Аттери кивнул:
— Хорошо, Ваше Величество.
— Одно могу сказать в утешение, — пробормотала Мэй тихо, скорее самой себе. — Я не буду говорить о политике.
И уже в полный голос добавила:
— Так, с этим ясно. Будем работать дальше. Господин посол еще не ошивается внизу?
Аттери вызвал дежурного офицера.
— Его Светлость господин Арнульф просил вашей аудиенции пять минут назад, — доложил тот.
Мэй мельком взглянула на себя в зеркало: обтянутые кожей скулы, серые круги под глазами — страхолюдина, да и только.
— Попроси его подождать еще немного, — сказала она. — Аттери, пожалуйста, позови кого-нибудь из фрейлин — пусть меня немного подкрасят. И — вперед.
Дневник ТеодораСегодня, как только Эрвинд проснулся, посол устроил ему допрос. Что, да как, да почему. Эрвинд жалобно моргал, говорил о каком-то письме, сообщил, что не мог отказать даме, за что и поплатился. Кто его бил — не видел, что я и подтвердил, он это мог увидеть только затылком. Посол зол, на всех рычит, но меня, к счастью, оставил в покое. Очень вовремя, потому что болеть Эрвинд будет долго и тяжело.
* * *Как я предполагал, так и случилось. УЭрвинда лихорадка, он все время бредит. Делаю, что могу, но могу немного. Зато, как выяснилось, посол понимает асенский без перевода. Спрашивал меня:
— Какие деньги ищет Эрвинд?
Я ответил:
— Я не понимаю по-асенски.
Он посмотрел на меня очень недоверчиво, но отстал.
* * *Кажется, нашли «незнакомку» и ее сообщника. Я в эти дела не лезу.
* * *Эрвинду лучше, уже три дня его не лихорадит. Он-то уже твердо считает, что здоров. На ногах еще не стоит, и тошнит все время, а туда же — у него дела, он пошел.
— Понимаешь, это очень важно. Я должен выполнить свое обещание.
— Только через мой труп. — К сожалению, это даже не шутка, но он не понял. — Ты и до дверей не дойдешь.
Он попробовал встать, но был вынужден признать мою правоту. Подумал еще немного (это явно не идет ему на пользу) и спросил:
— Кстати, ты не помнишь, о чем я бредил?
— Я не понимаю по-асенски — эта фраза скоро будет мне сниться. — Но посол спрашивал, какие деньги ты ищешь.
— Вот как? И что ты ему ответил?
— То же, что и тебе.
* * *Сегодня заходил посол — узнать, не вспомнил ли Эрвинд чего- нибудь нового. Но Эрвинд снова ничем его не порадовал. Посол сказал ему.
— Насколько мне известно, в Лайе, да и везде, королей всегда приносили в жертву в трудные времена. Именно поэтому мой господин носит титул Император, что значит «тот, кто отдает приказы» — то есть полководец. Подумайте об этом, Ваше Высочество.
И ушел, не дожидаясь ответа.
Я не понял, отчего это наш переводчик стал вдруг «Ваше Высочество», но спрашивать не стал. Эрвинд, однако, тут же заметил мое недоумение и пояснил:
— Не смотри так мрачно, Теодор. Видишь ли, я действительно здешний принц. Меня выгнали из страны три года назад за дурное поведение. А теперь и вовсе решили избавить Лайю от позора.
Кто его, спрашивается, просил? Не хочу я знать про их дрязги.
Только получается, что королева — его сестра, а я помню, как они друг на друга смотрели… Тут я подумал, что, может быть, его стукнули за дело.
А Эрвинда как раз одолело желание пообщаться.
— Кстати, давно хочу спросить, а у церетов короли есть?
— Нет у нас королей и не надо, — ответил я сердито. — Такое только у асенов может быть, чтобы глупой девчонке позволили править. Правителем должен быть самый уважаемый, тот, кто дольше всех прожил и много знает.
— А кто же будет отвечать, если что-то случится?
— Кто натворил, тот и отвечает.
— Варвары… — сказал Эрвинд печально.
* * *Я уже привык к постоянному головокружению и к тому, что все хотят меня убить. Мне даже не страшно. Я перестал обращать на это внимание. Да и какая разница — те или эти? Рано или поздно кто-нибудь доберется.
Тут на днях Эрвинд отомстил мне за то, что я не выпускаю его из кровати. Заявил буквально следующее:
— А знаешь, теперь тебе по улицам придется ходить с оглядкой. Они меня чуть не прикончили, а ты вмешался, с того света вытащил, местные власти переполошил. Я тебе, конечно, очень благодарен, но они — вряд ли.
Ну что мне с ним делать? Будь он моим младшим братом, я бы выдрал его за ухо, и все было бы хорошо. Да, настроение он мне испортил здорово.
Пошел я к аптекарю, а все кажется, что сейчас кто-нибудь из-за угла выскочит. Захожу в аптеку, и знаешь, какая первая мысль? «Вот сейчас все и закончится». Потому что вместо аптекаря там сидит какой-то парень совершенно не аптечного вида.
— Здравствуйте, — говорит он мне по-тардски, — что вы хотите?
Я хотел повернуться и уйти, да что толку? Подхожу ближе, говорю:
— Здравствуйте, а где господин аптекарь?
Он на меня смотрит, я — на него и вдруг понимаю, что он меня боится еще больше, чем я его. Это у асенов бывает. Уставятся на меня, будто я оборотень какой-нибудь. Эрвинд говорит, это из-за черной одежды. Думают почему-то, что я страшный преступник. Может, одежда меня сегодня и спасла.
Этот, который за прилавком, промямлил:
— У господина аптекаря голова болит.
Я назвал ему, что мне нужно, он полез банки сшибать. Между делом спрашивает:
— А как господин переводчик себя чувствует?
— Спасибо, много лучше. Послушайте, давайте я сам выберу.
— Нет, — говорит, — спасибо. А говорят, на него целый полк напал.
— Да нет, всего один человек. Сколько с меня?
— Нисколько, — говорит, — подарок от аптеки. А вы не знаете кто?
— Нет, — говорю, — не присматривался. Я, даже кто вы такой, знать не хочу.
Уж не знаю как, но снова ушел живым. Отложили до другого раза.
УЭрвинда сегодня не будет спокойной ночи. Никогда еще стража не играла с таким грохотом и воплями. Деньги им выдали, что ли?
Хельге недавно исполнилось семнадцать лет, к тому же ее отец был когда-то тардом, как и
