— доселе неизвестный людям объект Вселенной. Или явление.
— Или то и другое одновременно, — сказал Фима. — Чин-чин.
Я почувствовал раздражение.
— Ну и какова польза от ваших мудрых выводов?
— Она есть, шеф. Фимка, излагай.
Фима выпил стопочку и медленно выдохнул. Потом сложил ладони вместе и выставил их перед своим носом. Словно собираясь просить о чем-то чьего-то бога. Сильно потянул в себя воздух.
— Ух, крепкий коньячок. Значит, так. Теперь нет никаких сомнений в том, что Каменный Гость представляет собой нечто большее, чем просто форма мертвой материи. В частности, он довольно активно излучает в радиодиапазоне. Владимир Петрович, мы от вашего имени связались… есть такой старый, советских еще времен, но вполне действующий радиотелескоп РАТАН-600. И вот что получили.
Фима вытащил файл с новым снимком. На картинке оказался еще один вариант того же круглого пятна. Но, в отличие от фотографии с оптического телескопа, это пятно не выглядело сплошным. Оно имело большое центральное сгущение, окруженное многочисленными мелкими шариками. Хотя на первый взгляд малые пятна по отношению к большому располагались совершенно бессистемно, хаотически — некоторые подальше, некоторые поближе, очень скоро я понял, что это не так. По счастью, не только мне пришло в голову, что за яркой частью КГ нужно присмотреть. Когда мы поднялись в рабочую комнату, Дима показал мне целую серию электронных фотографий, выполненных разными обсерваториями мира.
Особый интерес представлял снимок гигантского, занимающего кратер потухшего вулкана, радиотелескопа в местечке Аресибо, Пуэрто-Рико. Он был сделан всего лишь несколькими минутами позже нашего РАТАНа. Когда обе картинки легли рядом, я без труда заметил, что положение мелких пятнышек изменилось.
— А вот еще снимок с английской обсерватории Джодрелл Бэнк, — сказал Дима. — Разрешение похуже, но видно, что и здесь конфигурация пятен иная.
— Следовательно, мелкие части движутся?
— Мама-маршируют вокруг центрального ядра. Обратите внимание, вот здесь маленький шарик наполовину спрятался за большим. Что вам это напоминает?
— Да это же структура атома! Ядро, электроны…
— Точно, шеф. Планетарная модель Бора, ни дать, ни взять. Чудовищных размеров атомище… Не знаю, что это дает практически, но интригует здорово, не правда ли?
— А что это за атом? Какого вещества? Можете назвать?
— Запросто. Мы насчитали двадцать мелких точек. Согласно таблице Дмитрия Иваныча Менделеева, двадцать электронов имеет благородно-инертный газ неон. Только этакого монстра, как наш Каменный Гость, в таблице Дмитрия Ивановича за-замучишься искать. Уж больно крупненький ребеночек. И пищит крайне противно.
— Пищит? Кто пищит?
— Да гость.
— Он же в безвоздушном пространстве! Там звуки не распространяются.
— Не распространяются.
— Тогда как вы его услышали?
— Да элементарно, шеф. Обобщили данные со всех радиотелескопов. Получилась порядочная запись. Выяснилось, что периодически эти псевдоквазиэлектроны попо-падают в резонансное состояние. И тогда от них исходит характерный радиосигнал. Ну мы его и выделили.
— Так-так, — сказал я, начиная улавливать. — А потом?
— Потом перевели сигнал из радиодиапазона в тональный, так сказать, режим. Ну и немножко растянули по времени. Только и всего.
— Ну братцы, молодцы. Это ж надо было догадаться! Похоже, вы стоите тех денег, которые я вам плачу.
— Ошибаетесь, Владимир Петрович, — холодно возразил Фима. — Ошибаетесь, голубчик. Мы с Димкой стоим гораздо большего. Как вместе взятые, так и по отдельности арестованные. Просто работаем не только на вас и совсем не ради денег. Ну почти.
— Мы тут не-немножко Землю спасаем, шеф, — подтвердил Дима.
— Ладно, ладно, спасатели. Я вроде тоже участвую. Давайте ваш сигнал. Пока не арестованные.
Фима включил запись. Из динамиков компьютера послышалось нечто вроде граммофонных шорохов, а после занудило голосом человека с крепко заложенным носом:
— …Карробус, карробус… карробус, карробус… карробус, карробус…
С минуту мы вслушивались в это гнусавое завывание. Потом я разочарованно спросил:
— И что это дает?
— Считайте, что мы записали позывные нашего недоброго гостя, Владимир Петрович. Их можно использовать для определений расстояния и пеленга.
— О! Неплохо, неплохо.
— Но главное в другом. Итак, объект не являлся астероидом, он им притворялся. Наивно полагать, что опасность миновала. Каменный Гость предпримет меры похлеще. Чего вы и опасались, Владимир Петрович.
— С камешками разминка была, — мрачно заявил Дима. — Никак нельзя успокаиваться, шеф. Напротив, следует с удвоенной яростью закапываться под землю. Еще лучше — с удесятеренной. В рудники, в метрополитены, в карстовые воронки. А если оных не хватит, — то даже в шахты. В конце концов, шахта не каждый день взрывается. А вот кто глубоко не спрячется, тому придется пожалеть. Такое у меня открылось я-ясновиденье.
У меня пересохло в горле, я тоже глотнул «Арарата». Если в чье-нибудь ясновидение и можно верить, так это в Димкино. До сих пор так считаю.
— Только не смейтесь надо мной, — попросил Дима. — Не над-надругивайтесь.
— Что я, святотатец? Но для Некумыкина, а тем более для Тараса нашего, Григорьевича, ясновиденья мало. Всю ж страну надо раздеть!
— И не одну. Весь мир надо раздеть. Включая республику Уругвай.
— Возьмите фотографии, — предложил Фима. — Попытайтесь втолковать президенту, Владимир Петрович. Ничего другого не остается. И никого другого может не остаться.
— Доводов мне, доводов! Полцарства за хороший аргумент. Это вам все ясно. А человеку менее информированному? Посудите сами: Карробус камней больше не бросает — это раз. Он спокойно удаляется от Земли — это вам два. Что, какая там угроза, где она?
— Логика-ка есть, — признал Дима. — Ну Львович, ну напрягись. Пошарь под прилавком, где какой товарец не завалялся ли, а? На черный денек?
— Не знаю, — сказал Фима, — но напоминаю. Каменный Гость не просто удалятся от Земли. Он направился в сторону Солнца. Вопрос: для чего?
— Да, а для чего? Вдруг случайность? — неуверенно сказал я.
— Исключить нельзя. Но сколько можно! Лично я уже ни в какие случайности не верю.
— И каковы предположения?
— Лучше спросить об этом специалистов по Солнцу.
— Что, у нас и такие есть?
— Чего у нас только нет, — сказал Фима. — Если пошарить под прилавком.
И грустно выпил еще.
— О, кто к нам пришел, — вдруг заулыбался Дима.
— Какой мерзкий звук!
На пороге кухни, прислонившись к косяку, стояла Алиса. Бледная, с огромными глазами.
— Какой мерзкий звук, — повторила она. — Выключите, пожалуйста. Душу выворачивает…
— …Карробус, карробус… карробус, карробус… — гундел забытый компьютер.
Фима щелкнул мышью, но ничего не произошло.
— Карробус, карробус…
— Вот же сволочь, — сказал Дима и выдернул штепсель. — Трудно будет его унять, пацаны.
