Избранное

некоторые другие сочинения были переведены Боэцием с греческого, тем не менее, лишь во времена Михаила Скота[182], который по прошествии 1230 лет от Р.Х. представил переводы некоторой части книг Аристотеля по естествознанию и метафизике вместе с [комментариями] подлинных [его] толкователей, философия Аристотеля прославилась среди латинян. Но если сравнить это с объемом и величиной его мудрости, заключенной в тысяче трактатов, то на латынь и по сию пору переведено очень немного, а еще меньше имеется в пользовании у основной массы исследователей.

Avicenna quidem praecipuus imitator et expositor Aristotelis, et complens philosophiam secundum quod ei fuerit possibile, triplex volumen condidit philosophiae, ut ipse dicit in prologo libri Sufficientiae; unum vulgatum iuxta communes sententias philosophorum Peripatecorum, qui sunt de secta Aristotelis; aliud vero secundum puram veritatem Philosophiae, quae non timet ictus lancearuin contradicentium, ut ipse asserit; tertium vero fuit cum termino vitae suae, in quo exposuit priora, secretoria naturae et artis recolligens. Sed de his voluminibus duo non sunt translata; primum autem secundum aliquas partes habent Latini, quod vocatur Assephae, i.e. liber Sufficientiae. Post hunc venit Averroes, homo solidae sapientiae, corrigens dicta priorum et addens multa, quamvis corrigendus sit in aliquibus, et in multis complendus.

Что же до Авиценны, то он был выдающимся последователем и комментатором Аристотеля и в силу своих возможностей дополнил его философию. И, как он сам говорит в прологе к книге Исцеление, он составил три тома[183] по философии. И в первом он представил общедоступную [философию] сообразно общим высказываниям философов-перипатетиков, т. е последователей Аристотеля. Во втором представлена чистая истина философии, которая «не боится ударов копий противников», как утверждает он сам. Третью он написал в конце своей жизни, и в ней он разъяснил предшествующее и собрал тайны природы и искусства. Но из этих томов два не переведены, а из первого у латинян имеются кое-какие части, называемые Аш-Шифа, т.е. книга Исцеление. А позже пришел Аверроэс, человек большой мудрости, исправивший высказывания предшественников и многое добавивший, хотя и он сам должен быть кое в чем исправлен и во многом дополнен.

Capitulum XIV

Ex his sequitur necessario, quod nos Christiani debemus uti philosophia in divinis, et in philosophicis multa assumere theologica, ul appareat quod una sit sapientia in utraque relucens. Quam necessitatem voluero certificare, non solum propter unitatem sapientiae, seil propter quod inferius tangam, oportet nos in philosophia revolvere sententias fidei et theologiae magnificas quas reperimus in libris philosophorum et in partibus philosophiae; ut non sit mirum quod in philosophia tangam sacratissimas veritates, quoniam philosophis Deus concessit multas sapientiae suae veritates. Oportet igitur ul trahatur philosophiae potestas ad sacram veritatem quantum pos sumus; nam valor philosophiae aliter non lucescit. Nam philosophic secundum se considerata nullius utilitatis est Philosophi vero infideles damnati sunt, et cum cognoverunt Dominum, non sciunt Do minum glorificare et ideo stultificati sunt et evanuerunt in cogitationibus suis. Et ideo philosophia non potest aliquid dignitatis habere, nisi quantum de ea requirit Dei sapientia. Totum enim residuum est erroneum et inane, et propter hoc dicit Alpharabius in libro De scientiis, quod sicut puer indoctus se habet ad hominem sapientis simum in philosophia sic homo talis ad sapientiam Dei. Praeterea semper crescere potest in hac vita studium sapientiae, quia nihil csi perfectum in humanis inventionibus. Quapropter antiquorum defectus deberemus nos posteriores supplere, quia introivimus in labores eorum, per quos, nisi simus asini, possumus ad meliora excitari: quia miserrimum est semper uti inventis, et nunquam inveniendis, ut dicit Boethius, et probatum est efficaciter superius suo loco. Item Christiani debent ad suam professionem quae sapientia Dei est caetera pertractare, et vias philosophorum infidelium complere: non solum quia posteriores sumus, et debemus addere ad eorum opera, sed ut cogamus sapientiam philosophorum nostrae deservire. Nam hoc philosophi infideles faciunt ipsa veritate coacti in quantum eis datum est: nam totam philosophiam reducunt ad divina; ut ex libris Avicennae in Metaphysicae et Moralibus, et per Alpharabium et Senecam et Tullium, et per Aristotelem patet; nam omnia reducunt ad Deum, sicut exercitus ad principem, inferentes de angelis et aliis multis, quoniam principales articuli fidei reperiuntur in eis.

Глава XIV

Из этого с необходимостью следует, что мы, христиане, должны использовать философию в Божественном учении, а в философии принимать многие положения богословия, чтобы стало ясно, что имеется дна мудрость, отраженная в обеих [этих науках]. И я хочу обосновать эту необходимость не только для того, чтобы [показать] единство мудрости, но и ради того, что будет затронуто мною позднее. И нам надлежит рассмотреть в философии великие положения веры и богословия, которые мы обнаруживаем в книгах философов и частях философии. Так что пусть никого не удивляет, что я коснусь в философии священнейших истин, поскольку Бог предоставил философам многие истины своей мудрости. Итак, надлежит, чтобы мы возвели, сколько это возможно, содержание философии к священной истине, ибо иначе значимость философии останется непонятной. Ведь философия, рассмотренная сама по себе, не обладает никакой пользой. В самом деле, языческие философы осуждены, и хотя они познали [существование] Бога, они не знали как Его восхвалять и потому коли в нелепости и осуетились в помышлениях своих[184]. Поэтому в философии не может быть ничего достойного, кроме того, что требуется от нее для Божественной мудрости. А все остальное ошибочно пусто, вследствие чего аль-Фараби говорит в книге О разделении наук, что разница между Божественной мудростью и мудрейшим философом такая же, как между мудрейшим философом и мальчиком, не знающим наук. Кроме того, в этой жизни наука мудрости всегда может возрасти, поскольку в человеческих изобретениях нет ничего совершенного. А потому мы, потомки, должны восполнить недостатки древних, поскольку мы ознакомлены с их трудами, благодаря которым (если только мы не будем ослами), мы можем быть побуждаемы к лучшему, ибо, как говорит Боэций и что должным образом доказано в своем месте, весьма убого всегда пользоваться изобретенным и никогда — тем, что должно изобрести. Христиане ради своего дела, которое есть мудрость Божия, должны также изучать все прочее и дополнять пути языческих философов — не только потому, что мы их потомки и должны дополнять их труды, но и потому, что мы заставляем мудрость философов служить нашей мудрости. Ибо эти языческие философы создавали свои труды, побуждаемые самой истиной — настолько, насколько им было дано. В самом деле, всю философию они сводили к Божественному: это ясно из книг Авиценны, — его Метафизики и Этики, — из [трудов] аль-Фараби, Сенеки и Туллия, а также Аристотеля. Ведь они все сводили к Богу, как войско — к начальнику, говорили об ангелах и о многом другом, и у них обнаруживаются основные положения веры.

Nam ut in moralibus exponetur, Deum esse docent, et quod sit unus in esse, infinitae potentiae et sapientiae et bonitatis, trinis in personis, Pater et Filius et Spiritus Sanctus, qui omnia creavit ex nihi lo: et de Domino Iesu Christo et de Beata Virgine multa tangunt. Si militer de Antichristo, atque de angelis et custodia hominum per eos, necnon de ressurectione mortuorum, et de iudicio futuro, et de vifci futurae felicitatis quam Deus promisit obedientibus sibi, et de miseria futura, quam proponit inferre his qui mandata eius non observant. Scribuntque innumerabilia de morum honestate, de legum gloria, de legislatore qui debet accipere legem a Deo per revelationem, qui sit mediator Dei et hominum, et vicarius Dei in terra, et Dominus terre ni mundi, de quo cum probatum fuerit quod recipit legem a Deo, en credendum sit in omnibus, exclusa omni dubitatione et haesitatione, qui debet totum genus humanum ordinare in cultu Dei et legibus iustitiae et pacis, et in virtutum exercitio propter reverentiam Dei ae futuram felicitatem; et quod idolorum cultura destrui debet. Haec el his similia habuerunt philosophi. In libris enim eorum huiusmcxli reperimus, sicut probatio certa docebit in sequentibus, et quilibet potest experiri qui vult libros philosophorum perlegere; et negare non possumus quin scripta sunt ab eis undecunque huiusmodi receperunt. Nec mirandum est quod philosophi talia scribant; nam omnes philosophi fuerunt post patriarchas et prophetas, sicut prius de hoc facta est consideratio in suo loco; et legerunt libros prophetarum et patriarcharum qui sunt in sacro textu, et similiter alios libros, quos fecerunt tangentes Christi mysteria ut in libro Enoch et in Testamento patriarcharum, in libro Esdrae III, IV, V, et in multis aliis libris de quorum aliquibus sit mentio in sacro textu ut de libris Nathan, Samuelis, et Abdon prophetarum. In huiusmodi enim libris tanguntur expresse articuli fidei, et longe expressius quam in Canone Scripturae. Nam praeter caeteros libros liber De testamentis patriarcharum ostendit omnia, quae de Christo impleta sunt. Quilibet enim patriarcha in morte praedicavit filiis suis et tribui suae, et praedixit eis ea quae de Christo tenenda sunt, sicut manifestum est ex libro suo. Et hi libri licet non sint in Canone, tamen sancti et sapientes Graeci et Latini usi sunt eis a principio Ecclesiae. Nam beatus Iudas de hoc Enoch accepit auctoritatem et Augustinus decimo De civitate Dei multum fundatui super