мы с обвешанным иконами странником замыкаем шествие.
И тут рядом с магазином выясняется, что от села остались только несколько крестьянских домов. Остальные скуплены под дачи горожанами. В летние дни много их тут, с машинами и собаками. От дачных жилищ исходит некоторое напряжение. Валерий предлагает обойти село крестным ходом с «Богородице, Дево, радуйся». Мы провожаем матушку до дома, берем благословение у батюшки, сидящего на скамейке под липой с посетителями, и собираемся было идти воевать.
Но тут матушка по-девчоночьи тоненько вскрикивает, и мы все бежим вслед за ней в сад. Оказывается, птенчик скворца выпал из гнезда и истошно кричит в траве. Мы его все вместе ловим, а он от нас улетает. Только его кто-то пытается в ладони взять, а он ? пырх! Наконец матушка, несмотря на объемный живот, ловит растрепанного птенчика, гладит и успокаивает.
? Отец Игорек, благослови, пожалуйста, ? умоляет матушка священника со слезами на синих очах.
Ну что поделаешь с этой девочкой-матушкой, говорит его извиняющийся взгляд. Он благословляет птичку со словами:
? Блажен и животину жалеющий.
Лезть по тяжеленной приставной лестнице на липу приходится мне. Нет-нет, конечно, матушка собралась было лезть сама, но тут отец Игорь ее сурово остановил. И тогда полез я. Сначала по лестнице, потом по толстой ветви до самого гнезда. А здесь, в этом незамысловатом сооружении из веток, соломы и пуха, пищат такие же маленькие скворушки. Сажаю их братика, а они открыв рты клюют меня в руку. Голодные. И где только носит их мамулю залетную? Шарю по карманам и наскребаю хлебные крошки. Кормлю птенчиков под их истошное верещание и восторги детей, прыгающих на земле. А вот и мама-скворчиха прибывает. И нет чтобы поблагодарить, ? кружится надо мной и пытается клюнуть в макушку. Слезаю с дерева и получаю поцелуи от детей, должно быть, видящих во мне, убогом, сказочного богатыря.
Ну, что ж, теперь можно и Крестным ходом идти.
Делаем три круга вокруг села. Во время первого хода нам встречается компания молодежи. Они под орущую из автомобильных динамиков музыку с криками и руганью обсуждают: идти к магазину за вином или в клуб на танцы ? «потрястись и помахаться». Признаться, держать молитву рядом с такой галдящей ватагой дело нелегкое. Но, как выясняется, благодарное. Во время прохождения второго круга обнаруживаем, что ребята передумали и занялись другими делами, более мирными: собираются на рыбалку. На третьем круге замечаем необычную тишину, воцарившуюся в селе: Пресвятая Заступница покрыла нас омофором Своей невидимой защиты.
Предварительные итоги
Видимо, здорово мы тряхнули здешнюю тьму, если снова волею Божией оказался я, грешный, на границе стояния между жизнью и смертью. Снова нагрешил, видимо, превознесся, переступив какую-то незримую черту, за которой грешнику предстоит познать еще раз свою немощь и полную зависимость от воли Творца и Вседержителя всея и вся. Что ж, да будет так.
Интересно быть таким: слабым, бессильным, тихим. Никуда не тянет, никуда не хочется, но и лежать, глядя в потолок и за окно на серенький нудный дождик, совесть не дает. Вот и решил взять блокнот и на всякий случай попрощаться, что ли…
Сегодня весь день думаю, а готов ли я на Суд? Что за мной, кроме сонмища грехов, гордости, обид, соблазнений, трясины маловерия, малодушия, праздности и многого другого нечистого? На что мне, убогому, надеяться, стоя перед Лицем Судии нелицеприятного и строгого? Не на что, если только не на Его безграничную милость и непостижимую безответную любовь ко мне, блудному сыну Своему. Нечего мне предъявить в оправдание, кроме веры в Его Отчую милость к падшему созданию Его. Кроме сверхсознательной надежды на Его ко мне снисхождение. Надежды, которая и удерживала меня все эти годы на последней грани полного отчаяния.
Вот, наверное, почему все мои православные годы (месяцы, дни, минуты?) я с отчаянием утопающего цеплялся за соломинку — любое подтверждение Господней любви к людям, а также готовности прощать и прощать нас, недостойных. Потому что у Него всегда любви для нас больше, чем мы себе можем представить! Уж не знаю, точно ли это, не прелесть ли ума лукавого, только в некоторые минуты и мне казалось, что я удостоен любви Бога Любви. В такие минуты я совершенно забывал свои дела и всю жизнь свою. Они казались мне ничтожными перед Этим непонятным, таинственным и радостным ощущением полного прощения моего убожества Тем, Которого я искал всю свою жизнь — от первого крика до этого вздоха.
Искал, убегая от Него сломя голову. Искал, размахивая дикарской дубиной атеизма. Искал в добрых людях, высматривая в них то, чего нет во мне, но так сладко узнаешь — любовь бескорыстную. Искал во множестве книг и встреч. Когда сто первый твой «лучший друг» предает тебя, когда тридцатая «самая лучшая в мире возлюбленная» уходит к другому. Кем чувствует тогда себя человек, если не кучкой мусора? Кому он такой нужен, если не нужен самому себе? Каково чувствовать себя в каменной пустыне среди множества чужих людей?
И если в такие минуты нет в твоей душе веры в Бога, то что там?..
