К середине 1996 г. боевой состав авиации ВМФ насчитывал 695 ЛА, в том числе 3 Ту-22М2 , 63 Ту- 22МЗ, 116 противолодочных самолётов, 118 истребителей, штурмовиков и самолётов другого типа. После изгнания ракетоносцев из Крыма там оставался запас ракет Х-22, которые в соответствии с нормами запасов были далеко не лишними. После переговоров с украинской стороной удалось достигнуть соглашения о их вывозе с подвеской их под самолёты. На четыре самолёта Ту-22МЗ подвешивали по три ракеты, на два самолёта – по две. Нагрузка была значительной, и если проблема взлёта не особенно беспокоила, то имелись опасения в связи со сложностью посадки. В конце концов, после посадки на промежуточном аэродроме Кипелово 6 Ту-22МЗ ВВС СФ доставили ракеты на аэродром базирования Североморск-1.
На начало 1997 г. морской авиации полагалось по штату 619 ЛА и 716 экипажей. Исправность парка ЛА снизилась до 35% . Впрочем, не все ЛА морской авиации кончали бесславно свой век под ударами кувалд. Так, в феврале 1997 г. в авиацию внутренних войск МВД России передали 13 Ка-29, в которых авиация ВМФ особой нужды не испытывала.
Несмотря на неоднократные, повседневные призывы к сокращению лётных происшествий, они имели место быть, а прогнозирование их, как только не старались, не поддавалось науке, хотя заверений в обратном хватало с избытком. Итоги лётной деятельности не давали основания для оптимизма.
В 1989 г. в морской авиации зафиксировано 10 лётных происшествий, три из которых завершились катастрофами. Следующий год оказался не лучшим и принёс три катастрофы и две аварии (все в ВВС ЧФ). С тем чтобы не перекладывать ответственность за аварийность на недоработку техники, приняли, что лётные происшествия свидетельствуют в первую очередь о низком уровне профессионализма лётного и руководящего состава.
В последующие годы обстановка с выполнением планов боевой подготовки, а следовательно поддержанием высокой боевой готовности ничуть не улучшилась, поставки топлива продолжали сокращаться.
Вполне естественно, что с распадом страны возникли проблемы с ремонтом авиационной техники и поставкой запасных частей. Предельно обострилась и нарушилась (а точнее рухнула) система гарантийного обслуживания.
Потеря 33-го центра в Николаеве и 1063-го цбп в Саках, как и следовало ожидать, оказалась весьма ощутимой, а по большому счёту, невосполнимой потерей для морской авиации. Пришлось искать выход из положения. Для начала организовали теоретическое переучивание личного состава на базе существующих центров ВВС, а практическое – в строевых частях, что также вносило определённые затруднения в их повседневную деятельность. Инженерно-технический состав предполагалось обучать на базе учебных отрядов флотов. В соответствии с директивой командующего авиацией ВМФ от 1 сентября 1994 г. был определён статус нового центра боевой подготовки авиации ВМФ на аэродроме Остров (Псковская область), и началось его формирование. В состав центра вошли: учебный отдел, центральные офицерские курсы и отдельный смешанный авиационный (исследовательско – инструкторский) полк из двух эскадрилий. В марте первые Ту-22МЗ, направленные на формирование этого полка произвели посадку на аэродроме Остров. Центр должен был продолжить традиции своего предшественника – 33- го центра боевого применения и переучивания лётного состава авиации ВМФ им. Е.Н. Преображенского, за 32 года подготовившего тысячи специалистов. Говорят, традиции связаны также и с местом базирования, но этого не было.
Имелось вполне обоснованное опасение, что специалистам, особенно преподавательскому составу нового центра, потребуется время, чтобы организовать качественное обучение. Преподавательский состав 33-го центра отличался высокой квалификацией, большим опытом, методическими навыками, учебные классы и лаборатории имели прекрасное оборудование и др. То же самое, если не в большей степени, относилось и к научно-ис- следовательским отделам. Тем не менее новый центр боевого применения авиации ВМФ в 1996 г. подготовил 100 специалистов по 12 профилям, что для морской авиации, ставшей к этому времени почти карликовой, можно считать немалым. Пять групп лётного и инженерно-технического состава завершили теоретическое переучивание на новую технику, развертывался фронт научно- исследовательских работ.
В середине мая 1994 г. на имя министра обороны РФ Фондом помощи военнослужащим, уволенным из ВВС Великобритании, за подписью главного маршала авиации сэра Р. Палина было направлено письмо с предложением принять участие в Международном авиашоу 'Эйр Тату- 94' на базе ВМС Великобритании по случаю 75-й годовщины существования этой организации и 50-летия авиационной базы Фейрфорд.
Кстати, о том, какое значение в Англии придаётся Фонду помощи военнослужащим, можно судить по известному высказыванию У. Черчилля: 'Фонд помощи военнослужащим, уволенным из королевских ВВС Великобритании, является частью совести британской нации. Нация без совести – это нация без души. А нация без души – это нация, которая не может существовать!'
К сожалению, ничего подобного в нашей стране никогда не существовало. Правда, в 1999 г. главкомом ВВС Корнуковым было утверждено 'Положение об объединённом координационном совете ветеранов войны и военной службы ВВС и ПВО'. Председателем нового общественного объединения стал зам. главкома ВВС B.C. Михайлов (впоследствии главком ВВС). Основной задачей координационного совета ветеранов определили: пропаганда героического прошлого авиаторов, военно-патриотическое воспитание молодёжи, а также содействие руководству ВВС и ПВО в интересах повышения боевой готовности частей и подразделений ВВС. Из этого видно, что ни о какой помощи уволенным речи не шло.
От ВВС на выставку в Великобританию убыл экипаж на самолёте Ту-95МК, от авиации ВМФ экипаж на Ту-142М.
Самолёт Ту- 142М, пилотируемый командиром корабля подполковником Ю.Ф. Кузнецовым, вылетел с аэродрома Остров. При перелёте в Великобританию и при возвращении на его борту находился атташе по вопросам обороны при Посольстве Великобритании в России коммодор авиации Филипп Уилкинсон. Посадку на аэродроме Фэйрфорд самолёт произвел 28 июля 1994 г. в 12 ч по Гринвичу. После посадки атташе охарактеризовал действия экипажа как великолепные и дал высокую оценку рациональности и комфортности рабочего места, которое ему определили на полёт (место оператора гидроакустических подсистем). На обратном пути он некоторое время пилотировал самолёт с места помощника командира корабля. Будучи профессиональным лётчиком- истребителем он отметил, что пилотирование самолёта не требует значительных физических усилий и огромная машина адекватно и чутко реагирует на все манипуляции с рычагами управления. Это как нельзя лучше, по его мнению, характеризует совершенство самолёта.
На очередном празднике 'Морской поиск-96' на аэродроме Фэйрфорд присутствовала представительная делегация из 62 человек. На выставке технику отечественной морской авиации представлял самолёт Ил-38.
В 1989 г. ассоциация 'Фонд авиационной безопасности СССР' учредила диплом и премию 'За героизм, мужество и находчивость авиаторов', которыми награждаются авиаторы различных ведомств, проявившие эти качества при возникновении аварийной ситуации в полёте.
Первым лауреатом морской авиации в 1990 г. стал майор А. Зубков (76-й оплап ВВС СФ). При возвращении из района боевой службы на самолёте Ту-142М, пилотируемом Зубковым взорвался топливный бак и возник пожар, угрожавший безопасности полёта, а следовательно и экипажа. В сложившихся условиях правильные и своевременные действия позволили сохранить самолёт и избежать гибели экипажа. Вообще- то, принимая во внимание безусловную сложность продолжения полёта в этих условиях, командир корабля, во всяком случае, мог быть представлен на Героя Советского Союза.
В 1991 г. лауреатом стал подполковник П.А. Банников (ВВС ТОФ), в следующем году представлялись: подполковник Т.А. Апакидзе (самолёт Су-27, ЦБПКА); подполковник А.Г. Спехов (самолёт Су-17М) ВВС БФ;
