Леонидычем, с которым они собирались на поиски подводного логова, оставалось двадцать минут. Хватит, чтобы дойти до коттеджа, переодеться и вернуться на пристань. Он обогнул фонтан, пройдя сквозь освежающее облако водяной пыли, когда услышал сзади:
– Дмитрий Савичев?
Митя оглянулся и обнаружил, что к нему направляются два крепыша в черных очках и светлых рубашках с коротким рукавом.
– Да, – ответил Митя.
– Мы из координационной группы поискового штаба, – ответил крепыш повыше ростом. Он снял солнцезащитные очки, и в Митю уперся неприятно-ощупывающий взгляд. – Пара вопросов.
– Вообще-то я тороплюсь.
– Мы не задержим. Скажите, это вы наблюдали, как вечером шестнадцатого числа в заводи за причалом отеля исчезла девушка?
– Я все рассказал Горюнову.
– Мы в курсе, но требуется уточнить детали. Вы говорили следователю, что перед тем, как все случилось, слышали странный плеск.
– Слышал.
– Что-нибудь странное видели в воде?
Митя оробел. Его спрашивали о вещах, о которых он умолчал в разговоре со следователем. Рассказывать об этом теперь значило навести на себя подозрения.
Он попытался увильнуть от вопроса.
– Не видел.
– Точно не видели? – вопрос был задан с нажимом, и Митя покрылся испариной. – Подумайте хорошенько.
– Не понимаю, что вы имеете в виду.
– Мы имеем в виду
Митя не знал, что сказать.
– Так видел или нет? – не унимался второй собеседник.
– Я думал, мне показалось.
– Что именно показалось?
– Силуэт под водой.
Собеседники оживились.
– Силуэт, правда? – заулыбался второй. – А говоришь – не знаю.
– Какого размера был силуэт? – деловито спрашивал первый. – Метра три-четыре?
Митя с удивлением смотрел на собеседников. Сперва он думал, что они действительно входят в состав какой-то следственной группы. Но чем дольше он с ними разговаривал, тем меньше они выглядели как обыкновенные опера. Была в них некая уверенная вальяжность, ощущение превосходства и вседозволенности. А кремовые рубашечки Ralph Lauren не походили на трудовую одежду сотрудников угрозыска.
Кто они? Откуда? Но главное – ОТКУДА ОНИ ЗНАЮТ?
– Так какой длины был силуэт? – не унимался первый.
– Не знаю. Все происходило под водой, а она искажает размеры. Может, четыре-пять. Может, больше.
– Только силуэт видели? Ничего другого?
– Нет.
– А необычных звуков при этом не слышал? – продолжил второй. – Похожих на человеческую речь?
И снова потрясение. Митя ощутил дрожь в коленях.
– Какое ведомство вы представляете?
– Мы уже объясняли. – Первый полез в карман брюк и выудил из кармана кусочек мелованного картона. – Если вдруг что-то еще вспомните, позвоните нам.
Митя взял непослушными пальцами визитку, на которой не было ни имени, ни должности, ни названия ведомства. Только номер мобильного телефона.
Когда он поднял глаза, странные незнакомцы направились к большому черному внедорожнику, стоящему на пешеходной дорожке у ресторана.
Простые опера на таких машинах точно не ездили.
Когда Митя подошел к месту встречи у забора, катер Леонидыча уже покачивался у берега. Инспектор сидел на баке, курил и задумчиво смотрел на чаек, круживших над водой.
Они поздоровались. Митя коротко рассказал о встрече. Леонидыч удивленно хмыкнул и покачал головой.
– На черном джипе? Странно, кто такие?
– Сказали, координаторы следствия.
– Координаторы-хренаторы. Че-то я о таких впервые слышу. – Он щелчком отправил окурок в воду. – Ладно, бог с ними. Полезай в лодку. У нас дел по горло.
Перебираясь на свое место, на кормовую скамью за креслом рулевого, Митя наткнулся на сложенное посреди палубы снаряжение: два стальных баллона с вентилями и трубками, скрученный в рулон гидрокостюм, из которого торчала пара ласт, водолазная маска, пояс с набором грузов. Чтобы снаряжение не каталось по палубе, сбоку его подпирал непонятный деревянный ящик с обшарпанными стенками и металлическими углами.
– Поаккуратнее, – предупредил Леонидыч. – Вещи не развали.
– А что в ящике? – спросил Митя.
– Мои старые тапочки.
– Можно посмотреть?
– Только при всех не свети. Сядь на палубу.
Заинтригованный, Митя опустился на колени, отщелкнул замки, поднял крышку. Внутри, на поролоновой подкладке, поблескивало латунью древнее ружье.
Такого крупного калибра Мите видеть не доводилось. Толстый литой ствол, массивный казенник, скелетообразный приклад. Рукоять и цевье в тех местах, где их касаются руки, затерты до блеска.
– Что это? – изумленно спросил Савичев.
– А на что похоже? – усмехнулся Леонидыч, перебравшись на свое место.
– На маленькую пушку. Заряжено?
– Ты что! Нет, конечно.
Митя осторожно взял ружье. Оно сразу оттянуло руки, оказавшись тяжеленным, не меньше десяти кило. Внизу под стволом темнел год «1879» и название производителя: «Frank E. Brown».
– А как открыть?
– Нажми рычажок сбоку.
Митя последовал совету и разломил ствол. Казенная часть впечатляла массивностью и качеством литья. Сквозь черное жерло, диаметром с охотничий патрон, виднелись рейки палубы.
– Что это за ружье?
– «Шоулдер ган» – янки так называли. С его помощью добывали кита в конце позапрошлого века. Золотое было времечко. Раньше индейцам и эскимосам, чтобы забить полосатика, требовалось полсотни копий. В XVII–XVIII столетиях зверя сперва загарпунивали, затем добивали пиками, тоже весьма муторное занятие. А после изобретения этой штуки одно-два попадания – и баста! Революцию произвела в китобойном ремесле в свое время.
– А чем из него стрелять?
– Гарпуном. Заряжаешь, прицеливаешься, нажимаешь спуск. Отдача, конечно, дикая, и грохочет, как артиллерийское орудие, но зато и убойная сила на уровне. Мне его на Аляске подарили, когда мы по обмену опытом приезжали… – Леонидыч забрал у Мити ружье, вернул в ящик. – Оно пока не стреляет. Боеприпаса
