В обед Роберт забрал свой проигрыватель и пообещал вернуться позже. После обеда Брет пришел вместе с Вивьен и смотрел, как она меняет мне повязку.
— Можно мне зеркало, Вивьен? Хочу посмотреть, как я выгляжу.
— Лучше не надо, Трейси, — ответил за нее Брет. — Подождите пару дней. Думаю, вам следует знать, что врачу пришлось наложить несколько стежков. Но не волнуйтесь, дорогая, вы останетесь такой же хорошенькой. Он сказал, что со временем шрам исчезнет! Как и большинство шрамов.
Я знала, что один шрам у меня не исчезнет никогда. Я проспала до самого вечера, пока не вернулся Роберт. Я спросила его об отце.
— Он сейчас в Голландии. Он занимается химическими исследованиями, и ему часто приходится ездить за границу.
— А чем занимаешься ты, Роберт?
— Я изучаю право. Пройдет еще много времени, прежде чем я получу соответствующую квалификацию. На первых порах начинающим юристам платят очень мало.
— Как и молодым учителям, — поддержала я.
Он спросил, где я живу, и признался, что страдал бы приступами клаустрофобии, если бы оказался на моем месте.
Мы все еще разговаривали, когда Брет с Вивьен зашли пожелать мне спокойной ночи. Роберт ушел вместе с ними, пообещав вернуться завтра.
— Обязательно! — добавил он с улыбкой.
— Я рада, — улыбнулась я в ответ. — Я прекрасно провела время в твоем обществе.
— Симпатия явно оказалась взаимной, — пробормотал Брет и скрылся за дверью.
Следующий день прошел хорошо и спокойно. Меня навещали все члены семьи, но Брет не задерживался надолго. Он вел себя небрежно и безразлично, и я снова упала духом. Как только приду в себя, решила я, сразу уеду. Не могу же я оставаться в этом доме, с его семьей и с ним самим — он так близко и в то же время так далеко от меня.
Во вторник утром я твердо заявила Брету, что собираюсь встать. Он попытался остановить меня, но я была настроена решительно.
— В любом случае, — настаивала я, — я хочу увидеть весь дом, а не только эту комнату и ванную.
— Ладно, вы выиграли. Но при условии, что весь день проведете сидя в кресле в гостиной.
Мне пришлось подчиниться. Роберт развлекал меня музыкой и разговорами, Колин валял дурака, смеша до слез, а Вивьен ухаживала за мной. Только Брет сохранял дистанцию.
— В четверг я отправляюсь к матери, — сообщила я им. — У меня остается всего три дня на то, чтобы побыть с ней.
Брет с Робертом поспорили, кто меня повезет, и Роберт выиграл, потому что машина Брета еще на какое-то время останется в ремонте. Я уверяла, что смогу доехать на поезде, но никто не захотел меня слушать.
Следующим вечером я собрала вещи, и мы все собрались в гостиной. Разговаривали. Роберт куда-то вышел, а Колина отправили спать.
— Вы с Элейн все еще ладите? — спросила Вивьен брата.
— А почему мы не должны ладить? Она лучшая из всех экономок, которые у меня когда-либо были. Надеюсь, она останется у нас. Я приложу к этому все усилия.
«Да, и я знаю как», — мрачно подумала я. Зазвонил телефон. Трубку снял Брет и позвал меня в коридор.
— Ваша мать, — улыбнулся он, протягивая трубку. Он подвинул мне стул, видимо ожидая, что разговор будет долгим, и вернулся в гостиную, оставив дверь открытой.
— Привет, мам!
— Привет, Трейси, дорогая! Ну, как ты? Поправилась?
— Да, мам, спасибо. Все были очень добры ко мне. Как ты-то, мама? Приятно снова слышать твой голос. Я с нетерпением жду нашей завтрашней встречи. Мы так долго не виделись.
— Да, долго, дорогая. У меня все в порядке. И у Джима тоже. (Это мой отчим.) Я вот почему звоню, Трейси. Дело в том, что сейчас не слишком удачное время для твоего визита. Когда я тебе писала, я думала, что у соседей будет свободная кровать, но к миссис Уилкинс неожиданно приехала свекровь. Поэтому, милая, как ты отнесешься к тому, чтобы отложить свой приезд? Не возражаешь, дорогая?
«Конечно, я возражаю! — хотелось крикнуть мне. — Я возражаю так, что мне сделалось больно. Я не нужна собственной матери!» Но я должна сдержать истерику и говорить обычным голосом, тем более что с улицы вернулся Роберт.
— Ты имеешь в виду, не приезжать сейчас? Конечно не возражаю, мама. Тогда я завтра уеду домой. Мои вещи собраны, так что я отправлюсь на север, вместо того чтобы ехать на юг.
— Я знала, что ты поймешь, Трейси, дорогая. И я так рада, что ты поправилась. Береги себя, милая. И не забывай писать мне, хорошо?
— Пока, мам. — Я положила трубку и уставилась перед собой невидящим взглядом.
— Трейси?
Я повернулась к Брету и уставилась на него.
— Да?
— Что-то случилось?
— Нет, ничего, ничего не случилось. Мать не хочет, чтобы я приезжала, вот и все. Нет свободной кровати. Поэтому я поеду домой, Брет, завтра я поеду домой. Вещи собраны, поэтому я поеду домой.
До меня дошло, что я повторяю одно и то же, но не могла остановиться. В голове пульсировала боль, и я приложила руку ко лбу, пытаясь остановить ее.
— Что случилось? Вы расстроены? — приблизился ко мне Брет.
— Расстроена? — Я подняла на него безумные глаза. — С чего бы мне быть расстроенной?
Он взял меня за локти и заглянул в глаза. Впервые я увидела в его взгляде тревогу и сострадание и не выдержала. Слезы брызнули из моих глаз. Он обнял меня, и я разрыдалась, как брошенный ребенок.
Он отвел меня в гостиную, из которой уже все ушли, и усадил меня рядом с собой на диван. Я прижалась к нему, потому что в эту минуту он казался мне единственной надежной и незыблемой твердыней в моей жизни, скалой, за которую я должна ухватиться, чтобы не пойти ко дну.
Он дал мне выплакаться, потом сказал:
— Вы должны остаться здесь до конца недели, Трейси, а в воскресенье мы вместе вернемся назад.
Я пыталась отказаться, говорила, что не могу больше пользоваться гостеприимством его сестры, но он все-таки меня переубедил. Я взяла из его рук платок и вытерла слезы.
— А теперь в постель, девочка моя. Больше вы ни на что не годитесь после таких переживаний.
Перед моей дверью мы остановились. Я теребила пуговицу на его пиджаке, и он накрыл мою руку своей.
— Спасибо за сочувствие, Брет. Извините, что вылила на вас такой поток слез, но…
— Я потихоньку привыкаю к роли утешителя расстроенных девиц, — он приподнял мое лицо за подбородок, — особенно вот этой. Неприятности следуют за ней по пятам, как пудель на привязи.
Мы расстались смеясь.
На следующий день из гаража доставили машину Брета. Мы все ходили вокруг нее и восхищались проделанной работой. Днем Брет вместе с Робертом и Колином поехали испытать ее и вернулись довольными.
— Все отлично, — сказал Брет в ответ на мой встревоженный взгляд.
— Очень дорого обошелся ремонт, Брет?
— Да, дорого, Трейси. — Он провел пальцем по моей щеке. — Но я не собираюсь посвящать вас в подробности. Пусть теперь страховая компания беспокоится. Ведь водители платят взносы именно за это.
