– Неужели вы это сделаете? – прошептала она.
– Шучу, шучу… – усмехнулся он. – Однако в этом спектакле для меня на кон поставлены не только деньги, но и моя репутация!
– Когда я первый раз услышала эту песню в исполнении Роуз, я была поражена. Она звучала так пронзительно и трагично, как «Сон» из «Отверженных». Вам не кажется?
– А когда ты была на этом спектакле?
– Я пробовалась туда в восемьдесят пятом году.
– Но тебя не взяли?
Люси отрицательно покачала головой. Она была тогда еще слишком молода и все еще пыталась получить статус профессиональной актрисы и заветное профсоюзное удостоверение. У нее не было ни опыта, ни уверенности в себе. От волнения у нее сел голос, и она едва шевелила губами. Люси слушала, как пели на прослушивании другие актрисы, и ушла с невеселой мыслью, что ей до такого мастерства слишком далеко и что в сравнении с остальными претендентками она полная бездарность.
– Теперь у тебя появился шанс добиться успеха в «Мэрилин», – продолжал Макс.
– Очень призрачный шанс, – тихо сказала Люси, глядя в окно.
– По некоторым соображениям, Роуз не очень подходит на эту роль.
Люси не ответила. Ей сделалось очень неуютно. Словно она попала в ловушку. Она догадывалась, к чему именно клонил Макс, и ждала, что его рука вот-вот поползет к ее колену.
– Уверен, что нам придется внести кое-какие изменения в наши планы…
– Но ведь Роуз утвердили на эту роль, и мне кажется, решение было совершенно справедливым.
– Это очень благородно с твоей стороны, дорогая, но должен тебе напомнить, что премьера уже на будущей неделе! – вздохнул он. – И несмотря на то что у милой малышки Роуз вокальные данные, как у Марии Каллас, ей все же придется распрощаться с мечтой стать примадонной. Дело в том, что она не может или не желает профессионально относиться к своей работе. Надо сказать, что и у самой Мэрилин Монро были подобные проблемы, она шла по скользкой дорожке и поэтому плохо кончила…
– Да, пожалуй, – сдержанно ответила Люси. – Но, может быть, у Роуз какие-то неприятности?
– Вполне возможно. Но тогда какого черта Роуз молчит о них? Ведь мы же не можем читать ее мысли! – воскликнул Макс и пристально посмотрел на Люси. – А тебе она ничего не рассказывала?
– Абсолютно ничего.
– Вот глупая телка! – проворчал Макс. – Значит, подтверждаются все мои опасения.
– Может быть, подождать, пока все не выяснится?
Макс беспокойно заерзал на сиденье.
– Что такое, Люси? Или ты не хочешь воспользоваться своим звездным мгновением? Любая другая продала бы душу черту, лишь бы оказаться на твоем месте. И уж, конечно, не задумываясь, спихнула бы Роуз с ее шаткого пьедестала!
Люси почувствовала, что задыхается от ярости. Она ненавидела его за то, что он загонял ее в угол. А ведь еще совсем недавно она была вне этих отвратительных игр и чувствовала себя почти счастливой.
– Я полагаю, что все зависит от вас, – резко сказала она и прямо взглянула ему в глаза. – Разве не так?
Он наморщил лоб и стал похож на маленького гнома. Больше она не позволит себя лапать. Никому и никогда. Она больше не поступится собственной честью ради такого ублюдка, как Макс Локхарт, и ему подобных. Конечно, она немного запоздала со своим праведным гневом. Протестовать нужно было много лет назад, еще в школе, когда нахальный мальчишка впервые полез к ней под лифчик…
– Господи Боже! – воскликнул Макс, поднимая глаза к небу. – Я ведь не делаю тебе предложения!
– Но эти приемчики мне хорошо знакомы! – с отвращением сказала Люси.
– Послушай, Люси, дорогая, – с удивлением проговорил он. – Я бы с радостью забыл о нашем прошлом, о том, так сказать, интимном происшествии, которое неизгладимо отпечаталось в моей памяти, но у меня нет никакого желания повторять это еще раз…
Она покраснела от гнева.
– Можно подумать, что я сама на это напросилась!
– Но ведь ты не возражала…
– А что мне было, по-вашему, делать? – с ненавистью воскликнула Люси, и у нее на глазах заблестели слезы. – Я так хотела получить роль в той чертовой пьесе!
– Это была совсем неплохая пьеса.
– Но она сошла со сцены через три недели.
– Не думал, что у тебя такая хорошая память, дорогая.
– Идите к черту! – спокойно сказала она, сама удивляясь собственной смелости.
– Полегче! – сухо сказал Макс. – Не знаю, что вы о себе, девушки, думаете. Ведь вы так податливы. Неужели необходимо разыгрывать из себя жертву? Давай честно. Если бы ты не хотела во что бы то ни стало получить хорошую роль, то не вела бы себя так… многообещающе. Извини за прямоту. К тому же нам обоим прекрасно известно, что в нашем бизнесе многие используют секс как орудие или предмет вполне легальной торговли… – Он зевнул со скукой. – Может быть, если бы ты тогда отшила меня, то получила бы свою роль…
– Черта с два!
Макс сделал ей больно и даже не заметил этого. Впрочем, теперь он это понимал. Недавно в его собственной душе произошел огромный переворот, и причиной тому, как это ни удивительно, была маленькая Надя.
– Ладно, допустим, ты права… Но, дорогая Люси, у тебя ведь такой, если можно так выразиться, многоопытный вид!..
Люси подумала, что в его устах это звучит почти как извинение, а этого она от него никак не ожидала. И все же у нее так и чесались руки влепить ему пощечину. Что ни говори, а рожа у него самодовольная. Люси с трудом сдержалась. В конце концов, это она всегда успеет сделать. Однако в глубине души она не могла не признать, что в его словах содержится значительная доля правды. У нее перед глазами возникла мерзкая физиономия Роджера, и она покраснела от стыда.
– Может быть, ты не очень уверена в себе? – осторожно поинтересовался Макс, имея в виду ее участие в спектакле.
Люси удивленно взглянула на него.
– Теперь это позади, – сказала она. – Тогда поздравляю, – сказал он с усмешкой. – Раз такое дело, я уверен, что ты вполне готова работать в паре с Роуз. Вы будете играть в спектакле по очереди, через день.
Люси медленно покачала головой, начиная понимать, какая ей улыбнулась удача. Конечно, она вела себя довольно глупо, но, как бы там ни было, у нее не было никакого желания извиняться за свои слова. Впрочем, Макс от нее этого и не ждал. Что касается Макса, то он, со своей стороны, конечно, понимал, что ее запоздалый протест был несколько чрезмерен, однако и он, нужно признаться, никогда не упускал случая порезвиться в актерском «гареме» и такая ситуация его устраивала как нельзя больше.
– Но в премьере буду занята не я? – спросила Люси.
– Боюсь, что нет. Несмотря на то что случилось сегодня утром, Роуз все еще для нас лакомый кусочек. Мы с Джеки хотим рискнуть и дать ей возможность сыграть на премьере. Она нас не подведет, – уверенно сказал Макс. – Даже такая девушка, как Роуз, понимает, что подобный шанс дается Богом только раз в жизни…
Люси вздохнула и повернулась к окну. Последние слова Макса больно уязвили ее, однако грех было жаловаться на судьбу. Кое-чего Люси добилась. Четыре раза в неделю она будет преображаться в Мэрилин, будет петь прекрасные песни… Получить главную роль в таком спектакле – разве не об этом она всегда мечтала?
Автомобиль проехал Оксфорд-стрит и повернул на Чаринг-кросс-роуд. Впереди показался книжный магазин Фоля. Люси вспомнила о Ричарде. Милый добрый Ричард! Он терпеливо сидит за пишущей машинкой, за своей старенькой «Олимпией». Он практически остался без работы, и ей было немного стыдно за свой успех и за ту великолепную возможность, которую она только что получила.
Ну, довольно, сказала себе Люси. Хватит испытывать судьбу. Cудьба и так к ним слишком
