гвинейский Президент Секу Туре был твердым сторонником МПЛА. Он вызвал советского посла и сообщил ему: «У Вас есть постоянное и генеральное разрешение, чтобы использовать аэропорт Конакри для полетов, которые касаются Анголы». Впрочем, 16 января Аэрофлот выполнил последний из 10 запланированных рейсов, и Куба снова осталась в одиночестве.
Кубинцы настаивали на продолжении полетов советских лайнеров, а 31 января Рауль Кастро приказал кубинскому послу в Москве Северо Агирре обратиться к заместителю Председателя Совмина Константину Катушеву с просьбой об аренде трех Ил-62М. 10 февраля СССР согласился отдать в аренду один такой самолет и решил совершить силами Арофлота еще 10 полетов из Гаваны в Луанду.
Тем временем самолеты советской ВТА продолжали доставлять в Анголу тяжелое вооружение. В январе-феврале 1976 г они перебросили 43 танка, семнадцать БТР-60, еще двенадцать РСЗО БМ-21 и другое военное имущество на общую сумму 35 млн. руб. По оценкам ЦРУ, только в январе по воздуху в Анголу было перевезено из СССР около 900 т грузов, а с Кубы – 2500 человек[5*]*. Практически в то же время прибыли первые советские Ан-26. Они предназначались для кубинцев, которые сразу же начали использовать их и как бомбардировщики.
Стремясь добиться стабильности в работе воздушного моста Куба-Ангола и уменьшить зависимость от полетов самолетов Аэрофлота, правительство острова Свободы заказало у СССР 4 новых Ил-62М для авиакомпании «Кубана де Авиасьон». Забегая вперед, можно сказать, что в последующие годы Куба получила пятнадцать Ил-62М/МК и два Ил-76МД, экипажи которых прошли обучение в СССР. Это позволило обеспечить надежную работу трансатлантической коммуникации вплоть до окончания операции «Карлота».
ОН БОМБИЛ ТИРПИЦ
Фото из архива Дональда Макинтоша
– Господин Макинтош, скажите, как долго Вы служили в Вооруженных силах?
– Я стал добровольцем в сентябре 1941 г. и вышел в отставку в июле 1946 г,
– Вы начали в сорок первом… Это были тренировки или боевые действия?
– Зимой 1941-42 гг. мы начали с интенсивной наземной подготовки и полетов на Tiger Moth. На этом биплане я отлетал 10 часов. Затем мы тренировались в США, во Флориде. Там летному мастерству учились тысячи англичан. Начинали на биплане Stearman. Если у курсантов все хорошо получалось, пересаживались на Harvard – металлический моноплан. Подготовка на нем длилась долго, где-то 220 часов.
– Этого было достаточно, чтобы стать пилотом бомбардировщика?
– Нет, нет и нет Это было только начало. Мы вернулись в Англию и осенью 1943 г. освоили двухдвигательные самолеты Oxford, а в самом начале 1944 г выполнили несколько учебных полетов на настоящем бомбардировщике Wellington. И лишь затем пересели на Stirling – большой четырехмоторный, но, к сожалению, устаревший бомбардировщик. Обслуживался он очень плохо, так как все лучшие специалисты служили в эскадрильях первой линии. Поэтому полеты на нем угрожали реальной опасностью, и я натерпелся страху, Так, в одном из тренировочных вылетов на нем отказали сразу три двигателя. Затем был короткий – всего около недели – курс переучивания на современный боевой Lancaster, во время которого мы летали буквально каждый день, В боевую эскадрилью я попал как раз накануне дня «Д».[6*]
– Сколько человек входили в экипаж Вашего «Ланкастера»?
– Семеро. В самом носу сидел бомбардир, он же стрелок. Затем располагался летчик – один, второго пилота не было. Думаю, это все из-за дефицита пилотов, которые тратили свое время в бесконечных тренировках, так как мы бездумно следовали в этом вопросе за американцами. Справа от летчика в проходе сидел бортинженер. Сразу за моей спиной находился штурман – один из наиболее важных членов экипажа. За ним сидел оператор РЛС, он же радист. Дальше к хвосту располагались два стрелка – один в верхней башне, еще один – в хвостовой.
– Каковы функции оператора РЛС?
– Мы все были очень счастливы, когда нас направили в самый первый ночной рейд с использованием РЛС. Станцию «Моника» установили на нашем «Ланкастере» за несколько дней до вылета. Это был радар обзора задней полусферы, еще очень примитивный, но который все же позволял… видеть ночью. Правда, оператор видел на экране лишь множество точек от самолетов и при этом не мог отличить, где вражеские самолеты, а где свои, И если только какая-либо из точек начинала к нам быстро приближаться, то это почти наверняка был враг, который пытался нас атаковать… В ходе запомнившегося мне навсегда рейда на город Штутгарт мы потеряли не меньше 65 бомбардировщиков из 400. Еще более трагическим стал рейд на. Нюрнберг – думаю, мы потеряли не менее 90 самолетов… Естественно, мы меняли тактику, применяли контрмеры. Иногда немцы были более удачливы, иногда мы.
– Вы теряли больше самолетов от истребителей или зенитной артиллерии?
– Почти все наши самолеты были сбиты ночными истребителями, в основном Ju88. Некоторые из них были вооружены 20-мм пушками, стрелявшими вверх, другие – стрелявшими вперед. Это было чрезвычайно губительное оружие, так как немцы могли открывать огонь с дистанции, намного большей, чем наши стрелки. При этом нападавшие часто оставались невидимыми в ночной темноте.
– Получается, что для немецких истребителей Вы были чем-то вроде сидящей утки?
– Пожалуй, да. Но многое зависело от того, насколько вовремя вы обнаружите противника. Некоторым нашим экипажам просто не повезло. Я знаю, что кое-какие немецкие пилоты имели поистине фантастические счета, сбив по 80 и даже 90 наших самолетов. Правда, другие при этом не имели ни одной победы.
– Имели ли британские ночные бомбардировщики истребительное прикрытие?
– Нет. Мы летали без прикрытия, так как ночью это практически невозможно. Даже никогда не пробовали. Это американцы летали днем и всегда с прикрытием…
– Так, по-Вашему, американцы находились в менее опасных условиях?
– Нет, я думаю, это не факт. Но они всегда летали намного выше нас и в плотном строю. Мы же никогда не летали в строю. Вероятно, наши бомбардировщики образовывали нечто похожее на стаю гусей. Но однажды мы летели днем, и я видел строй американских самолетов, и как их атаковали германские истребители. Это было как в кино. Но вскоре ко мне вернулось ощущение суровой реальности – я увидел парашюты и как падает сбитый американский бомбардировщик,
– Много самолетов потеряли американцы в том рейде?
– Их потери были очень тяжелыми. Некоторые из янки долетели до своего аэродрома, но разбились при посадке. Потери американцев были большими до тех пор, пока они не стали использовать для прикрытия «Мустанги» на всем протяжении маршрута. Но это произошло только в самом конце войны. А до того они даже делали большие перерывы в налетах из-за огромных потерь. Кстати, немцы также прекратили дневные налеты на Англию по причине неприемлемо больших потерь.
– Утрата 65 самолетов в одном рейде на Штутгарт являлась приемлемой или нет?
