Глава 30
Шелест деревьев они услышали еще издалека. Его можно было принять и за шум листьев и за шипение зверя. Избор услышал в нем ветер, вздумавший одним мощным порывом очистить лес от прошлогодней листвы. Он сперва не обратил на это внимание, но скоро шум угрожающе приблизился и Избор встал, более обеспокоенный тем, что было позади него, чем тем, что могло бы быть впереди. Исин упал на землю, прижался к ней ухом. Пальцы его ушли в прошлогодние сосновые иголки, словно он захотел стать деревом и укорениться рядом с соснами.
— Змей! — сказал Исин. Он слышал что-то такое про змеев. — Поляницы змея по следу послали…
Ему никто не успел ответить.
Ветви над ними разошлись в стороны, и они увидели человека. Оседлав ступу, он висел над тропинкой, внимательно разглядывая землю. Было похоже, что кто-то громадный и невидимый летел впереди него и своими ладонями раздвигал ветки, что бы человеку было лучше видно. Гаврила судорожно вздохнул. Если летающей ступы было мало, что бы убедить кого угодно в том, что перед ними волшебник, то покорность, с которой деревья поднимали перед ним ветки, убеждала больше всяких слов.
Спину Избора осыпало холодом, словно кто-то приложил меду лопаток лезвие меча. Он не сомневался, что это волхв их Избушки и искал в лесу не грибы, а своих обидчиков.
Наверное, даже дурак догадался, кого ищет сидящий в ступе старик. По крайней мере, он не отстал от них, когда они словно мыши бросились под деревья и затаились. Добра от летучего колдуна им ждать не приходилось. Избор согнул лук, цепляя тетиву.
Напряженно глядя в небо, Гаврила пробормотал.
— Ишь, охотничек… Сокол ясный… На ступе-то каждый, а ты без ступы-то…
Он попробовал поднять руку, но по плечу пробежала боль, перекосив судорогой лицо богатыря.
Это стояние не могло продолжаться вечно. Рано или поздно колдун их заметит, если не произойдет чуда, разумеется. Подумав о чуде Избор посмотрел назад, где должен был стоять Гы, но вместо слюнявой улыбки увидел сапоги дурака. От неожиданности он дернул головой, так, что в шее захрустели кости. Дурак поднимался медленно, словно был облаком и его толкал вверх ветерок, пролетевший под деревьями. Голова его раздвигала ветки и вот-вот должна была высунуться из-за них.
Избор ухватился за ногу, но сапог соскочил с недавно мытой ноги и он позорно свалился на траву. Колдун вскинулся у себя в ступе. Он улыбнулся, увидев Избора, и бросил в него возникшее в руке копье.
Избор отшатнулся. От удара дерево треснуло и загудело. Каким бы дряхлым не выглядел старик в ступе, а копе он бросать умел. Оно вошло в плотную древесину по самый наконечник. Не отводя глаз с неба Избор дернул его раз, другой, но вытащить не сумел. Поняв, что шутки кончились, он кубарем перекатился за другое дерево. Колдун бросил еще три копья. Два из них попали в землю, уйдя в нее до половины, а второе непременно настигло бы Избора, если б на его пути не встало другое дерево.
— Выходи, мерзавец. — старческим срывающимся голосом заорал волхв — Дерись! Не прячься!
— Слезай! — выкрикнул в ответ Избор не рискуя высунуться — Слезай, тогда подеремся…
— А-а-а-а — обиженно заорал волхв-Дом сожгли, а теперь самого убить хотите?
Он взмахнул копьем как веслом, и ступа облетела дерево.
— Христом Богом… — начал было Гаврила, но рассерженный волхв метнул в него копье, заготовленное для Избора.
— Эге! — радостно закричал он — Да вас тут целое стадо….
На мгновение он застыл, решая за кого взяться в первую очередь, а кого оставить на сладкое.
В этот момент за его спиной из-за деревьев появилась костлявая фигура скелета.
Добрый Шкелет быстро, словно в той, другой своей жизни был не человеком, а кошкой или белкой полез на дерево. Обхватив костями ствол сосны, он легко добрался до того места, где сосновые сучья превращались в ветки. Там он выпрямился и просто пошел по веткам. Благо кости почти ничего не весили и ветки под ним гнулись только от тяжести щита, который он тащил на спине
— Шкелет! — заорал Гаврила. Избор так и не понял, что он хотел сказать — то ли призывал костлявого друга к осторожности, то ли обращал внимание Избора и Исина на хитрость товарища..
Чародей, тем временем, словно муха над навозной кучей кружился над деревьями. Будь этот лес березовой рощей — ничего бы он не увидел, но сосновый бор был прозрачен как вода. Избор не знал, что задумал Шкелет, но отвлекая от него внимание волхва выпустил три стрелы. Они унеслись в небо одна за другой, дружной стаей, но судьба у них оказалась разной. Первая с тупым ударом вонзилась в днище ступы, а две других, которые он выпустил, взяв поправку на ветер, должны были ударить волхва в спину. Должны были, но не ударили.
В шаге от него они застыли, словно воздух на их пути превратился в смолу или воду. Избор даже не выругался. Все это было настолько серьезно, что на сотрясение воздуха времени не оставалось.
Старик в ступе развернулся. Не быстро, как следовало бы воину, а степенно, словно был уверен в своей неуязвимости. В руке его появилось короткое копье. Быстро, словно оно жгло ему руки, волхв бросил его в Избора. Тот отпрыгнул и пустил еще две стрелы. Одна опять застряла в воздухе, а вторая выбила щепку из ступы. Колдун был неуязвим. Его колдовство словно пузырем накрывало ступу, оберегая его от стрел и ножей. Избор откатился в сторону и там, где он только что стоял землю вспороли еще два копья
Гаврила растерянно стоял за деревом, соображая, что нужно делать. Стрелы Избора продолжали висеть в воздухе и поэтому, хоть и хотелось, он не стал вынимать меч. Тут мог бы помочь хороший булыжник, но его взять в сосновом-то лесу?
И тут он увидел, зачем Добрый Шкелет полез на небо.
Балансируя на верхушке сосны, тот размахнулся, и метнул щит в ступу. Раздался хруст, и окованное железом ребро в одно мгновение проломило деревянную стенку. Волшебство лесного волхва, похоже, имело свои границы. Медленно, словно тонущая лодка, ступа качнулась в одну сторону, в другую… Стрелы, только что висевшие рядом с ним как вмороженные зашатались и посыпались вниз. Волхв с выпученными глазами хватался за борта, шептал что-то, стараясь уравновесить ступу, но Шкелет довершил дело. Сорвав несколько шишек, он с удивительной меткостью и силой бросил их в волхва. Тот как-то по-бабьи ойкнул, ухватился за щеку, и в этот момент ступа не выдержав волхвовских вольностей перевернулась, вываливая волхва на землю. Через секунду он уже болтал ногами в воздухе. Это было так смешно и нелепо, что Избор даже не выстрелил в него. Волхв визжал, может от страха, а может от злости. А снизу, навстречу ему летел смех… Избор ошеломленно посмотрел на дурня. После его однообразного «гы-гы-гы-гы» услышать это было настоящим чудом. Удивленный не меньше его, Гаврила сказал.
— Во как его бабы заездили… Смеяться стал по-людски. Если б там на недельку задержались, может, и заговорил бы…
Под этот смех старик болтался в воздухе как портянка. Наверное он всегда считал себя грозным и страшным и смех унижал его. Собравшись с силами, он ловко, словно обезьяна, виданная Избором на Константинопольском базаре, сжался в комок и ногами ударил по злополучному щиту. От удара ступа треснула, кусок дерева и щит шлепнулись на землю. Не теряя ни мгновения, старик забросил тщедушное тело в ступу. Ноги его гулко ударили в днище, едва не выбив его. Избор, поняв что опаздывает, метнул еще две стрелы, но время было уже упущено. Волхв успел снова поставить защиту и оттуда обрушил на землю огненный шар.
Земля встала на дыбы. Дерево, за которым хоронился Гаврила со скрипом вывернуло из земли и обрушило на Избора. Сбитый ветками тот ползком двинулся вдоль ствола, надеясь, что волхв не увидит его под хвоей. Ему повезло. Он услышал, крик и тут же рядом грохнул еще один взрыв. Землю снова тряхнуло и тогда он на карачках бросился в сторону дерева, где по его расчетам продолжал висеть запутавшийся в ветвях дурак. Эта битва без него могла закончится для них только неприятностями.
Волшебника мог победить только волшебник.
Гы он нашел под маленькой елочкой. Спокойно, словно вокруг ничего не происходило, он сидел и грыз морковку. Понимая чем рискует, Избор ни слова не говоря схватил его за ворот и бросил его на прогалину, появившуюся на месте упавшего дерева. Гы растерянно оглядывался по сторонам, когда волхв, приняв его за нового противника, оделил его еще одним огненным шаром. Волхву сильно не повезло — огненный шар
