— А чего! Годится. Я стену помню. Длинная. Двенадцать ворот. Такая дорого стоит…
Ибрагим кивнул, положил дубину и присел, чтобы рассмотреть нового хозяина.
— Ну, что делать, хозяин будем? Зачем мы тебе понадобились?
Ответ Гаврилы был предельно честен.
— Да ничего, вообщем-то.
— Как так? — удивился Ясир. — Мы тебе служим. Приказывай, что нужно!
Гаврила покачал головой так, что со стороны можно было подумать, что он сокрушается о своей доброте.
— Да жалко мне вас стало. Муря про вас столько хорошего рассказал, пока играли, так я решил, что отпущу вас. Насиделись, поди, в бутылках-то?
Гаврила говорил и сам начал верить в то, что говорит.
— Так что вы свободны.
Исин и Избор слышали разговор и восхищенные хитростью Гаврилы только качали головами. Исин ждал, что джины побросав все, что держат в руках от радости разбегутся, но те не двинулись с места.
— Нет. Так нехорошо! — сказал Ясир. — Так не делается…
— Конечно, — согласился с ним Ибрагим. — Дай мы тебе хоть какую-то службу отслужим… А то неудобно как-то.
В голосе джина было такое упрямство, что Гаврила понял — чтобы они отвязались нужно сделать все так, как они хотят. Выражая уважение к капризу, он развел руками.
— Ну, коли так…. Вон там за лесом, на лугу, посуда серебряная разбросана. Принесите-ка ее сюда, да побыстрее.
Сложив на груди ладони джины прокричали — «Внимание и повиновение!» и побежали в указанную Гаврилой сторону. Когда они скрылись за деревьями, Избор высунул голову их кустов и спросил.
— Ну что?
— По-моему удалось. Сейчас они притащат что-нибудь, и я их отправлю куда подалее.
— Как бы они еще чего с собой не принесли, — сказал осторожный Исин, наблюдая за смерчем. Он, окруженный огромными фигурами, бесформенным пыльным облаком болтался около виднокрая и уже не был страшен.
Вскоре головы джинов показались над вершинами деревьев.
— Прячьтесь. Идут соколики….
Через несколько мгновений фигуры стали четко видны на фоне деревьев. Ясир с Ибрагимом вышагивали гордо, совсем как свободные люди. Было видно, что в их руках блестит посуда.
— Бегут! — всмотревшись сказал Исин и добавил. — Светлые Боги! Они еще и ковер тащат!
— Уважают, значит, — сказал Масленников подбочениваясь.
Джины подбежали и высыпали перед богатырем все, что принесли.
— Чего еще, хозяин?
Ясир переминался с ноги на ногу и в глазах его горел огонь честного служения.
— Прикажи!
Гаврила улыбнулся, как мог дружелюбно и сказал.
— Все, ребята… Свободны!
Джины повернулись. Ясир сунул ятаган в ножны, а Ибрагим взвалил дубину на плечо. Исин и Избор в кустах облегченно вздохнули и тут-то над ними грянул голос.
— Стойте, дурни! Он же вам голову морочит!
Гаврила вздернул голову. Голос звучал отовсюду. Казалось, что эти слова выговаривали кусты трава и воздух, что окружали их.
Но ни кусты, ни трава и ни воздух не сказали ни слова. Гаврила узнал голос. Он и джинам оказался знаком. При первых же звуках они встали навытяжку.
— У них есть талисман — ожерелье. Принесите его мне.
Голос не просил. Он требовал. Джины переглянулись в нерешительности.
— Послушай, старый хозяин… Наш новый хозяин решил отпустить нас. Мы тебе…
— Я ваш хозяин! И новый, и старый, и вовеки веков!
Мгновение назад на лицах джинов была написана нерешительность, но тон Мури привел их в чувство. Гавриле даже показалось, что на их щеках проступила краска стыда за то, что они едва не стали жертвами такой глупой шутки. Ибрагим посмотрел На Масленникова и сказал.
— То-то я все думаю… Если он нас выиграл, то куда тогда стена подевалась?….
Он потащил ятаган, и тот с сухим свистом рассек воздух. Гаврила понял, что его тут больше не любят.
— Где талисман?
Гаврила показал на кучу серебра.
— Все ценное, что у нас есть, все тут.
— Ожерелье! — заревел Ибрагим
— Ищите его! — вновь прозвучал голос Мури. — Он там!
— А что с серебром делать? — спросил Ясир.
— Какое серебро?
— Чаши…
— О Боги! Мне ожерелье нужно, а не чаши… Есть оно?
— Тут еще и ковер.
— Какой ковер?
— Богатый… С шитьем.
— Ковер еще… Боги, что же это такое? Ожерелье есть?
Уже не надеясь на сообразительность помощников Муря обратился к богатырям.
— Господа богатыри, отдайте талисман добром…
— Где ты? — вместо ответа спросил Гаврила — Показался бы. Тогда бы и поговорили… А то не по- людски как-то. Ты нас видишь, а я тебя нет.
— Ничего подобного, — возразил колдун. — Я вас тоже не вижу.
«Ага», подумал Гаврила, а вслух сказал, сжав пальцы в кулак.
— Жаль. Я бы с удовольствием посмотрел на тебя.
— Я тоже…
Гаврила почувствовал, как колдун сидевший неизвестно где точно так же, как и он сжал кулаки.
— Но вы же, мерзавцы, мне ковер испортили.
Гаврила помимо воли посмотрел на кусты, в которых сидели Избор и Исин, и одобрительно покачал головой.
— А мы тут между собой поспорили, убьешься ты или нет…
— И кто выиграл? — с интересом спросил колдун.
— Похоже, что все проиграли, — после недолгого раздумья ответил Масленников. — Ты на что упал?
— На деревья.
— Я так и знал, что камней там не будет…
Что-то в голосе выдало его.
— И это после того, как я спас вас от разбойников!
— Нет, — ответил Гаврила. — Это после того, как ты попытался украсть талисман.
Голос мага стал холоден.
— Спасибо, что напомнил. Эй, Ибрагим! Ясир! Нашли?
Джины разогнули спины.
— Нет его тут!
Колдун задумался, но только на мгновение.
— Обыщите их всех!
Ясир на всякий случай нагнулся пониже разглядывая Масленникова.
— Кого «их»? Он тут только один!
