Избранное

существ, а также камней, растений и других неодушевленных вещей, конечно же, произвел бы ценный труд для [уразумения] Писания»[117]. А о логике он говорит, что благодаря ей может быть выведено нечто необходимое и заслуживающее внимания для богословия, и утверждает, что не представляет себе, как это возможно без нее. И, кроме того, во II книге О порядке[118] он пишет: «Без знания логики никто не может приступить к изучению Священной науки». А о математике говорит Кассиодор[119]: когда мы внимательным умственным взором окидываем геометрию, арифметику, астрономию, музыку, они обостряют чувства, снимают кору невежества и, по милости Божией, приводят к созерцанию Божественного; и святые Отцы с полным на то основанием призывали изучать эти [науки], поскольку они в значительной степени отвлекают от плотских вещей и побуждают к тому, что мы можем воспринять только сердцем. И Августин напоминает о многих святых ученых, спрашивая: «Разве не видим мы, сколь многим золотом обремененный вышел из Египта любезный учитель и блаженный мученик Киприан, сколь много вынес Викторин, и многие другие греки, и, конечно же, Моисей, наученный во всей египетской мудрости?»[120].

Capitulum IV

Non solum autem beatus Augustinus, sed et alii sancti idem asserunt. Nam Hieronymus ad magnum oratorem dicit: 'Si scripturas sacras legeres, quis nesciat et in Moyse ac prophetarum libris quaedam assumpta ex gentilium libris?' Et inducit ad huius probationem prophetas ipsos et omnes doctores famosos a principio ecclesiae, qui philosophorum doctrinis fidem Christi persuaserunt principibus et infidelibus, ac roboraverunt multipliciter. Et Beda Super librum Regmim dicit, quod liberalium scientiarum sapientiam quasi suam sumere licitum est Christianis ac divinam, alioquin Moysen et Daniel sapientia Aegyptiorum et Chaldaeorum non paterentur erudiri. Iterum de factura templi dicit Salomonem cum suis servis sign[ific]are Christum, et Hiram cum suis significare philosophos et sapientes gentiles, ut templum Dei, hoc est ecclesia, non solum sapientia apostolica, sed philosophorum construeretun quia gentiles ab errore conversi atque ad veritatem evangelii transformati, melius ipsos gentium errores noverant, et quo certius noverunt, eo artificiosius hos expugnare atque evacuare didicerunt. Paulus evangelium quod per revelationem didicerat, melius novit sed Dionysius melius revincere poterat falsa dogmata, quorum cum erroribus argumenta a puero noverat; et ideo Salomon dicit 'Scis enim quod non est in populo meo vir, qui noverat ligna caedere, sicut Sidonii'. Haec et huiusmodi multa allegat venerabilis Beda. Sed et Paulus Apostolus Epimenidis poetae usus est versiculo, scribens ad Titum: 'Cretenses semper mendaces, malae bestiae, ventres pigri'. In alia quoque epistola Menandri ponit senarium: 'Corrumpunt bonos mores confabulationes pessimae'.

Глава IV

И это утверждал не только святой Августин, но и многие другие святые. В самом деле, Иероним в послании к знаменитому оратору пишет: «Если бы ты читал Священное Писание, [ты бы знал,] как знает всякий [читавший], что и у Моисея, и в книгах Пророков кое-что взято из книг язычников»[121]. И в доказательство тому он приводит [слова] и самих пророков, и знаменитых учителей от начала Церкви, которые, используя учение философов, обращали в веру Христову князей и неверных и различными способами укрепляли [их в вере]. И Беда Достопочтенный[122] в толковании на Книгу Царств утверждает, что христианам позволительно принимать мудрость свободных искусств как свою собственную и Божественную, ведь в противном случае Моисей и Даниил не стали бы обучаться египетской и халдейской мудрости. Также в книге Об устроении Храма он утверждает, что Соломон со своими слугами обозначает Христа, а Хирам со своими — философов и мудрецов-язычников, так что Храм Божий, т. е. Церковь, созидается не только апостольской мудростью, но и мудростью философов, поскольку язычники, которые отвратились от заблуждений и обратились к евангельской мудрости, лучше знали заблуждения самих языческих [философов], и чем лучше они их знали, тем искуснее они умели их опровергать и избегать. Павел лучше знал Евангелие, которое он получил через Откровение, но Дионисий [123] мог с большим успехом опровергать ложные учения, аргументы, в пользу которых вкупе с их ошибками он знал с детства. Вот потому-то Соломон и говорит: Ибо ты знаешь, что у нас нет людей, которые умели бы рубить дерева так, как сидоняне (3 Цар 5,6). Это и многое другое приводит Беда Достопочтенный [в защиту своего мнения]. Но и апостол Павел, когда пишет к Титу, использует строки поэта Эпименида: Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые (Тит 1,12). А в другом послании приводит стих Менандра: Худые сообщества развращают добрые нравы (1 Кор 15,33).

Capitulum V

Causae autem, quare sancti affirmant quod quaerimus, et figuratum fuisse declarant, possunt assignari; primo propter hoc quod ubicunque veritas invenitur, Christi iudicatur secundum sententias et auctoritates superius allegatas. Idcirco quamvis aliquo modo veritas philosophiae dicatur esse eorum; ad hanc tamen habendam primo lux divina influxit in animos eorum, et eosdem superillustravit: illuminat enim omnem hominem venientem in hunc mundum, sicut dicit scriptura; cui sententiae philosophi ipsi concordant. Nam ponunt intellectum agentem et possibilem; anima vero humana dicitur ab eis possibilis, quia de se est impotens ad scientias et virtutes, et eas recipit aliunde. Intellectus agens dicitur, qui influit in animas nostras illuminans ad scientiam et virtutem; quia licet intellectus possibilis possit dici agens ab actu intelligendi, tamen sumendo intellectum agentem ut ipsi sumunt, vocatur influens et illuminans possibilem ad cognitionem veritatis. Et sic intellectus agens secundum maiores philosophos non est pars animae, sed est substantia intellectiva alia et separata per essentiam ab intellectu possibili; et quia istud est necessarium ad propositi persuasionem, ut ostendatur quod philosophia sit per influentiam divinae illuminationis, volo illud efficaciter probare; praecipue cum magnus error invaserit vulgus in hac parte, necnon multitudinem magnam theologorum, quoniam qualis hie est in philosophia, talis in theologia esse probatur.

Глава V

И могут быть указаны следующие причины, в силу которых святые подтверждают то, о чем мы ведем речь, и разъясняют, что об этом иносказательно говорилось в Писании. Во-первых, [это так потому], что везде, где бы ни обнаруживалась истина, она почитается Христовой в соответствии с приведенными выше суждениями и авторитетами. Потому-то, хотя в некотором смысле истина философии и называется их [т. е. язычников] истиной, для того, однако, чтобы они ею обладали, прежде Божественный свет излился в их души и просветил их: Ибо [Божественный свет] просвещает всякого человека, приходящего в этот мир (Ин 1, 9), как сказано в Писании, с которым согласны и сами философы, ведь они допускали существование действующего и возможностного разумов. Человеческая душа именуется ими возможностным [разумом], поскольку сама по себе она не может приобретать знания и добродетели и получает их извне. А действующим разумом они называют тот, который изливается в наши души, просвещая их в знании и добродетели. И хотя возможностный разум [также] может называться действующим — благодаря акту познания[124], тем не менее, рассматривая действующий разум так, как его рассматривают они [т. е. философы], мы называем [действующим разумом] тот, который наполняет и просвещает возможностный разум для познания истины. И в этом смысле, согласно большинству философов, действующий разум не является частью души, но есть разумная субстанция, отличная и отделенная по своей сущности от разума возможностного. И поскольку это необходимо для убеждения в искомом, т. е. для того, чтобы показать, что философия имеет место благодаря влиянию Божественного просвещения, я желаю представить тому действенное доказательство (и особенно потому, что в этом предмете большое заблуждение овладело толпой, в также большим числом богословов: ведь каково оно в философии, таково и в богословии).

Dicit enim Alpharabius in libro De intellectu et intellecto, quod intellectus agens, quem nominavit Aristoteles in III tractatu suo De anima, non est in materia, sed est substantia separata. Et Avicenna quinto De anima et decimo Metaphysicae idem docet, necnon ipse Philosophus dicit, quod intellectus agens est separatus a possibili et immixtus. Item vult quod intellectus agens sit incorruptibilis secundum esse et substantiam, quoniam dicit ipsum differe a possibili penes incorruptione, sed possibilis est incorruptibilis secundum substantiam, et corruptibilis secundum esse, propter separationern eius. Ergo agens secundum esse et substantiam erit incorruptibilis; quapropter non erit pars animae, quoniam tunc secundum esse suum in corpore corrumpetur, quando separetur; et dicit, quod se habet ad possibilem sicut artifex ad materiam et sicut lux solis ad colores. Artifex enim est extra