— Ты только посмотри на это!
— Что там? — заинтересовался Адамек.
— Я запустила поиск совпадений. И знаешь, что мне выдала программа?
Глава 7
Жарко! Жарко!
Плечи горели огнем, вопили о боли, умоляли о пощаде, но Макс Унгемах не сдавался. Упрямо глядя вперед, он игнорировал боль и только крепче сжимал зубы, вспоминая наставления Колле. «Если ты думаешь, что больше не можешь, то у тебя в запасе еще половина твоих сил».
Дальше. Удар за ударом. Если хочешь простоять на ринге двенадцать раундов, нужно суметь в два раза дольше пропрыгать на скакалке.
Пот ручьями стекал по его телу, заливал глаза, затуманивая взгляд.
Щелк-щелк-щелк.
Мерные удары скакалки по полу — стальная нить, обернутая пластиком, пролетает у него под ногами. Макс ускорил темп. Он чувствовал, что долго ему не продержаться. Даже если ему удается уговорить себя, с биохимией ничего не поделаешь. В мышцах выделяется молочная кислота, и эту боль никто долго не выдержит.
Еще немного, быстрее, еще немного!
Скакалка свистела в воздухе, но Макс ее уже не видел, слышал только ее удары о пол.
Щелк-щелк-щелк.
Унгемах заставил себя подпрыгнуть еще пару раз, выматываясь до предела. Большинству людей такое не под силу.
Но теперь и он уже не мог сдерживаться. Отпустив скакалку, Макс, морщась, остановился и упал на колени. Плечи чудовищно болели, словно ему оторвали руки и отбросили их в сторону. Пот стекал по лицу, капая на пыльный пол.
Тяжело дыша, Макс уперся ладонями в колени, ожидая, пока утихнет боль. Постепенно дыхание успокаивалось, пульс приходил в норму. Унгемах чувствовал себя прекрасно! Прошло два дня с тех пор, как состоялся поединок в Лигурии, и на самом деле Максу стоило отдохнуть, сделав перерыв между тренировками, но он не хотел этого. Позволяя себе отвлекаться, Унгемах получил бы время на раздумья, а это ему было не нужно. То, что случилось во время боя с исполином де Мартэном, прошло, и не было смысла ломать над этим голову. В конце концов, никто не может контролировать свои мысли постоянно. И если у кого и было право предаваться воспоминаниям, так у него. Большинство людей вообще никогда бы не справились с такой травмой.
С трудом поднявшись, Макс снял полотенце со стула и отер лицо. Попивая яблочный сок, он обвел взглядом зал.
Утром тут было спокойно. Сегодня тренировались только Кевин и Тарек: они потеряли работу, а значит, у них появилось время на спорт. Что ж, по крайней мере, они тратили свои свободные часы здесь, а не слонялись по улицам. Оба парня были стройными, высокими и мускулистыми, да и с дисциплиной у них все в порядке. Впрочем, Колле не стал бы принимать к себе каких-то подозрительных типов, для которых главное — поставить удар для уличной драки. С другой стороны, честолюбие и мускулы не помогут боксеру, если тот лишен таланта. Макс не верил в успех Кевина. Этому парню не хватало жесткости. У него было доброе лицо, в глазах всегда светилось дружелюбие, и Унгемах никогда не слышал, чтобы Кевин с кем-то ссорился. В нем не было инстинкта убийцы! А этот инстинкт необходим, если собираешься раз за разом наносить противнику удары по лицу.
Тарек прервал свои упражнения в «бое с тенью».
— Сколько, Макс?
— Три тысячи два.
— Черт, мне тебя никогда не догнать!
— Не отчаивайся, — подбодрил его Унгемах.
Они с Тареком соревновались в том, кто сумеет добиться большего количества прыжков со скакалкой. Тарек еще не дошел и до двух тысяч.
— Через год ты меня побьешь.
— Ох, долго еще ждать!
— Ну ясное дело! Сейчас ты меня перепрыгаешь, только если я буду скакать на одной ноге.
Ухмыльнувшись, Тарек красноречивым жестом вздернул правую руку с оттопыренным средним пальцем и вернулся к «бою с тенью».
Сзади послышался характерный шорох — этот звук раздавался в зале, когда Колле открывал дверь в свой кабинет и алюминиевые жалюзи царапали по стеклу.
Макс повернулся. Колле стоял в дверном проеме, как всегда, одетый в старую армейскую форму, свою любимую. Вид у той был потрепанный. Тут, в зале, Макс редко видел его в другой одежде. Колле долго был солдатом, потом работал тренером в спортивной компании, открыв при этом собственный клуб боксеров. Для Колле клуб был скорее увлечением, не приносящим дохода. Но все изменилось в тот момент, когда сюда впервые вошел Макс.
Унгемах хорошо помнил те времена. Характер у него был сложный, он часто прогуливал школу, постоянно дрался с кем-то, но нерастраченной ярости всегда оставалось много, и Макс носил ее в своей душе, не зная, как от нее избавиться. Он пришел в клуб боксеров, надеясь, что тут сможет сорвать злость. Но в этом он ошибся. На Колле нахальный малец не произвел ни малейшего впечатления.
— Хочешь стать крутым? — спросил его тогда тренер.
И прежде чем Макс понял, что происходит, Колле влепил ему пощечину. Ладонь звонко ударила его по левой щеке. Все присутствующие замерли. Макс не знал, что ему делать.
— Ты же крутой, а?
Взметнулась вторая рука, но Макс успел перехватить запястье Колле.
— Да! — Он выдержал сверлящий взгляд Конрада Ледера.
Больше пощечин Макс не получал. Он тренировался каждый день, и Колле никогда его не жалел. Но, несмотря на изматывающие тренировки, Макс получил в этом клубе помощь, в которой так нуждался. Благодаря Колле он сумел окончить среднюю школу, пошел призывником в армию и, кроме первых трех месяцев основной военной подготовки, провел все время в подразделении Колле. Тот вышел в отставку, когда истек срок службы Макса, и они вместе начали завоевывать ринг. Благодаря тренеру Макс получил все эти титулы и в любительском, и в профессиональном боксе. Он стал чемпионом Европы и готов был участвовать в чемпионате мира. Но Макс был обязан Колле не только этим…
— Макс, зайди-ка сюда! — позвал его тренер.
Набросив на плечи полотенце, Унгемах захватил бутылку с водой и направился в кабинет Колле в дальнем правом углу большого зала. Кроме раздевалок, душа и туалета кабинет Ледера был здесь единственным отгороженным помещением. Весь зал прекрасно просматривался, и Колле, поворачиваясь в своем кресле, мог увидеть каждого из своих подопечных.
В этом-то кресле за письменным столом (армейское наследие!) Ледер и восседал, когда Макс вошел в его святилище. Тихонько жужжал компьютер, на огромном жидкокристаллическом мониторе мерцала статья из какой-то интернет-газеты. Колле всегда внимательно следил за спортивными публикациями, выходившими после важных для него поединков.
— Закрой дверь и присаживайся, — скомандовал он.
Закрывая дверь, Макс задумался о том, какая муха укусила его тренера. В голосе Колле не слышалось недовольства, но что-то явно его беспокоило. Он еще обдумывал тот бой в Лигурии? Унгемах уже не раз говорил ему, что все в порядке. Немного отвлекся на ринге, вот и все.
Конечно, он не рассказал Колле правду — эту часть своей жизни он всегда прятал в самой глубине души.
Опустившись на зеленый стул, жалобно скрипнувший под его весом, Макс посмотрел на экран.
