Трейси приготовилась ко сну и сидела, облокотившись о подушки, с бумагами, разложенными вокруг нее. Она сделала черновой набросок статьи, мысли были четкие и ясные. Саму же статью она напишет, когда, вернется в Детройт.
Детройт. Нет, она не будет думать о нем, хотя это невероятно. Она родилась там, жила в этом большом и шумном городе двадцать шесть лет без каких-либо сложных проблем, а сейчас? Она вспомнила высокие холодные здания, безумное уличное движение, спешащих куда-то хмурых людей. В мозгу у нее пронеслось слово, обозначающее все это: одиночество.
Под звуки дождя Трейси забылась тяжелым сном, оставив отчаяние до зари. Будильник разбудил ее в нужное время, и она пошла в ванну, по пути выглянув в окно. Небо было ясное, солнце уже взошло, лужайки вокруг выглядели свежими и блестящими. Дождь прекратился. Ее единственной мыслью было поскорее оказаться на кухне, где, может быть, у плиты стоит Мэтт и что-то помешивает в кастрюле.
Она натянула джинсы, блузку и сапоги, кое-как причесала волосы и побежала через холл. Ее шаги эхом отдавались в пустом помещении кухни. Она поставила кофейник на плиту и вышла на веранду.
— О Боже, — вздохнула она, ее глаза широко открылись от изумления. — Мэтт!
Он крепко спал в шезлонге на веранде. Один ботинок лежал на полу, и это доказывало, что он был страшно изнурен работой и не смог дойти до своей комнаты. Он, вероятно, просто сидел в шезлонге, а потом откинулся назад. С головы до ног, стоявших на полу, он был покрыт липкой засохшей грязью, а на лице пробивалась щетина. Он был самым грязным и неухоженным существом из всех, что Трейси доводилось видеть, но она была абсолютно уверена, что он самый красивый человек на свете.
«Ну, что теперь, — думала она, уставившись на него. — Разбудить его, что ли? Или пусть спит?» Элси бы знала, как поступить в такой ситуации, но домоправительница еще спала.
— Мэтт! — тихо окликнула Трейси.
В ответ — тишина.
— Мэтью Кендал Рамсей! — сказала она чуть громче.
Тишина.
«Ладно же, черт возьми». Она вернулась на кухню и налила чашку кофе. Маленькими глотками Трейси осилила кофе, продолжая размышлять о Мэтте. «О Боже! Его рука! Вся эта грязь и… Все, ладно. Нужно немедленно будить его, нравится ему это либо нет».
Сказать было легче, чем сделать. Трейси звала Мэтта, трясла его за плечи, целовала в кончик носа, но он не шевелился. Он просто лежал, как грязная глыба шести футов высотой. Опустившись на колени рядом с креслом, Трейси расстегнула запонки на манжетах рубашки, закатала рукав и испустила крик ужаса от того, что увидела. Повязки не было и, несмотря на мазь, рана была сильно загрязнена. Она опухла, покраснела, и, когда она дотронулась до кожи пальцами, почувствовала, что от нее исходит жар.
— Мэтт! — закричала она. — Немедленно просыпайся, или я…ой! — она закричала еще громче, когда две огромные руки приподняли ее в воздух и бросили на крепкую, как скала, грудь.
— Что ты так волнуешься? — улыбаясь, спросил Мэтт.
— Ах ты, негодник, ты все это время не спал, а только притворялся!
— Я спал до тех пор, пока ты не стала стаскивать с меня одежду. Я хотел посмотреть, к чему это приведет.
— Отпусти меня немедленно. Ты грязный развратник!
— И запах от меня такой же отвратительный. Но нет, я тебя не отпущу. Мне с тобой хорошо. Я приму очищение, когда поцелую тебя, так что постарайся не оцарапать свою нежную красивую кожицу о мою бороду. Мне нужно побриться.
— Тебя нужно помыть из шланга, — произнесла Трейси, явно ощущая, как волна желания поднимается в ее теле, разрастаясь оттого, что она лежит, распластанная, на его сильной груди.
— Теперь ты тоже грязная. Хочешь, вместе примем душ?
— Да. Нет. Что я говорю? Ты лучше отпусти меня, негодяй.
— Не отпущу.
— Мы так и проведем весь день?
— Да.
— Думаешь, Элси ничего не заметит?
— Может быть, если будет суетиться вокруг нас.
— Мэтт, все это хорошо, но… Твоя рука выглядит ужасно. Я думаю…
— Да, я знаю, — он вздохнул и поставил ее на ноги. — Все это было похоже на сумасшествие, но я ничего не мог поделать, — он стащил с себя другой ботинок. — Я должен идти к доктору. А это значит, что ты, моя милая, совершишь со мной поездку в Даллас, штат Техас, Америка.
— Я поеду с тобой?
— Конечно. Мы где-нибудь остановимся, ты вылечишь мою бедную рану, потом я угощу тебя отменным ленчем и покажу тебе достопримечательности. Пахнет чем-то?
— Крепким и горячим.
— Это мной. А как насчет кофе? — он рассмеялся. — Не осуждай меня за то, что я говорю грязные словечки. Посмотри на мою одежду. Она в полном беспорядке. Правда, ведь я отлично выгляжу?
— Ты сногсшибателен.
— И это говорит первоклассный писатель?
— Нет, это говорит сумасшедшая Трейси Тейт.
— Ого! — он выпил чашку кофе и поставил посуду в раковину. — Интересно. Хорошо, вот мой план. Я пойду вымою и ототру свое бедное избитое тело, а потом посплю несколько часов. Пусть Элси позвонит доктору и скажет ему, что я приеду, — Он подошел к двери. — Давай встретимся часов в десять и сразу же поедем.
— Поняла.
— Пробуждение с тобой было так прекрасно, Трейси. Ты скучала обо мне? — очень тихо спросил он.
— Да, Мэтт, — сказала она еще тише.
— Я все время думал о тебе, пока был в загоне. Чертовски много думал. Ладно, встретимся в десять.
Трейси стояла и смотрела на дверь, за которой исчез Мэтт. Потом она со всех ног помчалась в свою комнату, чтобы переодеться в чистую одежду. На ее лице светилась улыбка, а сердце ее было переполнено радостью.
— Все сделано. Доктор сказал, что примет Мэтта в любое время. Итак, ты едешь в большой город, Трейси.
— Да, и с нетерпением жду этого, — она была одета в светло-желтое платье и босоножки на высоких каблуках. Дождь значительно уменьшил жару, и наступающий день казался превосходным.
Элси улыбнулась.
— Тебе так хочется увидеть Даллас? Или тебя прельщает компания?
— Ну…
— Глупый, пожалуй, вопрос. Я знаю ответ. Мэтт будет, в полном твоем распоряжении, и потому глаза твои отплясывают джигу.
— Неужели все по мне так отчетливо видно?
— Так же, как в открытой книге, дорогая.
— Элси, — позвал Мэтт, входя в комнату, — ты не забинтуешь мне руку, чтобы я не испортил еще одну рубашку?
— А если я скажу «нет»?
— Я не привезу тебе изюма в шоколаде из города.
— Тогда принесу бинт.
— Привет, милашка Трейси. Ты выглядишь замечательно.
— Ты тоже, — она улыбалась ему, любуясь его крепкой фигурой в серых брюках и пуловере стального цвета. Он выглядел отдохнувшим, и у Трейси появилось ощущение, что события прошлой ночи были ничем иным, как кошмаром, бредом, страшным сном. Но рана на руке Мэтта была настоящей, и она молча
