Возвращение домой.Том 1

В молочной было холодно, все сверкало чистотой и пахло карболовым мылом, которым миссис Мадж мыла сланцевые полы. Лавди нашла сливки и стерилизованный бидон, наполнила его с помощью черпака с длинной ручкой. Тигр, которому не дозволено было входить, скулил у открытой двери, как будто его бросили навсегда, и, когда Лавди вышла, стал в полнейшем восторге носиться кругами. Она обозвала его глупой псиной, пес уселся и заулыбался ей.

— Пойдем, болван, пора возвращаться домой.

Она пересекла двор, забралась на калитку и уселась на верхней перекладине. Пока она болтала с миссис Мадж, поднялся ветер и дождь поутих. Солнце сияло где-то за облаками, и лучи просвечивали сквозь них, как это всегда рисуют на иллюстрациях к Библии. Туман расходился, будто рвалась тончайшая, полупрозрачная завеса, и уже можно было разглядеть вдали спокойное серебристое море.

Она подумала об Уолтере, о надвигающейся войне и о том, как хорошо, что Уолтер не пойдет служить и останется в Нанчерроу, ведь он был частью всего того неизменного, из чего состояла вся ее жизнь, а она страшилась перемен. К тому же, Уолтер ей очень нравился. Пускай он человек грубый и жесткий, ругается как сапожник и, по слухам, зачастил последнее время в роузмаллионский паб; но, несмотря ни на что, Уолтер всегда играл важную роль в ее жизни, и теперь он — один из очень немногих молодых людей, с кем она чувствует себя совершенно непринужденно. Эдвард еще со времен обучения в приготовительной школе привозил домой своих друзей, но все они казались Лавди пришедшими из другого мира: говорили с манерной медлительностью, растягивая гласные, и нередко упивались своей изнеженной праздностью. В то время как Лавди чистила конюшни, ездила верхом с Уолтером или его отцом, они полеживали в шезлонгах либо вяло играли в теннис, а за столом разговаривали исключительно о людях, которых она не знала и знать не хотела. Вопреки всей неотесанности Уолтера, она находила его крайне привлекательным. Не раз, когда он чистил лошадь или вез на телеге сено, она тайком наблюдала за ним, любуясь сильным, гибким телом, загорелыми, мускулистыми руками, темными глазами и черными, как вороново крыло, волосами. Он походил на красавца цыгана, точно сошедшего со страниц книги Дэйвида Лоренса[47], и не что иное как его близость впервые пробудила в ней женскую чувственность, вызвала первые страстные волнения взрослеющего тела.

Нечто подобное бывало и в присутствии парней Уорренов в Порткеррисе. Их корнуолльский выговор, развязные, шумные игры, издевательские шутки… с ними Лавди не знала, что такое скованность или скука. Возможно, ее привлекают люди… она заколебалась в выборе правильного слова: «из низов» звучит кошмарно, «малообразованные» — еще хуже; и в конце концов нашла то, что нужно, — «настоящие»… потому что саму ее воспитывали в неге и холе в мирной обители Нанчерроу. Может быть, поэтому… Как бы там ни было, это — ее личная тайна, которой она никогда и ни с кем не делилась, даже с Джудит и с Афиной.

Уолтер… Она подумала о надвигающейся войне. Каждый вечер все они волей-неволей слушали девятичасовые новости, и каждый вечер казалось, что дела во всем мире идут все хуже и хуже. Их словно бы подготавливали психологически к какому-то колоссальному бедствию — землетрясению или извержению ужасающего вулкана, — которое никто не в силах предотвратить. Бой «Большого Бена»[48] стал звучать для Лавди как трубный глас Страшного суда. Угроза войны тревожила ее куда больше, чем полагали взрослые, впрочем, вообразить, как все это будет, представить, чем обернется «война» для родного дома, семьи, для того мира, в котором она жила, Лавди была не в состоянии. Она никогда не могла похвастаться живым, богатым воображением, эссе и сочинения в школе всегда давались ей с трудом. Будут ли падать с черных самолетов бомбы, будут ли взрывы и разрушенные до основания дома? Или же немецкая армия высадится где-нибудь, скажем, в Лондоне и двинется через всю страну? И придут ли немцы в Корнуолл? А если придут, то как же они переправятся через Теймар, ведь через реку есть только железнодорожный мост? Может быть, они соорудят понтонные мосты или переплывут реку на веслах… но это выглядело как-то примитивно.

И что будет, если они придут? Чуть ли не у всех мужчин, которых знала Лавди, и, уж конечно, у всех друзей ее отца, были ружья — для охоты на фазанов и кроликов, для того чтобы избавить от мучений раненую или больную собаку, лошадь. Если все выйдут с ружьями против немцев, у захватчиков не останется ни единого шанса. Ей вспомнилась старинная корнуолльская песня, которую распевали во все горло на трибунах толпы болельщиков во время матчей по регби, когда играла команда графства.

Не вернется Трелони с той битвы

Никогда; видно, жребий таков?..

О том ведают, их и спросите,

Сорок тысяч его земляков.

Тигр стал нетерпеливо кидаться на ограду, понукая Лавди идти. Она вздохнула, отбросила печальные мысли и, спрыгнув с калитки на землю, пустилась рысцой по изрытой колеями дорожке, бидон со сливками у нее в руке закачался из стороны в сторону. Чтобы поднять настроение, она стала думать о завтрашнем дне, о поездке в Порткеррис к Уорренам. Она снова встретится с Хетер, с Пэдди и с Джо, будет сидеть на людном пляже и есть мороженое. А новая машина Джудит!.. Может, это будет маленький «эм-джи» со складным верхом. Лавди сгорала от нетерпения, так ей хотелось посмотреть на автомобиль.

Когда она добралась до дома, от всех этих приятных мыслей к ней уже вернулось веселое расположение духа.

«9 августа 1939 г. Порткеррис.

Дорогие мама и папа!

Простите, что так долго не писала. Придется сообщить вам все новости совсем вкратце, иначе письмо получится толщиной с хорошую газету. Как видите, я в Порткеррисе у Уорренов, и Лавди тоже со мной. Сначала она сомневалась, ехать или нет, у нее появился новый пони по кличке Молния, которого она хочет подготовить для участия в каких-то соревнованиях; но в конце концов она согласилась поехать, на одну неделю, чем всех нас очень обрадовала. Конечно, здесь немножко тесновато, но миссис Уоррен, похоже, ничего не имеет против, а Пэдди теперь работает на рыбацком баркасе со своим дядей, и его подолгу не бывает дома. Так что у Лавди своя спальня, а я сплю в комнате у Хетер. Хетер тоже закончила школу и собирается поступать на секретарские курсы здесь, в Порткеррисе, а потом, может быть, отправится в Лондон подыскивать себе работу.

Погода просто великолепная, Порткеррис наводнен приезжими и курортниками, все расхаживают в шортах и пляжных туфлях. Джо получил работу на пляже — прибирается в тентах и убирает шезлонги, А вчера, когда мы пришли купаться, он всем нам раздобыл бесплатное мороженое.

В магазине Уорренов работает новенькая по имени Элли, ей лет, я думаю, шестнадцать. Она покрасилась перекисью под блондинку, но несмотря на эту экстравагантность, по словам миссис Уоррен, лучшей продавщицы у них никогда не было, и управляться с кассовым аппаратом она научилась в один момент.

Странное чувство — знать, что никогда больше не вернешься в школу. Еще не известны, конечно, результаты вступительных университетских экзаменов, но на выпускном вечере — можете меня поздравить —я получила награды за успехи в английском и в истории, а сверх того еще кубок святой Урсулы — ошеломляющий сюрприз, у меня просто ноги подкосились. Мистер Бейнс с дядей Бобом решили меня поощрить и, посоветовавшись, разрешили мне купить автомобиль. Мы смистером Бейнсом поехали в авторемонтную мастерскую в Труро и выбрали машину. Это маленький четырехместный «моррис» синего цвета — просто прелесть! Был там еще спортивный автомобиль со складным верхом, но мистер Бейнс сказал, чтов случае, если он перевернется (чего, естественно, никогда со мной не случится), я наверняка сломаю себе шею. Он рассудил, что «моррис» мне больше подойдет. Так или иначе, я отэтой покупки без ума и назад в Нанчерроу возвращалась уже за рулем своего «морриса», через Камборн, Редрут и Пензанс, а мистер Бейнс на своей машине тащился у меня на хвосте, точно телохранитель. Это самое восхитительное приобретение с тех пор, как тетя Луиза купила мне велосипед, у меня никогда не бывало ничего подобного. Как только смогу, поеду в Пендин — навещу Филлис и посмотрю на ее малыша, В следующем письме обязательно расскажу о ней.

В общем, мы с Лавди смогли приехать сюда сами, и не надо было просить, чтобы нас отвезли из Нанчерроу в охотничьем фургоне. Не могу выразить словами, какое это удовольствие — ехать