Джерри. И что же ты предлагаешь?
Эмма. Я просто не знаю, что нам делать, вот и все.
Джерри. Н-ну…
Эмма. Я говорю об этой квартире…
Джерри. Понятно.
Эмма. Ты хоть можешь припомнить, когда мы здесь были в последний раз?
Джерри. Кажется, летом.
Эмма. Да? Неужели?
Джерри. Я знаю, тебе может показаться…
Эмма. Это было в начале сентября.
Джерри. Ну так это еще лето, разве не так?
Эмма. Стоял страшный холод. Было начало осени.
Джерри. Ну сейчас тоже не жарко.
Эмма. Мы еще хотели привезти новый электрокамин.
Джерри. Да, я так и не собрался.
Эмма. Какой в этом смысл, если мы здесь не бываем.
Джерри. Но вот же мы здесь.
Эмма. Не так, как раньше.
Джерри. Ну, многое изменилось. Ты была так занята, работа и все такое.
Эмма. Да, я знаю. Но мне действительно нравится эта работа. И я не собираюсь ее бросать.
Джерри. Да нет же, это здорово. Для тебя просто великолепно. Но у тебя никогда…
Эмма. Что ж, если на тебе галерея, надо ею заниматься, в ней надо бывать.
Джерри. А значит, ты не бываешь свободной днем, верно?
Эмма. Верно.
Джерри. Так как же мы можем встречаться?
Эмма. А ты припомни, часто ли ты теперь в Англии. Ты же вечно в отъезде.
Джерри. Но когда я здесь, ты днем занята. И мы не можем увидеться.
Эмма. Мы можем встретиться в перерыв.
Джерри. Да, мы можем встретиться среди дня, но, если у нас всего час, стоит ли тащиться в такую даль. Я уже стар для этого.
Эмма. А я и не предлагала.
Ты знаешь, раньше… мы были такие изобретательные, мы так стремились… и было ведь иногда… казалось, ну просто никак невозможно встретиться… никакой возможности… и все же мы встречались. Мы встречались здесь, мы сняли эту квартиру, и мы встречались в ней, потому что нам этого очень хотелось.
Джерри. Какая разница, очень мы этого хотим или не очень, если ты все равно днем занята, а я и вовсе в Америке.
А вечером это всегда было невозможно, и ты это знаешь. У меня семья.
Эмма. У меня тоже есть семья.
Джерри. Я об этом прекрасно знаю. И хотел бы тебе напомнить, что твой муж — мой самый старый друг.
Эмма. На что ты намекаешь?
Джерри. Я ни на что не намекаю.
Эмма. Что ты хотел этим сказать — насчет мужа?
Джерри. О боже! Да ничего такого я не хотел этим сказать. Кроме того, что сказал.
Эмма. Понятно.
Мне одно ясно: в прежние времена мы старались что-то придумать, мы освободились бы на вечер, как-то бы всё устроили, встретились и пошли бы в отель.
Джерри. Да, так мы и делали.
Однако это все… чаще всего это было… еще до того, как мы сняли квартиру.
Эмма. Не так уж часто мы здесь ночевали… в этой квартире.
Джерри. Да, не часто.
Мы вообще мало где ночевали.
Эмма. И ты можешь позволить себе… чтоб она стояла пустая, вот так, из месяца в месяц?
Джерри. Н-ну-у…
Эмма. Стояла просто так, зазря, никто же здесь не бывает. Мне даже думать об этом невыносимо, честно тебе скажу. Стоит она вот так… ненужная. Весь день, всю ночь. Изо дня в день. Из ночи в ночь. И все это тоже впустую — и посуда, и занавески, и постельное белье, и все прочее. И скатерть, которую я привезла из Венеции.
Это просто… нежилой дом. Мертвый дом.
Джерри. А это и не дом.
Я знаю. Я знаю, что тебе хотелось… но это никогда и не могло… быть настоящим домом. У тебя есть дом. У меня есть дом. С занавесками и всем прочим. И с детьми. По двое детей в каждом из наших домов. А здесь нет детей, так что это уже не настоящий дом, не такой.
Эмма. А мы никогда и не думали, что он будет такой же, как те. Правда?
Ты-то и вообще не считал его домом, ни с какой стороны, верно?
Джерри. Да. Просто это была квартира… ты знаешь.
Эмма. Чтоб заниматься любовью?
Джерри. Нет, чтоб любить.
Эмма. Ну, теперь и этого осталось не много, верно?
Джерри. Я не думаю, чтоб у нас не осталось любви друг к другу.
Эмма. Ах так.
