Только, вот, взлететь нам не дадут. Во-первых, патруль должен выяснить, что здесь стряслось. Во-вторых… Боюсь, мы теперь слишком много знаем. Про тот же Последний Рубеж…
– Может, я попытаюсь убедить их? – неуверенно произнес Лекс. – Все-таки, здесь у меня получилось.
– Это вам решать, мессия, – сдержанно сказал Конрад и повернулся к бледному послушнику, возникшему за его спиной. – Дайте связь, живо!
…Вглядываясь в скуластое, остро очерченное лицо незнакомого скай-офицера, Лекс ощутил робость. Однако нашел силы взять себя в руки. Очень быстро, почти мгновенно вышел в тон, нащупал знакомые уже неосязаемые нити, управляющие силой слова. Сказал – значительно и торжественно:
– Офицер, прошу вас увести свои корабли…
– Кто вы такой? – оборвал его командир патруля. Сквозь его лицо, по ту сторону прозрачного экрана Лекс видел Конрада. Тот чуть заметно покачал головой. – От чьего имени вы ведете преговоры?
– От имени настоятеля, – упавшим голосом произнес Лекс. Он уже понял безнадежность своей попытки. – Просто дайте нам улететь. Я очень прошу вас…
В последнюю фразу он вложил всю силу убеждения, на которую был способен. Командир патруля отреагировал на нее неожиданно: лицо глаза его удивленно, расширились, и в следующий миг он пропал с экрана. Сквозь мертвый экран хмуро смотрел Конрад.
Опустошенный, Лекс буквально вывалился из тона. Он чувствовал себя обманутым и побитым.
– Связь заблокирована, – прокомментировал послушник, странно смотревшийся с переговорной гарнитурой на голове. – С кораблей обрубили прямой канал и перешли на шифрованную связь.
– Они больше не хотят нас слушать… – проговорил настоятель. Он выглядел крайне удрученным.
– И что это значит? – спросил Лекс.
– Они будут высаживаться, – сказал молчавший до этого морок из эскорта. – Думаю, заподозрили психическую атаку через канал связи…
Настоятель кашлянул в кулак, словно подавая мороку знак не продолжать тему. Но Лекс, соглашаясь, кивнул:
– Да, наверное, я что-то не так сказал. Значит, мое слово воздействует на слушателя только при непосредственном контакте.
– Ваше слово бесценно, мессия, – неожиданно заявил арбитр. – Это я во всем виноват. Я заслуживаю самой суровой кары…
– Это можно устроить, – серьезно сказал Конрад.
– …но теперь я просто обязан спасти вас, мессия! – арбитр повысил голос, преданно глядя Лексу в глаза. Эта фраза, по логике, должна была прозвучать излишне вычурно и театрально, но седовласый судья умел говорить чрезвычайно убедительно. Пожалуй, обладай он умениями форса, ему просто не было бы цены.
– У вас есть идеи, арбитр? – холодно поинтересовался Конрад.
Весь пафос, с которым держался арбитр, мгновенно испарился. Его пальцы судорожно сжимали медальон, что продолжал безостановочно, панически полыхать.
Военные, похоже, шутить не собирались. На экранах систем слежения было видно, как с трех сторон на поверхность спутника быстро опустились три корабля. Четвертый, неторопливо поворачиваясь вокруг собственной оси, продолжал угрожающе висеть над Обителью.
В следующий миг экраны мигнули и подернулись туманной мглой.
– Ну, вот, – сказал Конрад. – Поставили помехи. Теперь мы ослепли.
– И что делать? – растерянно спросил Лекс. – Обороняться?
– В Обители нет оружия, – сказал настоятель. – По крайней мере, равнозначному тому, что имеется у десанта…
– Может, я попробую пообщаться с ними? – предложил Лекс. – Не получилось по радио – получится вживую…
– Это не возможно, – твердо сказал морок эскорта. – Они знают, что здесь, как минимум, четыре воина Судного Дня, и возможно – прошедших психическую обработку противником. Потому нас не подпустят даже в поле зрения. Скорее всего, дан приказ выжечь здесь все живое…
Лекс выразительно посмотрел на арбитра. Смертельно бледный, он мелко дрожал и с трудом нашел в себе силы, чтобы сказать Конраду:
– На Земле с самого начала подозревали неладное, брат мой. Теперь они окончательно убедились в угрозе. Они, конечно, совершают ужасную ошибку. Но, не ведая о том, уничтожат нас – спалят, как опасное осиное гнездо…
Настоятель поднял голову – в глазах его появилась решимость. Не просто решимость – какие-то болезненные искорки фанатизма.
– Мы не можем допустить, чтобы погиб Спаситель! – сказал он.
– Не можем… – оживился арбитр.
– Во имя Спасителя мы пойдем на любые жертвы, – продолжил настоятель.
– На любые… – повторил арбитр. И вздрогнул. – То есть… Что вы имеете в виду, брат мой?
– Вы полагаете, десант не рассматривает такой вариант развития событий? – деловито осведомился Конрад.
Как и Лекс, и Джи и дрожащий от ужаса арбитр, он был облачен в легкий пространственный сьют – оставалось лишь захлопнуть прозрачное «забрало». Еще три сьюта забрали мороки эскорта. Не теряя драгоценного времени, они уже выдвинулись на заранее оговоренные точки.
Лексу показалось странным, что на добрую сотню обитателей этой внеземной крепости оказалось не более десятка подобных скафандров. Все они хранились в небольшой камере у шлюза внутренней башни.
– Возможно, и рассматривает, – безразлично сказал настоятель. – Только другого выхода я не вижу…
Наверное, что-то сломалось в душе, расшатанной рискованными походами за пределы человеческой сущности: Лекс довольно равнодушно воспринял идею настоятеля.
А ведь, по сути, это была жертва. Первая жертва, которую тот приносил странному богу, прибывшему извне.
Что чувствовала Джи, понять трудно: лицо ее превратилось в застывшую испуганную маску.
– Прощайте, мессия! – сказал настоятель, преданно глядя Лексу в глаза. – Не дайте пропасть нашему несчастному миру…
В этот момент Лексу стало не по себе. То, что еще совсем недавно казалось всего лишь игрой, которую можно прервать простым нажатием кнопки, становилось куда серьезнее и реальнее.
Жертва, которую готовил настоятель, предавала декларативному Спасителю ореол настоящего божества. И, в то же время, обещало стать тяжким грузом, что не в состоянии выдержать душа простого «среднестатистического» человека, волею случая вовлеченного в процессы космического масштаба…
А может, нет никакого случая? Может, ему на роду написано – стать живым богом, истинным спасителем человечества? Нет – как минимум, двух человечеств! Ведь там, за скрученным чудовищной гравитацией «горизонтом событий», с изнанки этого давно уже мертвого мира, ждет его родная, подлинная Земля.
От этих мыслей можно сойти с ума.
Нужно отстраниться от комических масштабов и думать только об одном: от него зависит жизнь всего- навсего одного человека, что дорог и близок ему…
Грубой перчаткой Лекс нащупал и сжал руку Джи. Та вздрогнула, робко подалась к нему. А Лекс сказал, глядя в глаза настоятеля:
– Вы великий человек. Я всегда буду помнить вас…
Лицо настоятеля просияло, словно он вдруг оказался на вершине счастья.
– Я сделаю все, чтобы остановить Конец Сущего, – сказал Лекс. – И знайте – этим я буду обязан вам и вашим братьям…
Настоятель ушел с блаженной улыбкой на лице – куда-то в мрачные недра Обители покаяния.
Лекс так и не узнал его имени.
