начальный период производства по стоимости был сопоставим с хорошим шотландским виски. Зато поджечь JP-7 в обычных условиях было чрезвычайно сложно, благодаря чему опасность пожара на земле, когда на «Черных птицах» открывались многочисленные течи из баков и топливопроводов, была очень низкой. Еще одним средством, направленным на облегчение проблемы кинетического нагрева, стала черная окраска самолета. Специальная краска, изготовленная на ферритовой основе, хорошо рассеивала тепло и, к тому же, несколько уменьшала радиолокационную заметность А-12.
Одной из самых ярких особенностей «Архангела», как и всех последующих «Черных птиц», стала его силовая установка, основу которой составляли уникальные комбинированные двигатели Pratt amp; Whitney JT-11D-20 (военное обозначение J58). Они возникли в результате «скрещивания» двух двигательных программ, разрабатываемых в США в конце 1950-х гг. Первая предусматривала создание «пламенного сердца» для локхидовского 2,7-махового перехватчика CL-400 на водородном топливе. Вторая – для перспективного палубного ударного самолета. Причем второй двигатель J58 Р2 был копией мотора JT-9 стратегического бомбардировщика ХВ-70, но уменьшенной до масштаба 0,8. Хотя обе программы закрыли по причине бюджетных ограничений, но двигатели все же были построены и испытаны на стендах с довольно ободряющими результатами. В частности, морской двигатель продемонстрировал вполне устойчивую работу при очень напряженном термодинамическом цикле. Поскольку высокие температуры по всей длине воздушного тракта от воздухозаборника до выхлопного сопла являются характерной чертой трехмахового самолета, то J58 Р2 приняли за основу будущей конструкции. Затем, чтобы обеспечить возможность разгона до М=3,0-3,2, его решили сделать, если так можно выразиться, частично прямоточным. Для этого за четвертой ступенью компрессора организовали отвод значительной части воздуха по шести каналам. Этот воздух шел мимо основного тракта двигателя, не попадая в камеру сгорания и на турбину, и смешивался с горячими газами уже перед самым форсажным коллектором, где и участвовал в процессе горения. Таким образом, на больших скоростях JT-11D-20 был «полупрямоточным-полутурбореактивным» двигателем, а на скоростях меньших, чем М=2,3, клапаны отводных каналов перекрывались, и он работал как простой ТРД. Он стал единственным двигателем изменяемого цикла, вышедшим из стадии экспериментальных работ и находившимся в эксплуатации почти 40 лет.
Другой важнейшей особенностью «Черных птиц» стали их воздухозаборники, чья роль в обеспечении скоростных качеств этих самолетов не менее важна, чем двигателей или общей аэродинамической компоновки. Внутри каждого воздухозаборника располагалось острое подвижное центральное тело, называемое «спайк» (spike означает острие), которое занимало полностью выдвинутое положение на земле и в дозвуковом полете. При достижении М=1,6 спайк начинал перемещаться назад, внутрь воздухозаборника, и это перемещение при дальнейшем разгоне достигало максимум 66 см. Процесс перемещения управлялся аналоговым компьютером, который вычислял нужное положение центрального тела в зависимости от скорости полета, атмосферного давления, углов атаки, крена и скольжения. Это делалось для того, чтобы конус Маха, генерируемый спайком, всегда попадал внутрь воздухозаборника оптимальным образом. В этом случае ударная волна многократно отражалась между спайком и стенками воздухозаборника, в результате чего воздушный поток постепенно терял энергию и замедлялся, пока скорость потока становилась дозвуковой.
В результате перед компрессором двигателя образовывалась зона огромного давления, которое, воздействуя на центральное тело сзади создавало тягу. Благодаря этому на скорости М=3,2 воздухозаборники обеспечивали 58% всей тяги силовой установки, в то время как компрессоры двигателей только 17% а форсажные камеры вместе с соплами – 25%. Этот процесс улавливания энергии набегающего потока назывался -запуском воздухозаборника». Несколько створок перепуска воздуха и сброса избыточного давления позволяли воздухозаборнику оставаться в «запущенном» состоянии при изменении условий полета.
30 января 1960 г. стало для программы «Окскарт» по-настоящему знаменательной датой – ЦРУ подписало с «Локхидом» контракт на постройку и испытания 12 новых разведчиков плюс один самолет в двухместном учебно-тренировочном исполнении. Контракт предусматривал также работы по подготовке для испытаний А-12 так называемой «Зоны-51» (Area 51), расположенной подальше от любопытных глаз в пустынной местности Грум Лэйк (Groom Lake) в штате Невада. В этом испытательном центре, построенном во времена создания U-2, начали удлинять ВПП, строить хранилища для нового топлива, большие ангары и т.д. Масштаб этих работ, гипертрофированная охрана и доходившая до маразма секретность породили в американском обществе слухи, что «Зона-51» создается для исследования технологий инопланетян, один из кораблей которых в 1947 г. попал в руки военных. ЦРУ эти слухи не пресекало, напротив – само же их культивировало, так легче было спрятать истинную цель приготовлений.
Начало 1960-х гг. было очень тревожным. США и СССР бешеными темпами наращивали ядерные потенциалы, остро нуждаясь в эффективных средствах наблюдения за этим процессом у потенциального противника. Космическая разведка еще только зарождалась и реально мало на что была способна, в то же время А-12 представлялся идеальным, абсолютным разведчиком – всевидящим, всепроникающим, несбиваемым. Поэтому темпы работ и на заводе «Сканк Уоркс» в г. Барбанке (Burbank), и в Неваде были поистине стахановскими – появление первого «Архангела» в пустыне ожидали уже в мае 1961 г. Однако, как говаривали коллеги инженеров «Локхида» по другую сторону баррикад, быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Огромный технический риск программы «Окскарт» просто не мог не привести к срыву заявленных сроков. Причинами стали сложности добычи титана и обработки деталей из него, нестабильность свойств новых композиционных материалов, ненадежная работа электронных систем и т.д. Все это в сочетании с проблемами, которые встали перед двигателистами, привело к затягиванию постройки первого прототипа А-12 примерно на год.
Но даже через год, когда работы над планером и системами А-12 уже практически завершались, о двигателях J58 так сказать было нельзя. Понимая, что дальнейшее затягивание сроков начала испытаний может привести к потере финансирования, «Келли» принял решение поставить на первые экземпляры своего «Архангела» пусть недостаточно мощные, но зато имеющиеся в наличии двигатели J75. По расчетам, с ними можно было достичь лишь М= 1,6, но для первой стадии испытаний большего и не требовалось. 26 февраля 1962 г. полностью собранный фюзеляж первого А-12 (серийный № 60-6924) погрузили на специально построенный для этого случая автомобильный трейлер. В полтретьего ночи под усиленной охраной машина покинула Барбанк и через 2 дня достигла «Зоны-51». Затем привезли крыло. Самолет собрали, отладили бортовые системы, проверили работу двигателей. К 23 апреля летчик-испытатель Лоу Щелк (Lou Schalk) завершил выполнение на А-12 серии низко- и среднескоростных рулежек.
На следующий день решили выполнить небольшой «подскок». Поскольку высота этого маневра определялась всего лишь в пару метров, систему повышения устойчивости А-12 решили отключить. Как она будет работать, не знал еще никто, поэтому включение запланировали только в настоящем полете, когда будет запас высоты. Вот рассказ Щелка о том, как развивались события 24 апреля: «Чтобы быстро разгоняться и тормозиться при рулении, в самолет залили очень мало топлива. Из-за этого центровка вышла из допустимого диапазона назад на 3-4%, т.е. фактически самолет оказался неустойчивым. Я это понял сразу, как только колеса оторвались от бетона: А-12 начал бешено раскачиваться по всем трем осям. Казалось, посадить его уже невозможно, но я все же не оставлял попыток справиться с управлением. В конце концов, мне удалось остановить раскачку, тогда я вырубил двигатели и направил машину прямо перед собой на поверхность высохшего соляного озера. Толчок, вокруг поднимается огромное облако пыли, в котором А-12 совершенно исчезает. Вышка вызывает меня по радио, я отвечаю им, но антенна на нижней поверхности фюзеляжа получила повреждения, и меня никто не слышит. Наконец, когда А-12 показался из
