— Ну, если считать, что сейчас уже почти четыре часа дня, то телеграмма будет где-то в восемь вечера, — подытожила Настя.
— Вот и отлично, мы поужинай и пойдем прохулка, а там и ответ, — сказал Таро.
Тики поманила Ивана за собой в другую комнату. Взрослые остались одни. Вошли Виктор и Тое, помыли руки.
— Ну, что выходили? — спросил Виктор.
— Все хоросо, — ответил Кова, — теперь ждем.
— Может, в лес прогуляемся? — предложил Виктор.
— Нет, нет! — запротестовала Мими. — Только не в лес!
Решили посидеть дома. Настя достала лото, разложили карточки. Из соседней комнаты часто слышался неудержимый хохот.
— И как они ухитряются понимать друг друга? Да еще смеются!
Вдруг Мими бросила свои фишки-бочонки и встала из-за стола.
— Ви знай, что я думать? Если почта звонить полицай наш телеграмм, тохта ми удивить, испухать нету.
— Вполне возможно, — сказал Виктор. — Нужно что-то придумать.
— Надо перехватить где-то, — сказал Таро.
— Можно. В районе на телеграфе, — сказал Виктор, — сейчас возьму машину, через час мы будем там, должны успеть. Поедем с Таро, остальные сидят тут и не высовываются. — Виктор почти командовал.
— Я с вами! — заявила Мими.
Виктор вопросительно посмотрел на Ково.
— Пусть, пусть, — сказал он. Прямиком, через огороды, быстро добрались до гаража лесхоза.
Сторож не противился. Виктор попросил его не говорить никому. Ехали всего двадцать минут. Дом районного телеграфа стоял недалеко от дороги. Дежурила молодая симпатичная девочка. Виктор показал свои документы, объяснил суть дела.
— А может, уже был телеграмм, — сказала Мими.
— Да нет, я же знаю, — сказала девочка и посмотрела на аппарат, который светился и шумел, но молчал. Решили ждать. Сели. Прошло несколько минут. Аппарат вдруг забарабанил так, что все даже вздрогнули. Девочка спокойно посмотрела на ленту, которая скользила прямо на пол. Потом аппарат замолчал. Виктор подошел к окошку.
— Нет, — сказала телеграфистка, — это не вам.
Еще несколько раз работал аппарат, и как ни ждали Виктор, Мими и Таро, а все же возглас: «Ваша!» был неожиданным. Все смотрели на аппарат. На ленте уже шел текст, и девочка вслух читала: «Исаев Иван Васильевич Исаева-Труфанова Валентина Анатольевна, драгоценности перстень печатка браслет именные граф Чубаров погибли сложных обстоятельствах начальник смены Литовченко Макар Гаврилович, надзиратель Денисов В.Г. Рита.» — Аппарат замолчал. Мими уговорила телеграфистку не регистрировать телеграмму. Через час они вернулись домой. Полдела было сделано.
Начальник Чулымского райотдела милиции Денисов Валентин Григорьевич был в области на хорошем счету. Раскрываемость преступлений почти стопроцентная, порядок во вверенном ему учреждении — образцовый; иногда, правда, просачивались жалобы на грубость начальника. Так это бывает почти с каждым мало-мальски требовательным человеком. Женился он удачно — на сестре секретаря райкома партии, живут дружно. Жена — учительница, последние пять лет — завуч в школе. И вот сегодня первая трещина — и все из-за этого паршивого Сердюченко!..
Злой от боли в пальце, которую причинила ему печатка, Денисов вошел в дом. Во всех комнатах горел свет. Слышалась негромкая музыка. Каждая в своей комнате, делали уроки обе дочери: одна училась в восьмом, другая — в десятом классе. Жена в зале за столом просматривала тетради. Переодевшись в своей комнате, майор вышел в зал.
— Ну что там стряслось? — спросила жена.
— Да ничего, мелочи. Один «диссидент» завелся, японцы к нему пожаловали.
— Ну и что? Законом не запрещено, тем более что недавно Хрущев новые визовые правила ввел, — сказала, не отрываясь от тетрадей, жена.
— Тут я визы устанавливаю! И не допущу, чтобы кто-то меня за пешку считал. Тем более что секретарь райкома такого же мнения.
— Мне кажется, что вы оба со Свиридовым уже настолько устарели, что вам надо уйти, пока не поздно.
— Это мы-то устарели? Посмотрим, кто устарел, но этот Сердюченко еще у меня попрыгает! — И Денисов подошел к телефону, набрал номер:
— Иван Васильевич? Денисов. Слушай, просьба есть: собери мне данные, да поподробнее, о некоем Сердюченко Викторе Ивановиче, его жене, детях. Желательно побыстрее. Не совсем к спеху, но надо. Какие документы? По лагерям? А по каким? Ладно, завтра поговорим. — Повесил трубку.
— Вот ваша демократия — уже заработала! — сказал он жене. — Документы пришли на всех незаконно осужденных из архива. Теперь им, видите ли, все это надо вернуть. А кому возвращать?
— Как это «кому»? — Родственники есть, дети, внуки.
— А дальше что? Выяснится, например, что некий Денисов работал в лагере таком-то, был надзирателем.
— А ты что, действительно работал в лагере?
Денисов понял, что проговорился.
— Ну не я, положим, а кто-то же работал, — замялся майор.
— Ты, помнится, говорил, что служил в линейной железнодорожной милиции до училища, — жена даже отложила тетради.
— Успокойтесь, Людмила Васильевна, я вас не обманул, так и было. Но как быть другим? Бывшим надзирателям, охранникам? Их же тысячи, если не десятки тысяч.
— Те, кто был, как и везде, человеком, — тем бояться нечего. А вот другим — да, тут будут проблемы! Но так им и надо! — горячо заговорила Людмила.
— Ладно, не нам это решать. Но в своем районе я вольностей не допущу.
— А ты что, тут родился и вырос?
— При чем здесь это?
— Тогда не говори «мой район»! Это район тех, кто тут родился и вырос.
— Ого, как ты запела! — вдруг зло проговорил Денисов, — забыла, кем ты была?
— А кем я была? Я училась в институте, а ты на курсах, так что мы были равны, или, что ты имеешь в виду?
— А шубы, браслеты, кольца, серьги — это откуда?
— Что ты хочешь сказать? Я вообще-то долго думала, откуда это ты такой браслет достал «Графъ Чубаровъ»? Да еще печатку. Это же именные вещи. А остальное — мелкота, побрякушки.
— «Побрякушки»? Эти побрякушки золотые, понимаешь, зо-ло-тые! Они денег стоят.
— «Золотые». У тебя даже глаза загорелись! Золото, золото… Не в золоте счастье.
— Ладно, не будем дискутировать, но пока я тут, вольностей не допущу.
Зазвенел телефон. Денисов взял трубку.
— Да, понял. Как никуда? Так и сидят сиднем? Ну ладно, все равно наблюдать!
На следующий день позвонил начальник почты, сообщила, что на адрес Сердюченко пришел груз — вагон. Это майора очень обрадовало. Но особенно заинтересовала его телеграмма, которую отправили Сердюченко в этот день в Ростовскую область.
— Ответ мне продиктуете полностью, — сказал он начальнику почты.
Денисов, как всегда тщательно, готовил нападение. Вначале все узнать, исключить всякие неожиданности и только потом бить, но так, чтобы наверняка. Вот и сейчас колесо закрутилось — везде у него были нужные люди, каждому он чем-то помог, многих милиционеров когда-то просто спас от тюрьмы, и они служили ему верой и правдой. Не вписывался только в его механизм лейтенант Иванов, прибывший
