень-то радовал, поэтому сейчас довольно долго молчал, глядел, как варвар натягивает через голову рубашку, как неспешно он задёргивает тесёмки на горле и на рукавах. Рубашка та ещё, в которой он был на корабле и в их походе через горы, с затейливой вышивкой из красных и чёрных ниток, но выстиранная и акку-ратно заштопанная в тех местах, где её прорвал меч царевича Дайрила.
— Это правда, что ты поведёшь аранов в свои земли? — неожиданно даже для себя самого спросил Лидас, а сам подумал тут же: 'А зачем Арвату врать было?'
— Так хочет царь Даймар, — просто ответил мараг, чуть пожимая плечами. — Он и мой господин тоже…
— А ты, как всегда, послушен, да? — Лидас не сдержал насмешки ни во взгляде, ни в голосе.
— Разные люди по-разному добиваются послушания, — заметил Айвар, и сломанные во время пыток пальцы отозвались знакомой болью. — Кто-то привлекает для этого палача, кто-то уговаривает сам…
Лидас губы поджал, понимая, кому именно был адресован этот намёк.
— Кэйдар мог убить тебя столько раз… Тем более, было, за что… Даже, вон, из-за Айны…
Айвар хмыкнул громко, поводя удивлённо изогнутыми бровями.
— Из-за Айны я бы, скорее, с вами говорил, чем с Кэйдаром. С мужем, а не с бра-том… Но, как понимаю, наш разговор сейчас не про Айну… И не про Кэйдара…
— Да, это точно! — Лидас головой кивнул, невольно соглашаясь. — У меня к тебе дру-гое дело. Ты мне как-то давал целебную воду… Так вот, мне нужно ещё!
Айвар смерил Лидаса внимательным взглядом.
— Что, опять нашего господина Кэйдара побили?
— А это не твоего ума дело! — резче, чем следовало бы, перебил марага Лидас. И тот никак на это не ответил, молчал довольно долго, уже и лицо его в полумраке почти перестало различаться.
— У меня больше нет этой воды, — наконец ответил неохотно, глядя на Лидаса ис-подлобья. — Мне самому её давали… Один аран… лекарь…
— Ты мог бы взять у него ещё! — Лидас нетерпеливо голос повысил. Странное дело, обычно сдержанный до сухости, сейчас он сам себя не узнавал. Может, слепота Кэйдара тому причиной? Или дерзкое поведение марага?
Он же смотрит на тебя, как на равного себе! И эти отношения с Айной, это его предательство… Он же даже виноватым себя не чувствует!
— Ради Кэйдара я ни к кому не пойду просить! Ничто и никогда! — Твёрдый голос марага металлом зазвенел, не скрытым за вежливостью упрямством. Лидас помол-чал, стоял, покусывая губы. Почувствовал неожиданно, что понимает марага. Эта ненависть, это нежелание помочь своему пусть и жестокому с ним господину — всё вполне объяснимо.
— Если б ты его видел сейчас… — начал Лидас, а Айвар перебил его злым возмущен-ным возгласом:- Я достаточно на него нагляделся! Хватит с меня… Я даже рад, что не вижу его здесь, в этом дворе… Что он не попадается мне на глаза…. Я ничем не обязан ни ему, ни вам… Мы теперь все каждый по себе… Как хотите, так и живите! И я буду жить сам по себе…
Айвар отступил назад на два шага, он уходить повернулся, и тогда Лидас выкрик-нул ему в спину:
— Думаешь, я пришёл бы к тебе, мараг, если б всё не было так серьёзно?! Ждал бы я тебя, если б мог сделать всё сам? Тебя — после всего, что ты сделал?! Ты предал меня! Ты предал всех нас!.. Всех, кто погиб!.. И сейчас, как ни в чём не бывало пове-дёшь аранов в свои земли!.. Для тебя и вправду ничто не изменилось!.. Тебе никто не суёт кулак в зубы за каждое громко сказанное слово… Тебя не пинают походя, как собаку… Тебе не приходится выпрашивать каждый кусок хлеба, а потом смотреть, как его жрут другие или — того хуже! — скармливают собаке!.. Да, ты неплохо устро-ился! Ты поменял плохого хозяина на хорошего… Эти араны все тебе друзья-приятели!.. А мне, может быть, не к кому идти, кроме тебя!.. Мне некого просить!.. Мне просто приходится смотреть, как слепнет единственный близкий мне человек… Смотреть и ждать, пока он не станет беспомощней ребёнка!..
