Он сказал, что слишком стар, что не очень хорош для нее, что он такой-сякой. Но Бэннер знала, что это лишь слабые отговорки. Истинная причина в том, что она – не Лидия. Джейк может ее хотеть, но любит он по-прежнему ее мать. Он не хотел смиряться с тем, что ему досталась лишь копия.
Бэннер прислушивалась к шорохам в соседней комнате. Джейк собирался лечь в постель. Послышался плеск воды в умывальнике, топот сапог по полу, заскрипели пружины кровати под тяжестью его тела.
Разделся ли он? В чем он спит, когда остается один? Не в ночной же рубашке. В нижнем белье? Жарким-то летом?
Нагишом?
Представив, что обнаженный Джейк лежит всего в нескольких метрах от нее, Бэннер обмякла и перевернулась на живот, надеясь погасить языки пламени, охватившего ее.
Почему она так себя терзает? Разве у нее совсем нет гордости? Тело Джейка не пылает огнем, так ведь? Пламя желания, вспыхнувшее для нее, он потушил с другой женщиной.
Присцилла Уоткинс. Бэннер возненавидела эту женщину, не успев даже познакомиться с ней.
Она долго лежала без сна, спрашивая себя, спит ли Джейк. Оживают ли в его памяти минуты страсти, охватившей их прошлой ночью, или он вспоминает вечер с Присциллой?
Ранним утром, пьяно шатаясь, спотыкаясь и хихикая, явились мальчишки. Громким шепотом, слышным сквозь стену, Джейк велел им вести себя тихо и ложиться в постель, пока управляющий гостиницей не вышвырнул их вон. Наконец они улеглись.
А она все еще не спала, спрашивая себя, что же Присцилла Уоткинс может дать Джейку такого, чего нет в ней, Бэннер Коулмэн.
– Ах… ах… ах! – бился в оргазме Грейди Шелдон. Присцилла притворилась, что тоже кончила. Любовник из него оказался паршивый – только брал и ничего не давал. Не то чтобы ее было легко удовлетворить. Скорее наоборот. Но торопливые потные объятия Шелдона не возбудили ее ни капли.
Она томно провела длинными ногтями вверх и вниз по спине Шелдона и вздохнула:
– Было неплохо. – Не успел он понять, как ей это удалось, она отодвинулась от него и откатилась в сторону. Он в изнеможении положил голову ей на плечо:
– Понравилось?
Присцилла закатила глаза к потолку. С теми, кто об этом спрашивает, никогда не бывает хорошо.
– Очень! – Она тихонько подула ему в ухо. Грейди нащупал ее груди и слишком крепко сжал. Она ему разрешила. Он получил, что хотел, но она отнюдь не достигла удовлетворения. Пока она не добьется желаемого, ей придется щекотать самолюбие Шелдона, или что там еще у него можно пощекотать.
– Приходи ко мне почаще. Ты из здешних мест?
– Нет. Из Ларсена.
Руки Присциллы на секунду застыли. Но Грейди этого не заметил.
– Из Ларсена? Что в Восточном Техасе?
– Ага. – Грейди укусил ее за шею. – У меня там лесопилка. Самая крупная в десяти округах. Лес сплавляют по Сэбайну, прямо к моим дверям.
Присцилла положила руку ему на бедро. В нем таилось больше возможностей, чем ей показалось сначала. В финансовых кругах хорошо знали, что разработки сосновых лесов Восточного Техаса были самой быстро развивающейся отраслью.
– Поосторожнее с зубами, дорогой. – Меньше всего ей хотелось получить следы укусов. Такова была заповедь, налагаемая на клиентов. Делай что хочешь, но не оставляй следов, которые может увидеть следующий мужчина.
– Извини, – пробормотал Грейди. – Я разволновался, заговорив о своем предприятии. Теперь появились железные дороги, и стало легче развозить лес по стране.
– Понятно, – задумчиво сказала Присцилла. – Ты не боишься оставлять свою лесопилку?
– За меня дело ведет дюжина служащих.
Да, дружбу с Шелдоном стоило поддерживать. Она не круглая дура и понимает, что «Райские кущи» не могут существовать вечно. Рано или поздно неусыпные святоши прикроют дело. Но даже если и нет, она не собирается до конца своих дней оставаться мадам. Ей хотелось еще пожить в свое удовольствие, потратить заработанную прибыль. Значит, последующие годы нужно будет делать деньги на инвестициях.
– Откуда ты знаешь Джейка Лэнгстона? – Грейди вскинул голову и вгляделся в простодушное лицо. – Или я ошибаюсь? Ты ведь знаешь его?
– Я не знаю его. Я знаю, кто он такой, – резко ответил Шелдон.
Присцилла обхватила его голову, снова притянула к своей груди.
– Если бы я знала, что ты рассердишься, я бы не спрашивала. Продолжай, не останавливайся. Мне так хорошо.
Он принялся взасос целовать ее грудь, вымещая на ней раздражение.
– Я впервые увидел его в день моей свадьбы.
– Он был гостем на твоей свадьбе?
– Не моим гостем. Моей жены. Во всяком случае, она должна была стать моей женой.
Не может быть! Неудивительно, что его имя показалось ей знакомым. Впервые она услышала его от Даба. Неужели у нее в постели бывший жених дочки Коулмэнов? Судьба нечасто бывает столь благосклонна. Присцилла едва сдерживала ликование. Прежде чем делать выводы, нужно удостовериться до конца.
Она заливисто рассмеялась:
– Ты говоришь загадками.
Грейди криво усмехнулся:
– Представь себе, ничуть. Понимаешь, в день свадьбы со мной случились неприятности. Помолвка расстроилась, прямо в церкви.
Присцилла приподнялась на локте:
– Не может быть! Расскажи мне, что случилось.
Он слово в слово повторил историю, которую она слышала от Даба.
– Проклятый самогонщик заявил, что это я сделал его дочке ребенка, – гневно закончил Шелдон свой рассказ.
Присцилла понимающе улыбнулась:
– Я была с тобой, Грейди. Я бы не удивилась.
Он самодовольно засмеялся:
– Да, надо признать, на это у меня хватило бы силенок.
– Ты должен поскорее прийти ко мне еще раз. С нами не случаются мелкие неприятности вроде детей.
Она поцеловала его, работая языком так, как не умела ни одна женщина, даже Ванда.
– А при чем тут Джейк? – спросила Присцилла, наконец оторвавшись от Шелдона. Ее сердце колотилось от возбуждения. Разумеется, не от его поцелуя, а от слов, которые она вот-вот услышит.
– Он встал на сторону семьи невесты, Коулмэнов. Бэннер, так ее зовут, порвала со мной, не дав ничего объяснить.
– Ах ты, бедняжка. – Присцилла снова облокотилась на подушки. Ее глаза сияли, но она старалась этого не показывать.
– Я не мог отделаться от Ванды и ее отца, они висели у меня на шее.
– Висели?
– Несколько недель назад они погибли от пожара.
– Печально.
Шелдон приподнял голову и подмигнул:
– Не для меня.
Он без слов сообщил то, о чем не решался говорить вслух. Глаза Присциллы сузились, по-новому оценивая Грейди Шелдона. Подобно ей, он не позволял ничему вставать на пути между ним и тем, что хотел получить.
– Страшная вещь – пожары, правда? – Она потерла ему ухо.
– Еще бы.
