вот только решился. Постумом себя называет — уж не знаю, имя это или фамилия. Вон сидит. Умный чертяка, но тоже Зону не понимает.
— Ясно. Ну а тебя каким боком к этому проекту пристегнули?
— Обложки хотят делать. Типа на основе полевых фотоснимков. Я им говорю: нарисуйте на компьютере — чего дурака валять? А они мне: надо, Серега, надо, достоверность превыше всего. Хотя какая тут достоверность?…
— В смысле?
— Да тот же Постум… Мы ж куда его водили? В Музей. А что в Музее увидеть можно, кроме экспонатов?
— Что за Музей? — озадачился Плюмбум. — Первый раз слышу.
— Давид Роте год назад велел организовать типа площадки для вип-туристов — чтоб не гробились напрасно. В километре от Базы выбрали место поспокойнее, без аномалий. Набросали там всякого хлама старого, понавесили знаков радиационной опасности, сделали загоны, чтобы мутантов до приезда гостей держать. Вот теперь водят. Фигня это, имитация галимая. Но туристам нравится. Особенно когда кабана на него выпустят — полные штаны удовольствия.
— Как-то рискованно выглядит — кабан ведь исполосовать может в тряпки.
— Да чего там рискованно? Кабан — обычно подранок, да ещё и накачан наркотиками по самые зенки. Если спецзаказ, то могут и снорка, конечно, выставить, но тогда — десяток опытных стрелков на позицию и пластид на спину.
— Туристу на спину?
Падла даже изумился такой бестолковости собеседника.
— Снорку!
— Сурово.
В другой ситуации история Музея, рассказанная Бегемотом, изрядно позабавила бы Плюмбума: «орднунг» Роте всё больше превращается в маразм. Это ж додуматься надо — сделать муляж Зоны внутри Зоны! С другой стороны, почему нет? Вполне в духе общей политики.
А если посмотреть на дело всерьёз, то выглядело оно не слишком красиво. У сталкеров есть поверье, будто бы снорки — это мутировавшие крадущиеся первого поколения, то есть учителя и друзья тех, кому повезло прожить подольше. К ним относились с уважительной опаской, хотя и убивали, конечно, без колебаний — когда на тебя прыгает это кошмарное существо, не до сантиментов. Учёные заверяли, что снорки — вовсе не сталкеры, ничего человеческого в них никогда не было и нет; что на самом деле эти животные только пытаются изображать из себя людей, мимикрируют под них, но и то неудачно. Но кто знает, кто знает… Не стоило Давиду Роте будоражить людей и злить Зону — плохо кончится.
Впрочем, разговор отклонился далеко от главной темы, и Плюмбум поспешил вернуть его в нужное русло:
— А кто писательскую работу оплачивает? Рассказывает твой Постум об этом?
— Ясно кто — транснационалы. «GSM World» и «АСТ-М» объединились. Им молодежь нужна — чтоб верили и в Зону стремились. Свежая кровь, свежее мясо — всё как обычно, Плюмбум. Они ведь хитрые — с малолетства начинают обработку. Сначала игрушки, комиксы, потом — ролевые игры, потом — страйкбол, пейнтбол. Ну и фильмы, книги, конечно, чтоб со всех сторон: «Зона — это круто. Сталкер — это круто».
— Странно, что Совет безопасности ООН не пресек…
— Ага, сейчас же! Свобода слова! Кто ж её пресечет? Отдача замучает. Да и дополнительная прибыль от продаж о-го-го какая! Знаешь, сколько Постум за книжку свою получит? Он тут хвастался. Рядовому сталкеру надо год корячиться, чтоб столько заработать. Ещё и премию какую-нибудь литературную отхватит, вот увидишь.
— Ну книги тоже не за один день пишутся. Хорошему прозаику и года бывает маловато.
В этой части диалога Плюмбум выделил важную вещь: в игре участвуют две корпорации — «GSM World» и «АСТ-М». Кто же из них «заказчик» Алекса Грозы и Бори Молнии? На Падлу следовало надавить, но пока бывший сталкер не хотел произносить ключевые имена. И тут вмешался Лёлек, который с осоловевшим видом слушал весь разговор:
— А о чем пишет-то Постум?
— Он ещё не пишет, — охотно ответил Бегемот. — Собирается только. Зовет в консультанты, чтоб типа никто не придрался. Хочет исторический труд написать. О том, как О-Сознание появилось.
— О-Сознание? — Плюмбум встрепенулся. — И ты туда же? Веришь в сказки для малолетних «долговцев»? Не ожидал от тебя, Сергей.
— А чего не верить-то? Я сам видел.
— Что? О-Сознание?
— Страницы архива видел.
— Где?!
— Да здесь, в баре, и видел. Вот за этим самым столом. Тут этот… как его… Алекс Гроза… показывал. Я его знаю — он меня в Лиманск водил. Вызнавал на днях у яманалов, насколько ценная вещь. Целую папку копий притаранил…
— Может, подделка?
— Не, мужики говорят, реально всё. Вот и считай, Плюмбум, есть теперь доказательство. Было оно, О-Сознание это чертово. Оно и Зону создало. Я раньше сомневался, чтоб дураком не выглядеть, а теперь твердо знаю. Против папки не попрешь.
Новость слегка оглушила Плюмбума. Даже находясь во взведенном состоянии, он понимал, что самое простое документальное доказательство существования мифической научной группы, которая когда-то создала Зону аномальных явлений, в корне меняет все представления об истории этого места и даёт ключ к поиску рычагов воздействия на него. Старая легенда вдруг обрела реальность. Тяжело признавать, но получается, не зря Давид Роте потратил полжизни на охоту за призраками. И значит, не зря гоняется сегодня за юными сталкерами. Вот ведь — выкопали Трою! А мы в результате страдаем…
— Так, — сказал Плюмбум. — А увидеться с Алексом можно? Ты ведь с ним работал? Тоже хочу на папку глянуть. Это ж открытие года!
— Не, не знаю, где он. Но если хочешь, Плюмбум, одну страничку покажу — из уважения к твоим сединам.
Бывший сталкер с трудом сдержал волнение:
— Дали на экспертизу?
— Сам украдкой снял. Интересно всё же. Мало ли, пригодится. Чтоб таких неверующих, как ты, срезать.
— Полезная привычка, — признал Плюмбум. — Я готов быть срезанным.
Бегемот снял с плеча футляр, вытащил из него цифровой фотоаппарат, подвигал пальцем по сенсорную видеоэкранчику:
— Вот смотри.
Плюмбум наклонился к экранчику. На фотоснимке действительно была запечатлена страничка из школьной тетради в клеточку, которые массово выпускали ещё в советские времена. Страничка была исписана женским округлым почерком — каждая буква легко читалась:
