№ 85 17-й авиадивизии сообщала, что «у деревни Вишенька (район Белой Церкви, Жашков. Юров) Су-2 не установленной части сбил один Не 113 (так часто советская сторона в начале войны ошибочно называла Bf 109F. – Прим. авт.), который при падении столкнулся с еще одним Не 113, после чего оба упали и разбились. Приборы с обоих истребителей сняты техническим составом 20-го ИАП». Из немецких документов следует, что из боя с советскими бомбардировщиками в районе Василькова не вернулись Bf 109F № 5647 и № 8153, принадлежавшие авиагруппе I/JG3; пропавшими без вести считались унтер-офицер Е. Борн (Е. Born) и фельдфебель Г. Хак(Н. Hack).
О боевых действиях 14 Су-2 из 227-го БАП по аэродромному узлу Белая Церковь стало известно из сообщения Совинформ-бюро от 7 сентября: «Одно из подразделений части п-ка Турыкина под командованием к-на Дятлова налетело на вражеский аэродром в момент, когда на нем стояли в несколько рядов готовые к вылету «Юнкер-сы-88» и «Мессершмитты-109». Не дав фашистским самолетам подняться, наши летчики уничтожили на аэродроме больше 30 вражеских машин. На обратном пути на подразделение советских бомбардировщиков напали четыре «Мессершмитта». В бою наши стрелки-радисты сбили две вражеские машины…».
Из отчета генерал-квартирмейстера люфтваффе следует, что несколько авиабомб разрушили ремонтную базу в Белой Церкви, вместе с находившимися там машинами. По меньшей мере, 10 Bf 109F были уничтожены на аэродроме. «Слабый состав наших истребителей еще более сократился», – с сожалением отмечали нацисты. Факт же последующего воздушного боя немцы не признают, поскольку они несколько дней практически не имели исправных «Мессершмиттов» на данном участке фронта.
29 сентября экипажи 210-го БАП, возглавляемые л-том И.Л. Карабутом, дважды атаковали передний край противника. Командир оборонявшейся здесь 96-й стрелковой дивизии оценил действия летчиков «выше всяких похвал».
Почти после каждого боя наши летчики и штурманы докладывали о сбитых «сто девятых». В действительности такое случалось достаточно редко. При всех достоинствах турели МВ-5 ее пулемет ШКАС обладал малой эффективной дальностью и огневой мощью. Он не мог считаться достаточной защитой самолета от атак Bf 109 и Bf 110. Кроме того, некоторые Су-2 имели установки ТСС-1. намного менее удобные для ведения боя с истребителями. Были машины и со снятыми турелями МВ-5, т.к. летный состав считал их слишком громоздкими для одномоторного самолета. Не обеспечивала достаточной защиты снизу и установка МВ-2. Поэтому не удивительно, что большинство заявленных побед не подтверждается немецкими документами.
Не нашел в них подтверждения и таран Екатерины Зеленко, которую в советской историографии принято считать единственной женщиной, совершившей такой подвиг. Эта отважная летчица отличилась еще во время боевых действий в Финляндии (летала на P-Z), за что была награждена орденом Красного Знамени. Она внесла большой вклад в освоение Су-2, одной из первых приступила к полетам на этой машине ночью. За первые месяцы Великой Отечественной Е.И. Зеленко выполнила на самолете Сухого 40 вылетов, среди которых особо успешной являлась бомбежка танков и автомашин противника, проведенная в июле в районе Пропойска. 8 августа 1941 г. ее назначили зам. командира 5-й эскадрильи 135-го БАП «с выплатой скоростной надбавки к окладу». В боевом донесении полка № 034 от 15 сентября говорится, что летчики части совершили 12 сентября 8 вылетов на атаку войск противника и 2 на разведку. «С задания не вернулись три Су-2. Летчик лейтенант Суматохин погиб, летнаб капитан Гаврилов получил ранение. Судьба ст. лейтенанта Зеленко осталась неизвестной. По непроверенным данным летчик (так в тексте. – Прим. авт.) ранен и находится на излечении в Харьковском госпитале». Через несколько дней стало известно об ошибке в донесении. Вернувшийся в строй штурман экипажа л-т Н.С. Павлык, сумевший спастись на парашюте, рассказал о последних минутах жизни его командира. Вероятно, с тех пор и получила распространение версия, согласно которой Е.И. Зеленко в бою с группой «Мессершмиттов» таранила вражеский истребитель на подбитом Су-2. Вылетевший к месту падения ее самолета зам. командира полка м-р А.И. Пушкин обнаружил около села Анастасьевка обгоревший бомбардировщик. Останки летчицы были найдены и захоронены местными жителями, а после войны перезахоронены в Курске.
Зеленко была не единственной женщиной, летавшей на Су-2. Задолго до создания женских полков в 103-м БАП командовала эскадрильей к-н М.Г. Михалева. Ее имя стало широко известно после перелета в июле 1940 г. на самолете «Украина» в составе женского экипажа по маршруту Хабаровск-Львов. В начале июля 1941 г. Мария Григорьевна сумела посадить поврежденный самолет в поле и через трое суток вернуться в часть, а в конце месяца она потеряла сознание в кабине: оказалось, что летчица ждала ребенка, и ее отправили в больницу.
К августу в 10-м ЗАП успели подготовить к действиям на Су-2 и отправить на фронт 97-й и 43-й БАП. Планировалось в сентябре перевооружить на эти машины 189-й и 286-й БАП, а также вывести с фронта для пополнения 209-й и 135-й БАП. Еще 2 полка, авиаторы которых вписали немало героических страниц в нашу историю – 52-й и 288-й – были подготовлены к боям на бомбардировщиках Сухого без отправки в тыл.
К началу боевых действий 52-й БАП, входивший в 62-ю БАД, считался «старой сколоченной частью» и был вооружен СБ и Пе-2. В августе в этом полку собрали все уцелевшие «сушки» из 226-го и 227-го БАП, пополнили его личным составом из этих частей, которые после больших потерь пришлось выводить на переформирование. Освоение Су-2 в возглавляемом Героем Советского Союза м-ром В.И. Артамоновым 288 -й БАП началось еще до войны, но сильно затянулось. Лишь в конце июля на полтавском аэродроме к вывозным полетам приступили командиры эскадрилий и звеньев. Только в начале сентября полк, имея 17 Су-2, вошел в состав 66-й АД п-ка ИТ. Батыгина, действовавшей на Южном фронте. По свидетельству механика Д.Я. Хоменко, техническому составу 288-го БАП наибольшие неприятности доставляло касторовое масло, которое использовалось в моторах М-88Б. Во-первых, двигатель «съедал» его слишком много, приходилось постоянно доливать. Во-вторых, попадая в цилиндры, касторка ухудшала работу системы зажигания, требуя частой промывки свечей. И, в-третьих, выброшенное через выхлопной патрубок масло покрывало фюзеляж, стабилизатор, рули высоты. Если самолет не протереть сразу после приземления, пока горячее масло оставалось жидким, касторка затвердевала, и оттереть ее не удавалось даже бензином. А замасленная, шероховатая поверхность сильно ухудшала аэродинамику машины. У командования нашлось множество претензий к руководству 288-го БАП (плохая организация боевой работы, слабая подготовка летчиков и штурманов, тяжелые летные происшествия, в которых потеряли 4 машины).
В августе-сентябре удалось подготовить на «сушках» 2-й отдельный фотоотряд и 9-ю дальнеразведывательную эскадрилью, которая с октября начала действовать в интересах Ставки ВГК на южном фланге Московской битвы. Хотя во втором вылете свои же истребители сбили один самолет, в целом экипажи Су-2 работали успешно, доставив командованию много ценной информации. До конца 1941 г. уже 44 летчика и штурмана были готовы вести разведку на самолетах Сухого.
В сентябре 43-й, 52-й, 103-й, 135-й и 210-й БАП вели бои на Юго-Западном фронте. Здесь противник проводил крупную операцию по окружению советских войск, и ситуация для них ухудшалась с каждым днем. В сложных условиях взаимодействие между наземными войсками и авиацией оказалось неудовлетворительным, что сказалось на эффективности боевых действий. В частности, попытки бомбардировщиков разгромить подвижные группы неприятеля в районе переправ у Кременчуга потерпели неудачу. Хотя экипажи Су-2 доложили о разрушении 25 вражеских переправ, войска Клейста все же сумели форсировать полноводную реку. В некоторых случаях наши потери оказались весьма значительными. Так, 13 сентября немецкие истребители считали уничтоженными 14 Су-2, а советская сторона признала потерю по всем причинам 11 машин.
