– Почему не представляю? Свою вторую половину. Он умен, красив, талантлив. По цитатам определяет Бунина или Тургенева, на слух – Баха или Моцарта, отличает Шишкина от Сальвадора Дали и так далее.
– Откуда ты знаешь?
– От тебя. Я это слышу каждые два – три месяца. Разница лишь в имени и возрасте. Ты его, конечно, безумно любишь. Он тебя – еще больше. Вы не можете друг без друга и теперь ты точно разводишься со своим мужем. Так?
– Ну тебя к черту, – обиделась Уля и бросила трубку.
Юра зашел к ней ближе к обеду. Одетая во все белое, она бросилась к нему, заставила танцевать.
– Ой, что это я, – спохватилась она. – Надо же поесть. Пошли в столовую.
– У меня нет денег. Все, что было, отдал на цветы преподавателю. У меня сегодня было прослушивание.
– У меня есть. А вечером пойдем в ресторан. Договорились? Гулять, так гулять! Не каждый же раз встречаешь гения.
Возвращаясь в номер, Ульяна с грустью заглянула в бумажник. Утоление Юриного голода обошлось ей в полторы тысячи рублей. «Но, ничего, – подумала она, – на обратную дорогу хватит, а там мама профинансирует. Ведь не все же измеряется деньгами. Прорвемся».
– Как жаль, что срок нашего турмаршрута подходит к концу, – грустно сказал ей во время вечерней трапезы ее возлюбленный.
– Да. А ты так и не выполнил свои обязанности гида. Веди всех в Зимний, а я побегаю по магазинам. Все-таки почти двое суток в поезде ехать. Надо что-то на дорогу купить.
– Мне так неловко, что тебе приходится на меня тратиться, – как-то не очень уверенно произнес Юра.
– Да брось, ты! Свои люди – сочтемся. Что может быть дороже того, что мы с тобой встретились? Это, наверное, судьба. Правда?
– Какая ты у меня добрая. Я тебя никогда не забуду. Теперь для меня Питер – город любви, город твоего имени, город Ульяны.
«Откуда такая нежность?» – вспомнила она Цветаеву и прильнула к Юре. Ей было страшно подумать, что через два дня они расстанутся и, возможно, больше никогда не встретятся. И все будет, как всегда: кухня, спальня, детская. И всегда одинаковый, приторный до тошноты законный муж. «Ладно, это все потом, а пока буду наслаждаться тем, что имею», – решительно сказала она себе и осторожно высвободившись из объятий, отправилась в ванную.
Когда вернулась, Юры не было. Уля собрала все сумки и пакеты и пошла в поход за продуктовым набором, который надо было растянуть на двоих и на двое суток дороги. Упаковав все свертки в дорожную сумку, она в изнеможении вытянулась на диване и принялась ждать своего гида.
Он появился за час до отхода поезда.
– Что так долго? Я уже начала волноваться. Смотри, сколько я всего купила. Ты чем-то расстроен?
– Да нет, так, пустяки. Не стоит об этом и говорить.
– Как – не стоит. Я же вижу – что-то случилось.
– Понимаешь, мне надо четыреста рублей. Иначе мне не зачтут прослушивание. Цветов оказалось недостаточно.
– Да что за беда. Надо так надо, – и Уля потянулась за своим кошельком. – Ой, извини, у меня только триста осталось. Как досадно. Не надо было мне эти сувениры покупать. Может быть, ты договоришься на этой сумме? А как приедем в Краснодар, вышлем.
– Ну, давай, хоть триста, – недовольно проворчал он. – Я надеюсь, ты не думаешь, что я их могу тебе не вернуть. Адрес твой у меня есть. Как только вернусь домой, на следующий день с тобой рассчитаюсь.
– Что ты, милый. Какие между нами могут быть счеты? Это же просто дополнительный повод, чтобы увидеться. Я еще две недели буду в Краснодаре. Так что ты просто так от меня не отделаешься. На, возьми.
В поезде Уля скормила ему все свои продовольственные запасы и сразу же начала придумывать, чем она его угостит, когда он придет к ней отдавать деньги. Решила сделать мясо в горшочках, хачапури, салат из баклажанов, пирожки и что-нибудь еще. Главное, чтобы везде была петрушка. Ведь он так любит петрушку.
– До завтра! – помахала она ему рукой, прыгнув на подножку трамвая. Я тебя буду ждать, слышишь?
– Слышу, слышу, – как-то нехотя протянул он.
Весь следующий вечер она высовывалась из окна, постоянно выбегала на улицу, провожала взглядом всех прохожих. Но Юра так и не пришел. «Может быть, он потерял адрес», – в отчаянии думала она.
– Скорее совесть, – строго сказала ей мать. – Ты просто заплатила за сексуальные услуги.
Виртуальная неврастения
Оба сообщения пришли одновременно. Одно – «я прошу мне больше не звонить» – на мобильный телефон. Другое – «я не могу больше с вами общаться» – по электронной почте. Два разных человека, и одна и та же реакция: «иди ты к черту!».
С первым все понятно. Его сообщение надо понимать наоборот – пожалуйста, позвони. Потому что мы с ним расстались два года назад. И за это время я ему ни разу не звонила. После того, как поняла, что женатый вариант – это не вариант. В момент первой встречи думала наоборот, самый оптимальный. Никаких обязательств и положительная динамика разлук.
Внешне он не представлял ничего интересного. Первое, что бросалось в глаза, это большой, как футбольный мяч, живот, копна кудрей и орлиный нос. Если не вдаваться в подробности, его можно было сравнить с Карлсоном. Со сказочным героем его роднила страсть к сладкому и нежелание делиться с близкими. Но он делал это настолько изящно, что я не успевала обидеться. Вместе нам было весело и комфортно. Я сыпала афоризмами, он рисовал на каждый из них карикатуру. Потом его художественные таланты трансформировались в сексуальные. Через несколько недель он сделал мне остроумное признание в любви. «Я тебе говорил, что тебя не люблю?» – спросил он. «Нет!» – честно призналась я. «Значит, могла бы догадаться, что люблю». Я догадалась. Особенно после того, как уехала в отпуск. Без меня он чувствовал себя тигром в клетке. А я – служащим зоопарка, который забыл покормить редкий экземпляр. Вернувшись, мне пришлось наверстывать упущенное. Сначала в знак благодарности он вилял хвостом. Потом начал рычать. Потом требовать подчинения и послушания. То есть я должна была войти в его положение и не требовать от него больше, чем он мне мог дать. Дать он мне мог немного. Раз в месяц – быстрый секс и ежедневные, на час – два разговоры по телефону. Такой любовный режим меня не устраивал. Я поставила вопрос ребром: или – или. Он выбрал вторую часть «или» – жену. И я оставила его в покое.
Он периодически звонил, умолял о встрече, а когда получал согласие, на свидание не приходил. Или звонил по ночам и молчал в трубку. На улице, увидев меня, переходил на другую сторону Внимательно следил за моей личной жизнью. Пока у меня ее не было, он был спокоен. Когда появлялась, начал нервничать. Свое возмущение выражал в письменной форме. Матом. Сначала не поверила. Думала, это какая-то ошибка. Потом поняла – ошиблась я. В оценке его достоинств. Но отвечать не стала. Точку поставил он – «я прошу мне больше не звонить». А я и не звонила.
В целях безопасности я решила завязать виртуальный роман. Выбор пал на самого умного. Так мне показалось. Потому что он выбирал на сайте знакомств женщину по интеллектуальным критериям. Нужно было знать несколько перечисленных имен – Кортасара, Мисиму Пелевина, Гринуэя, Фолкнера – и добавить к этому ряду еще несколько. С тестовым заданием я справилась. Он заинтересовался, и мы начали активно общаться. Более активной была я. Острила, иронизировала, рассказала всю свою биографию и подробности из своей общественной и личной жизни. Он заметил мою незащищенность. Выдал маленькую порцию себя. Я чуть не поперхнулась от восторга. Живет в Америке, работает перевод-чиком в ООН, стаж холостой жизни – восемь лет. Умный, свободный, богатый – это то, что я так долго ищу.
Но ему надо было другое. Чтобы я слушала, как он рассказывает про свою жену. Бывшую. О том, как она ушла к другому. На девятнадцатый день после развода и на третьем месяце беременности. Эта статистика была его горькой пилюлей. Мешала двигаться вперед. Я бросилась ему помогать. Утешала
