— Я еще не выиграл, так что об этом говорить рано… — Макс криво улыбнулся.
— Что ж, я в вас нисколько не сомневаюсь. Я могу позвонить вам, если у меня появятся какие-то вопросы?
— Конечно. И я буду очень благодарен вам, если вы будете держать меня в курсе расследования.
— Буду, насколько это возможно, — пообещала Готтлоб.
Они обменялись номерами телефонов.
Глава 15
— Да что же это, черт побери, такое!!! — Франциска никак не могла успокоиться.
Пауль Адамек молча наблюдал за припадком ярости у своей напарницы. В такие моменты, наступавшие не так уж редко, он не знал, как себя вести. С одной стороны, бешенство Франциски всегда было искренним, с другой же — она быстро успокаивалась.
Готтлоб бегала туда-сюда по своему кабинету и уже два раза успела пнуть корзину для мусора. Пока она говорила с Унгемахом, Пауль на всякий случай проверил находившихся на свободе преступников, осужденных за педофилию и проживавших в радиусе ста пятидесяти километров от интерната Святой Елены. И хотя разговор с боксером был интересным, он не принес никаких зацепок, а вот Адамек сразу напал на кое-что любопытное.
— Люди что, вообще ничему не учатся? Сколько раз должно случиться подобное дерьмо, чтобы кто-то начал воспринимать все это серьезнее?!
— Мы еще не знаем, имеет ли он какое-либо отношение к происшедшему, — напомнил Пауль.
— Дело не в этом! — взвилась Франциска. — Конечно, мы не знаем, но мы узнаем, точно тебе говорю! Ты же еще ни с кем об этом не беседовал?
— Нет, я сразу к тебе пришел.
— Хорошо. Нельзя, чтобы об этом проведала пресса. Ты же знаешь, как эти репортеришки торопятся с выводами. В этом-то и проблема. Если СМИ проведают о том, что отсидевший педофил работает на фирме, которая занимается перевозкой детей-инвалидов, народ придет в бешенство! И неспроста! И тогда уже не будет иметь значения, связан этот ублюдок с похищением Сары или нет. Такое просто не должно происходить! Вот дерьмо! Эти сволочи что, не могут работать, к примеру, на автозаправках? Почему они постоянно находят такую работу? Так, поехали. Где живет этот тип?
— Переулок Кроненгассе, 11.
— В городе?
Пауль кивнул.
— Только мы его там не застанем, он сейчас на работе.
— Ладно, позвони в эту службу перевозок и уточни. Пока можем подождать. Так, я отлучусь на минутку. Вот черт, черт, черт!
Франциска хмуро двинулась в сторону туалета, и двое коллег, шедших ей навстречу по коридору, посторонились.
В туалете она, по счастью, была одна. Выйдя из кабинки, Готтлоб вымыла руки и побрызгала водой в раскрасневшееся лицо, глядя на свое отражение в грязном зеркале. Щеки пошли багровыми пятнами от ярости. С ней такое происходит постоянно. У нее всегда все на лице написано. Отец не раз говорил, что Франциске суждено работать в полиции, у нее просто нет иного пути — надо выбирать профессию, в которой не приходится лгать.
«Какой же он у меня наивный», — с горечью подумалось Готтлоб. Отец и к теперешней своей проблеме относился с той же наивностью. Впрочем, выходные и так дались Франциске нелегко, поэтому сейчас она предпочитала не думать о болезни отца. Вытерев лицо салфеткой, девушка вышла в коридор. Там ее поджидал Адамек.
— Нам повезло. Детлеф Кюль работает с шести до трех, только что окончил смену. Можем перехватить его у входа в дом.
— Класс! Это мне нравится.
— Возьмем с собой патруль?
Подумав, Франциска покачала головой.
— Нет, не думаю, что в этом есть необходимость. Даже если он наш тип, мы и сами разберемся. Ты же знаешь… эти сволочи демонстрируют силу только перед слабыми.
Зайдя в кабинет, Готтлоб прихватила куртку и пистолет, и они с Адамеком покинули участок. Днем движение на дорогах было не таким интенсивным, и уже через пятнадцать минут они оказались в квартале новостроек семидесятых годов. Вокруг теснились двенадцатиэтажные коробки с парой лужаек и жалкими деревцами. С точки зрения Франциски, это смотрелось отвратительно, но такие кварталы тоже были нужны городу.
Машина медленно ехала по улице, Адамек высматривал дом номер одиннадцать. Наконец он обнаружил маленький указатель у дома справа.
— Давай припаркуемся здесь, — предложила Франциска, указывая на свободное место у обочины.
Между высотками виднелись парковки, но Готтлоб не хотела подбираться так близко к дому.
— Жаль, что мы не знаем, на какой машине он ездит.
— Почему это не знаем? — ухмыльнулся Адамек.
— О, я об этом и не подумала. Умница!
— Детлеф Кюль ездит на серебристом «Сеат-Леон», автомобиль зарегистрирован тут, номер H DK 210.
— Напомни мне, чтобы я попросила шефа повысить тебе зарплату.
— Я предпочел бы в качестве награды отпуск на неделю.
— Что, никак не выспишься?
— Знаешь, мы поспрашивали других мамочек… к сожалению! Ты не представляешь, какими экспертами по воспитанию детей мнят себя многодетные мамаши. А у нас первый ребенок, и мы чувствуем себя настоящими неудачниками. А эти дамочки все наседают. И ни одна нас не успокоила. Говорят, малышка будет кричать месяцев до девяти.
— Ну вот видишь! — подколола его Франциска. — Когда-то же это закончится!
— Да, но к тому моменту я, наверное, уже подохну, — мрачно покосился на нее Пауль.
— Сочувствую тебе, конечно, но… ой, смотри, серебристый «Сеат-Леон»! И номер тот же! Это он!
Глава 16
— Поспеши скорей уйти, я считаю до пяти…
— Хватит тут бегать, сколько раз вам говорить! — Гунтер Мюллер прикрикнул на своего восьмилетнего сынишку и его приятеля, игравших в прятки среди стеллажей, но потом покачал головой и улыбнулся. Дети, что тут скажешь…
Он повернулся к своему посетителю, странноватому типу, судорожно сжимавшему в руках какую-то бумажку.
— Вот сорванцы! Но ведь и мы в их годы были такими же, верно?
Посетитель не ответил. Он неотрывно смотрел вслед мальчишкам, которые уже успели попрятаться, и только звонкий голосок доносился из-за стеллажей:
— А потом пойду искать, и тебе не убежать. Загляну во все углы, взгляд направлю под столы…
Мюллер запнулся. Этот тип не понравился ему с самого начала, когда вошел в магазин десять минут
