— Нет, — твёрдо сказал Алёша, — слабее.
От этого разговора он неожиданно успокоился и почувствовал себя уверенней. Обида начала понемногу стушёвываться. Действительно, на кого он обиделся?
— Твой Гошка просто дикарь, — уже спокойно сказал Алёша. — Разве у человека в кулаках сила?
— А в чём?
— Вот в чём, — Алёша постучал себя пальцем по лбу и быстро пошёл по тропинке к селу. Юлька побежала следом за ним. Недоумевающая и немного растерянная.
У самой дороги на камешке сидел Тимка-Самоучка. Перед ним стройными рядами маршировали сосновые шишки.
— По-олк, стой на месте! — Тимка приложил ладонь к голове и, важно насупясь, отдал рапорт самой толстой шишке. — Вольна-а! А теперь в атаку шагом марш! — Тимка схватил ружьё в одну руку, пистолет в другую и начал в упор расстреливать вражескую армию. — Тр-рр-р-р-р-р, бах-ба-ба-бах! Ур-ра! Наша победа! — он быстро привёл в порядок шишки и скомандовал, посыпая шишки дорожной пылью: — Всем обедать, а то скоро опять бой начнётся!
Свернув на дорогу, Алёша нечаянно разметал в разные стороны Тимкиных солдат. Тимка вскочил.
— Какой ты! Всех солдатиков поломал!
— Извини, Тим, я не хотел…
Следом за Алёшей на дорогу выскочила Юлька. Быстро оценив обстановку, она присела на корточки.
— Подумаешь, делов куча! — весело сказала она. — Сейчас мы всех твоих солдатиков соберём, вот посмотришь.
Собирая шишки, Юлька исподтишка подсматривала за Алёшей. Он с минуту постоял, глядя на Юльку и Тимку, дружно копошившихся в пыли, и присел рядом с ними.
Наконец все шишки были собраны. Юлька выпрямилась и сказала, отряхивая сарафан:
— Ф-фу! Ну и пылища! Не сердись, Алёша. Гошка не верит, если он такой дурак, зато мы верим, чесслово! Ты обязательно дорисуй того солдата, ладно? Вот только жаль, что сотрётся быстро, а то прямо как живой получился!
В голосе Юльки слышалось такое дружелюбие, такая неподдельная искренность, что Алёша невольно смягчился:
— Я потом на бумаге красками нарисую.
— Вот здорово! И в пещере повесим, ладно? Пусть Санька с Митькой позлятся. У них нет, а у нас будет!
— А я чего знаю! — неожиданно сказал Тимка, и на лице его засветилась радостная улыбка.
— Чего ты знаешь? — спросила Юлька.
— Ага, какая ты! Я только Киму скажу, вот!
— Можешь не говорить, — Юлька притворно равнодушно пожала плечами и повернулась к Алёше: — Пойдём, Алёша, узнал какую-нибудь чепуху и важничает.
— А вот и не чепуха! — обиделся Тимка. — Санька с Митькой пропали, вот!
— Как это пропали?! — Юлька подскочила к Тимке и схватила его за плечи. — Врёшь?!
— И не вру! Они ещё ночью пропали… Их сейчас все искать пойдут! — запищал Тимка, захлёбываясь от радости.
Не сговариваясь, Алёша с Юлькой помчались к пещере. Следом за ними бежал Тимка.
— Ки-и-им! — закричала Юлька, подбегая к холму. — Иди, скоре-е-е!
Из пещеры показались Ким и Гошка. Лица у обоих были хмурыми, словно они только что крепко поссорились. Увидев Алёшу, Ким помахал ему рукой и начал быстро спускаться с холма. Следом за ним молча полез Гошка с верёвкой.
— Не серчай, Алёха, — сказал Ким, подходя к Алёше, — Гошка же не знал, что мы ещё тогда в пещере задумали. Гошка, ты знал или нет?
— Ну, не знал, — нехотя сказал Гошка и, отвернувшись, засвистел какую-то песню.
— Да погодите вы! — возмутилась Юлька. — Знал, не знал… Тут такое случилось, а они…
— Что ещё? — встревожился Ким. — Санька с Митькой вернулись?
Тимка подбежал к Киму.
— Не вернулись, они совсем пропали, вот!
— Как пропали? Ты что?!
— Ага! Они ещё ночью ушли в лес, тётя Маруся сказала. Их всю ночь дома не было и теперь нет! Теперь все их искать пойдут: и тётя Нина, и деда Матвеич, и…
Ким молча смотрел на оживлённое лицо Тимки, словно раздумывал: верить или не верить малышу, а затем повернулся к ребятам и весело рассмеялся.
— Вот это да! Вот это повезло — так повезло! Теперь мы пушечку-то, как пить дать, вытащим без помехи!
Глядя на друга, рассмеялся и Гошка.
Юлька с тревожным удивлением присматривалась к развеселившимся мальчишкам. Так, словно видела их впервые. Потом подошла к Киму и тронула его за руку.
— Что ли, вы глухие? — страдальчески морща брови, спросила она. — Самоучка говорит, пропали они!
— Да брось ты! — отмахнулся Ким, смеясь. — Не маленькие. Куда они денутся?
— Нашла по ком плакаться, — сказал Гошка. — Да этого Ястреба с завязанными глазами заведёшь — и то выберется, — он взмахнул верёвкой. — Айда пушку вытаскивать!
Тимка весело припустил следом за друзьями.
Юлька, не двигаясь, смотрела им вслед, прикусив губу. Лицо её раскраснелось, а глаза сузились и стали злыми. Алёша растерянно стоял рядом с нею. В ушах его ещё продолжал звучать весёлый смех Кима. Как же так? Он тряхнул головой, словно прогоняя наваждение, и решительно сказал:
— Пойдём, Юля.
— Куда? Пушку вытаскивать? — Юлька подозрительно взглянула на него. Губы её дрогнули.
— Нет. Саньку и Митьку искать.
Из кустов выскочили Ким и Гошка.
— Чего вы стоите? Мы их ждём, а они стоят! Айда скорее! — крикнул Ким.
Юлька неожиданно рванулась вперёд и, подбежав к Киму, ткнула его в плечо кулаком. — Эх ты, генерал липовый! Там люди, может, пропадают, а тебе плевать, да?
— Спятила? — опешил Ким, потирая плечо ладонью.
— Сам спятил! Надо искать, а ты… Все пошли, а мы, что ли, хуже? А если они совсем пропадут? Идём, Алёша, если они такие бессовестные!
Она требовательно кивнула Алёше и пошла вперёд, локтем оттолкнула Гошку с дороги.
— Ну ты, потише! Разоралась, — нахмурился Гошка.
— А ты не пугай, не очень-то! — вскинулась Юлька.
Ким с Гошкой переглянулись.
— Пойдёмте, — сказал Алёша, — нельзя же так.
— Пошли, Гош, — хмуро сказал Ким, — одним нам всё равно не управиться.
Возле школы толпились люди. Из обеих деревень. Даже нянечка из детяслей с двумя младенцами на руках. Увидев друзей, из толпы выбежала растрёпанная и заплаканная тётя Маруся. Румяное лицо её осунулось, а глаза запали, словно провалились в коричневые круги.
— Кимушка, Юля, может, вы знаете, где мой Санька с Митькой подевались? — спросила она, с надеждой заглядывая ребятам в глаза. — Я попервах думала, по ягоды побёг, — она повернулась к толпе и, видимо, в который уже раз, принялась рассказывать, то и дело облизывая сухие губы: — Гляжу, а корзинка евонная на месте стоит, и отец, как на грех, в город за удобрениями подался. Кинулась в сараюшку, а
