— Никто не умрет, — голос был жалким, но Крис не могла себя заставить говорить с гордостью. — Лерон не посмеет, после… после того…
В этот момент Алард, видимо, заметил в каком состоянии её одежда. Слова застряли в горле, его льдистые глаза заморозили презрением.
— После чего? — ядовито спросил он. — После того, как ты превратилась в его подстилку?
Он демонстративно убрал руки и поморщил нос.
— Мне даже касаться тебя противно. И я в полном шоке оттого, что должен подчинятся шлюхе своего врага.
Крис сама не знала, как так получилось. Наверное, королевская кровь сыграла. Темноту огласил звук пощечины. Они застыли, с молчаливой ненавистью глядя друг другу в глаза. Крис все-таки первая отвела глаза, и Алард хмыкнул.
— Я могу извиниться за грубые слова, только вот как ты будешь исправлять ошибки, подумала? Как ты завтра будешь смотреть в глаза близким тех, кто будет казнен в 'королевском дворе'? Я доставлю тебе удовольствие лично сообщить подданным о смерти пятерых обладателей серебряных колец.
— Лерон не посмеет, — снова попыталась Крис, но Алард прервал её жестом.
— Жаль, что придется потерять пятерых, чтобы кое у кого открылись глаза. Пошли!
Алард схватил её за запястье и потянул за собой.
— Куда мы идем? — пропищала Крис.
— Ждать прозрения, — огрызнулся Алард…
…Никогда они ещё с таким напряжением не ждали рассвет. Магистр 'королевского двора' смог сбежать. Крис знала, что не должна сомневаться в Лероне, но, глядя на мрачные лица, трудно было сохранять веру непоколебимой. Дэниель мерил шагами комнату, одаривая её красноречивыми взглядами, Алард застыл у окна, как статуя, от Лестера веяло таким недовольством, что Крис даже боялась поднять взгляд.
И вдруг, Дэниель остановился посреди комнаты и схватился за голову, Лестер не смог сдержать стон, а Алард тихо выругался себе под нос. Крис уставилась на них, не понимая. Ей никто ничего не собирался объяснять. Понимание пришло само собой, когда спустя примерно полчаса яркая вспышка света блеснула в комнате, и пять серебряных колец зависло в воздухе напротив её лица. Крис не сразу поняла, а когда медленно пришло осознание произошедшего, не смогла сдержать изумленный вскрик, медленно переходящий в истерику.
— Невозможно! — закричала она. — Он не мог! Это все его вассалы!
— Это — Лерон, принцесса! — прорычал Алард. — Мы все ощутили, как он отдал приказ!
И он вышел, не понимая, что убил сейчас этими словами всю её веру и жизнь. Дэниель метнулся следом, только Лестер после со вздохом остановился рядом и легко погладил по голове, передавая сочувствие. Остановился только из жалости, из-за того, что уловил эмоциональный фон.
Она рыдала долго, пока не пришел неспокойный сон, больше похожий на длительный обморок, попытку измученного тела защититься.
А во сне она, как и раньше протягивала руки к Синхару, но он почему-то растворялся в воздухе, стоило ей только прикоснуться.
— Син! — звала она. — Пожалуйста… Не уходи!
Его лицо на мгновение возникло перед глазами, Крис почувствовала легкое прикосновение руки к щеке и едва разобрала слабый шепот:
— Ты обещала верить! Не сдавайся, прошу тебя!
Легкое прикосновение губ и его образ растворился в темноте сна. Крис открыла глаза. Короткий визит из прошлого немного вернул ей уверенности, но о каком доверии может идти речь, когда в кулаке пять серебряных колец её вассалов?
Глава 25
Это был самый сложный день в её жизни. День без поддержки, день наполненный болью. Алард не сказал больше никому, что она поспособствовала бегству Лерона, но её совесть была лучшим наказанием. Он истерических криков жен, молчаливого горя братьев по оружию тех, кто погиб, Крис хотелось лезть на стену. В каждом взгляде ей виделось осуждение. Она медленно умирала от самобичевания. Но какая-то её часть до сих пор не могла примириться с тем, что Лерон оказался таким негодяем. Но как только мысли о магистре посещали её, тут же сплывали в голове сказанные с насмешкой слова: 'Послушала бы Аларда… Он не так уж не прав, рассказывая обо мне всякие гадости'. Даже Лерон сам её пытался предупредить. Но она не слушала, веря, что Синхар все задумал правильно, что так и должно быть. Но ведь Син предупреждал, что каждая новая жизнь будет все больше и больше отличаться от него прежнего. Никто не может повторить свой узор. Нити всегда сплетаются по-новому, и жизнь складывается в новую симфонию.
Алард, как и обещал, даже не пытался помочь ей сегодня. Он не убежал к себе, от его холодного взгляда мурашки пробегали по коже. Крис уже собиралась бросаться в ноги и вымаливать прощение. Дэниель не появлялся целый день. Она узнала через слуг, что бывший магистр вымещает свою злобу и разочарование на ближайшем озере, практикуясь с магией стихий. Один Лестер был рядом и молча пожимал руку в особо трудные моменты. Но отводил взгляд и не сказал за все время и слова.
К вечеру ноги уже отказывали. Наконец, она осталась одна в комнате. Сняла прилипшее к телу платье, заменив его тонкой рубашкой из шелка, и накинув на плечи зеленую ситцевую тунику. На столе её дожидался ужин, но за целый день не смогла съесть и крошки. Да и не до того. Она просила Аларда зайти.
Вот он постучал в дверь. Крис подхватила поясом тунику и позвала его. Алард спокойно вошел и остановился напротив.
— Прибыл по вашему приказу, принцесса, — его слова были издевкой в этом не сомневалась.
— Я… я… — она не могла говорить из-за подкативших к горлу слез.
Застыла перед ним, отчаянно пытаясь взять себя в руки и сохранить хоть каплю достоинства.
— Не стоит, — криво улыбнулся Алард. — Я прекрасно понимаю, что ты сейчас собираешься говорить. Не стоит.
Она закрыла лицо ладонями, предательские слезы брызнули из глаз и вместе с ними полились слова.
— Я очень виновата! Мне нужно было тебя послушать. Я… я не могу поверить, что Лерон решился на такое… Понимаешь, я знала вас всех в прошлой жизни… Он не мог так поступить… Это не в его характере… Но… я знаю, что неправа… И готова умолять о прощении…
Она продолжала рыдать, ожидая приговора от своего могущественного вассала. Алард молчал. И вдруг Крис почувствовала, как он молча обнял и осторожно прижал к груди, позволяя ей выплакаться.
— Я до последнего надеялся, что ты права, а я запутался в своем недоверии, — его голос был таким надломленным, Крис никогда не слышала, столько боли. — Лер… он… понимаешь, как тебе объяснить… Мы были ближе, чем единокровные братья с ним. Он самый младший из всех, я всегда ему покровительствовал, а он отвечал мне щенячьей преданностью. После стольких разочарований, я до сих пор хочу ему верить… хочу, чтобы он вернулся и позволил искупить вину… хочу, чтобы он тем безолаберным мальчишкой, открытым, эмоциональным, добрым… Он для меня, наверное, даже больше сын, чем друг… Я же старше его почти на десять лет. Твое появление заставило меня поверить, в то, что Лер может вернуться. Я начал его чувствовать… Более того, я видел, как он оттаивает… как добреет… Он очень переживал, когда ты была при смерти… он рисковал ради тебя… И когда пришли вести о нападении, я не мог поверить… Ты не представляешь, сколько почему и зачем в моей голове пронеслось… Ты не знаешь, как я долго ссорился с собой, прежде чем подло захватить его в плен… И теперь… когда я понимаю, что единственный выход — его смерть… все внутри сжимается. Но… Крис, у нас есть долг… мы не можем игнорировать тех, кто зависит от нас в угоду собственным чувствам. Ты понимаешь?
