Эту неясно вырисовывающуюся мысль девушка не хотела видеть, знать о ней, признавать ее. Ей хотелось закрыть дверь между собой и этим беспокоящим чувством, отогнать его прочь, но, видя перед собой его лицо, уничтожить это чувство она не могла.
Ну и ладно. Значения это уже не имеет. Теперь всем им предстоит умереть. Пройдет совсем немного времени, и чужие ворвутся сюда. Билли посмотрела на оружие, которое Блэйк все еще держала в руках. Уилкс, конечно, не допустит, чтобы чужие захватили их живыми. И если до этого дойдет, все произойдет очень быстро. А потому не имеет значения, что она чувствует по отношению к Митчу. Нет, имеет значение! Время ее короткой и большей частью несчастной жизни подходит к концу. Надо исключить только те несколько часов, когда она думала о Митче, но не о таком, каким он оказался. Хотя это и была настоящая жизнь. Может, стоит сейчас сказать ему об этом, раз им предстоит умереть. Наверное, не стоит. Что от этого изменится? Челнок достиг поверхности и косо сел на грунт.
– Пару тварей мы, наверное, раздавили, – высказался Уилкс.
Билли отчужденно уставилась на него. Это тоже не имело никакого значения. Всем им предстояла гибель. Девушка жаждала смерти. В ней было избавление.
Глава 25
Удары по корпусу становились все сильнее. Тела чужих загородили поле зрения внешних камер, не позволяя оценить обстановку. Мерзкие твари бессмысленно молотили лапами по кораблю, словно тот был живым существом и они старались убить его.
Уилкс оглядел товарищей. Билли сидела молча, словно оцепенев; спасенный член команды «Бенедикта» весь взмок от страха. Бюллер то приходил в себя, то вновь терял сознание... Блэйк была единственной, на кого десантник мог положиться, – именно женщина-андроид должна прикрывать его, если он решит выйти наружу, чтобы очистить решетку защиты пропеллера. Уилкс криво улыбнулся. Да уж. Будет потеха, когда откроется люк. На челноке не так много огневой мощи, чтобы отогнать тварей, пока он будет заниматься очисткой. Слишком много было других забот, чтобы предусмотреть еще и это. Целесообразно было бы снова поднять корабль, отлететь на десять – пятнадцать километров от гнезда и там расправиться с теми чужими, которые еще будут висеть на аппарате.
Мысль неплохая, да маловато топлива, чтобы играть сейчас в такие игры, а просчет приведет к гибели. Он ведь ввел в компьютер «Бенедикта» термоядерный сценарий, который отсюда, из челнока, ни изменить, ни отменить невозможно, да и незачем: все произойдет автоматически, даже если с ними что-то случится. Итак, похоже, что худший исход из возможных становится реальным и единственным.
– Сержант!
Он посмотрел на Блэйк:
– Нет, выходить наружу не имеет смысла. Я хочу снова подняться, поелозить дном, затем отлететь подальше, чтобы нам никто не мешал работать.
– Да, это имеет смысл, – согласилась Блэйк.
– Если после этого топлива останется маловато, выпотрошим весь челнок и выкинем все, что нам не нужно.
Уилкс положил руки на кнопки управления – корабль задрожал, но не сдвинулся с места.
– Ну и дерьмо, – выпалил он.
– Сержант!
– Наверное, слишком много их прицепилось, или они перекрыли решетки остальных пропеллеров. Похоже, надо вернуться к первоначальному плану, Снова послышался скрежет металла.
– Проклятье!
– Я не хотела бы биться об заклад, что мы разделаемся с ними, сержант.
– Я тоже. Но выбора у нас нет. Послушай, Блэйк, если они меня сцапают живым, прихлопните меня, вы поняли?
– Я не могу, вы же это знаете, сержант.
– Да, мне как-то не пришло в голову. Хотя у меня сохранилась граната Мэсси, так что я сам это проделаю. Билли!
Она посмотрела на Уилкса затуманенным взором:
– Что?
– Возьми этот пистолет. Если мы не вернемся...Она понимающе кивнула.
Корабль начал раскачиваться – наклонился на правый борт, затем выпрямился.
– Ого, да они же работают согласованно. Пожалуй, V них хватит ума перевернуть нас, – удивился Уилкс. – Блэйк, идите к люку.
Андроид кивнула, соглашаясь, сняла с плеча плазменную винтовку и перевела предохранитель в боевое положение.
Корабль качнулся снова и с ударом о грунт вернулся в прежнее положение.
– Билли, послушай. Мне очень жаль, что я втянул тебя в это дело.
– Ну что вы, Уилкс, все равно ничего лучшего мне не светило.
На мгновение их взгляды встретились, и они улыбнулись друг другу. Полученное взаймы время, в котором жили они оба, кончалось.
Ну и черт с ним. Уилкс сделал глубокий вдох:
– Будь что...
Корабль вдруг как-то по-особому задребезжал – такого звука Уилксу слышать еще не доводилось: все
