моей воле ты отправился ТУДА.
В голове Гора прояснилось. Похоже, что сейчас ему действительно скажут нечто очень и очень важное…
– Я слушаю, – тихо произнес Гор.
Эстет сел напротив, долго рассматривал Гора, после чего решительно вдохнул и заговорил:
– Мне придется начать издалека. Когда-то один маленький Мим подружился с такой же маленькой девочкой – из случайно забредшего на Плацену Табора. И все было бы ничего, если бы не очередной рейд Мусорщиков по профилактике Линейной Чистоты. Табору было предписано немедленно улететь. Но, как это часто бывает, у бедных внелинейцев не оказалось топлива. Быстро разгорелся конфликт, который кончился трагедией…
Гор мрачно смотрел на Эстета, не понимая, к чему тот клонит. Тику-Лан, между тем, продолжал:
– Большинство внелинейцев погибло. Но кое-кто остался жив. В том числе и та маленькая девочка…
– Правда? – встрепенулся Гор.
– Да. Только об этом позже. Я привел это пример только с одной целью – показать тебе всю несправедливость общества, построенного по Линейному принципу. Помнишь, как ты насмехался над Мудрыми в присутствии моих коллег?
– Этого мне не забыть… – насупился Гор.
– Только это были насмешки Мима. Просто часть его отношения к жизни. Теперь ты знаешь, что такое однородное общество. Ведь ты был на Земле…
– Оно вовсе неоднородное, – возразил Гор. – Оно просто другое…
– Да. Но согласись: там, на Земле, у каждого человека есть возможности достичь любого уровня в социальной структуре, вступать в брак со всеми людьми на равных, чувствовать себя свободно…
– Что вы такое несете, почтенный? – проговорил Гор. – Земля – это могила для заживо погребенных. И только единицы там достигают своей маленькой мечты…
– Именно! – с жаром воскликнул Эстет. – Это на Земле! А в Мирах, где человек живет несравненно дольше, гораздо более полной жизнью, такое равенство было бы куда более кстати!
– Я не понимаю вас, – признался Гор. – Ведь Созерцатели специально выводили Линии, и делалось это исключительно в интересах самих людей – чтобы не было мучительных проблем выбора жизненного пути, общественных противоречий… Этому же в любой гимназии учат…
– Созерцатели ошиблись, – скорбным голосом сказал Эстет.
– Что?! – лицо у Гора непроизвольно вытянулось: он никогда не слышал более крамольных речей.
Тем более – из уст Мудрого.
– Да, да, – сказал Эстет. – Созерцатели ошиблись. Они хотели счастья и благополучия для множества Миров. Как этого добиться? Конечно – введя объединяющие факторы. Ими стали Линии – те, что пронизывают все общества на тысячах Миров. И подданный Конгломерата в первую очередь признает свою принадлежность к той или иной Линии – и уж потом – планете…
– Верно… – бесцветно сказал Гор.
– Это было важно во время Конкисты, когда Конгломерат наступал на вольные и опасные в своей заносчивости миры, стремясь объединить их под своей опекой. Но время шло. И многие почувствовали оборотную сторону этого процесса.
Неравенство. Неравенство и взаимную неприязнь между Линиями, разлад между ветвями внутри самих линий… Осознавать это ужасно. Особенно нам, тем, кто должен следить за благополучием подданных, заботиться о них… Эстеты тысячелетьями бьются над выведением формулы человеческого счастья – и не могут придумать ничего стоящего. Все дело в порочности самой Линейной Системы…
Гор насторожился, почувствовав холодок опасной тайны. А Тику-Лан продолжал:
– И вот пришло время принятия решения. Оно давно зрело в интеллектуальных кругах. Не удивляйся, что к такому решению пришли выходцы из самой благополучной Линии. Просто мы острее воспринимаем истину. И истина эта такова: наше мироустройство должно измениться…
– А… Созерцатели знают? – сухо кашлянув, поинтересовался Гор.
– Некоторые из нас считают, что Созерцатели знают все. И, что бы ни происходило, будут пассивно наблюдать за любым развитием событий. Ведь в этом они видят свою главную миссию. Впрочем, наш враг – не Созерцатели, а сама система – система, сплоченная Сервером и свыкшимся с рабским существованием большинством.
– А почему вы решили, что вправе решать за это самое большинство? – тихо спросил Гор. – Ведь всех вроде устраивает такая жизнь…
– Мы – Эстеты, – несколько высокомерно сказал Тику-Лан. – В отличие от многих других, мы способны заглянуть за горизонт нашего будущего. И там мы видим тупик. Тупик и гибель цивилизации. А потому берем на себя смелость вмешаться в сложившиеся когда-то Догмы…
– Все, что вы только что рассказали, довольно интересно, – сказал Гор. – Только я не понял, при чем здесь давнишняя расправа надо мной? Мне уже все равно, что было истинной причиной, но оправдания для вас я не нахожу…
– Постой Гор. Сейчас ты услышишь главное. Дело в том, что система Линий настолько крепка и надежна, что сломать ее обычными методами просто немыслимо. Даже победив в десятке миров, мы становимся перед лицом сотен и сотен миров враждебных. А потому мы пошли очень необычным путем…
– Путем расправы над болтливыми Темными? – язвительно поинтересовался Гор.
Эстет не обратил внимания на колкость Гора. Он лишь пристально посмотрел на него, пытаясь поймать его взгляд.
– Ты знаешь, что такое… Земля?
Гора передернуло. Этот человек еще имеет наглость задавать такие вопросы! Знает ли Обреченный, что такое Точка невозвращения?!
– Не злись Гор. Это не праздный вопрос. Для всех вокруг, кроме самих землян – это планета-тюрьма. Место со страшным свойством сокращать человеческую жизнь.
– Вот именно, – буркнул Гор.
Эстет многозначительно прищурился:
– Но дело обстоит так, что это – всего лишь часть правды. А точнее – и не правда вовсе…
Гор молчал. Ему нечего было сказать на это ошарашивающее заявление.
– Пойми правильно, Гор, – сказал Эстет. – Обреченных отправляют туда не зря. Они действительно быстро смешиваются с толпой краткоживущих и… следуют их печальной судьбе. Только все дело в том, что столь быстрый… гм… оборот населения в этом несчастном мире обусловлен вовсе не коварством местной атмосферы и его жутким животным миром.
Тику-Лан мелко, дребезжаще рассмеялся.
– Нет, правда, чего стоило бы Конгломерату очистить и облагородить еще один, очередной мир? Однако, почему-то этого не сделали. Возникает вопрос – почему?
– Конгломерату нужна тюрьма, – мрачно предположил Гор.
Тику-Лан печально улыбнулся и покачал головой.
– И это тоже. Но главное все же не в этом. Земля должна остаться такой, какая она есть. Потому, что ее ценность совсем в другом.
Эстет коснулся кончиком языка пересохших губ. Похоже, он был не на шутку взволнован.
– Земля – это Узел событий.
– Что? – не понял Гор.
– Да, – кивнул Тику-Лан. – Тебе, Темному, не знакомы термины теории информации. Но теперь придется познакомиться с одним из них…
Тику-Лан откашлялся и продолжил:
– Это очень странно. Но так вышло, что на этой отдаленной планете сосредоточены нити всего, происходящего в мире людей. Это, наверное, не так просто понять. Эстеты сами узнали правду от НИХ.
Тику-Лан осторожно показал пальцем в потолок.
– Созерцатели… – пробормотал Гор.
