существует…
– Пройдемте внутрь. Вас ждут, – произнес провожатый, и Гор машинально последовал за ним.
Пришедшие в движение плоскости под ногами неощутимо подбросили их верх – и вот они уже идут по широким коридорам, роскошной отделки и совершенно невообразимой архитектуры. Если выразить впечатления Гора одним словом, то все здесь было «слишком». Слишком большое, слишком изысканное, слишком красивое…
Впрочем, Гора явно привели сюда не на экскурсию. Через несколько минут он остался один в огромном пустом зале, который, в отличие от других, не блистал отделкой и изяществом обводов стен и потолка. Просто крепкие стены из серого камня и такой же мрачный потолок. Где прятались источники мягкого ненавязчивого света, осталось неясным.
Видимо, здесь Гору следовало ждать развязки. Неужели здесь и сейчас начнут разоблачать того, кто, прикинувшись Летуном по имени Фетч, коварно проник с неизвестными целями в сердце ведущего войну Конгломерата? Неужто допросы с пристрастием принято проводить вот в таких циклопических дворцах, а не в душных сырых камерах пыток?
Просто бред какой-то…
…До Гора донесся звук шагов. Он повернул голову.
К нему приближался какой-то человек в легком костюме по местной моде. Человек сразу же показался Гору знакомым.
– Привет тебе, мой враг! – насмешливо произнес человек.
И Гор узнал его.
Это был Поджигатель.
Тот, который столько раз стремился отнять его собственную жизнь, а не сумев сделать этого, отнял жизни его близких…
Нейла.
Гор с криком ярости бросился на Поджигателя.
Вот он совсем близко! Осталось только протянуть крепкие пальцы к его горлу…
Дикая боль пронзила все его существо. Гор лежал на каменном полу и в судорогах страшных мучений пытался вспомнить: кто он? Зачем?..
– Что же ты, Мим? Неужто так и не научился справляться со своими эмоциями? И даже допинг земного воздуха не помогает тебе?
Голос Поджигателя доносился издалека, словно сквозь ватную стену. Гор безрезультатно пытался подняться на ноги.
– Убийца… Гнусный Поджигатель… – вялым лепетом срывалось с его губ.
– Да, я убийца, – смакуя слово, произнес Рогги Бур. – Только представь себе – уже не просто Поджигатель. Странным вывертом судьбы я теперь не кто иной, как Стратег… Да, да – я один из тех самых Стратегов, которыми тебя пугала матушка, когда ты не хотел есть кашку… Ой, я кажется задел тебя за живое?
Гор с ревом вскочил и из последних сил бросился на мерзавца.
И рухнул, будто наскочив на бетонную стену.
– Что? – сочувственно произнес Стратег. – Не помогают чудесные способности? Ну, извини. Навредить Стратегу в его собственном дворце никак невозможно. Здесь мне и стены помогают, как говорят на нашей чудной Земле… Ты ведь помнишь Землю?..
– Зачем я здесь? – прохрипел Гор, с трудом садясь на холодном полу.
Стратег расхохотался в ответ.
– Ты задаешь удивительные вопросы, Гор Дэй, из несуществующей Ветви Мимов, – с удовольствие произнес Стратег. – Откуда мне знать, зачем ты направлялся на эту планету? На мою, между прочим, планету! Я полагаю, не для того, чтобы навестить меня, своего старого друга…
Гор поднял на бывшего Поджигателя тяжелый взгляд.
– Почему ты тогда не убил меня? – спросил Гор. – Тогда, когда твоя игрушка убила Нейлу?
Рогги Бур присел, чтобы его глаза оказались напротив глаз Гора. В них светилось счастливое безумие.
– Неужели ты не понял? – задыхаясь от какой-то болезненной радости, произнес он. – Я уже не хочу убивать тебя…
– Но ведь я – твой враг… – тихо сказал Гор.
– Да! – восторженно воскликнул Рогги Бур. – Настоящий, матерый, отъявленный враг! Такой, будто я сам тебя взлелеял и вырастил…
– Иметь такого врага – даже лучше, чем иметь друга… – глухо, сам себе сказал Гор.
– Да! Да! Ты понял! – расхохотался Рогги Бур и резко поднялся.
Он обошел Гора по кругу, рассматривая того, словно ценный трофей, и произнес с каким-то новым пафосом:
– Я мог бы тебя убить. И тогда, и сейчас. Но дело в том, что истинная победа над врагом заключается в его бесконечных поражениях, его муках и терзаниях. Просто убить врага – значит проиграть…
Гор смотрел на этого человека, как на невиданное, страшное и непонятное чудовище. Ибо кто, как не чудовище может произносить такие слова и совершать подобные поступки?
– Я не буду убивать тебя. Пока. Более того – я дам тебе шанс отыграться…
Рогги Бур остановился, словно внезапно задумавшись – и рассмеялся собственным мыслям.
– Уж не вообразил ли ты себя сверхчеловеком? – поинтересовался Гор. – Таким, которому ничто не угрожает, который всесилен и бессмертен?
– Представь себе – нет! – с удовольствием отвели Рогги Бур и заглянул в глаза Гору.
Взгляд этот был тяжелым и страшным. Хоть новоявленный Стратег и скалился сейчас во весь рот.
– Я знаю, что смертен. Более того, – он хихикнул, – Я поставил себя в равные с тобой условия. Я достаточно наглотался ароматного земного воздуха. И теперь мне осталось жить ненамного больше, чем тебе…
– Ты психопат, безумец, – спокойно сказал Гор. – Что может быть ценнее собственной жизни?
– Как что? – удивился Рогги Бур. – Конечно же – видеть бесконечные мучения своих злейших врагов. И смерть многочисленных врагов помельче. Ведь теперь ты понимаешь меня, Мим?
– Зачем ты все это говоришь мне?
– Мне просто необходимо, чтобы ты знал! Иначе все мои замыслы просто потеряют смысл!
Стратег развел руками, будто досадуя на непонятливость собеседника.
– Я готовлю тебя к бесконечным мукам и поражениям, – Рогги Бур продолжал смаковать собственные слова. – И первые начнутся очень скоро. Ты даже не представляешь своей удивительной и очень значительной роли в предстоящей катастрофе. Ты ведь любишь играть роли, Мим?
– Давай, давай, быстро! – прикрикивал Мах.
Длинные вереницы нелепых фигур в резиновых балахонах с огромными горбами за спинами тянулись к распахнутым зевам каравелл. Странный флот из древних, наскоро залатанных кораблей, названный, как и сама операция «Чумой» готовился к своему последнему походу.
Не очень обширные и совсем не приспособленные для перевозки десанта трюмы заполнялись людьми. Им нечего было терять: у себя на родине они объявлены вне закона, а их жизнь давно уже превратилась в затянувшуюся отсрочку преждевременной смерти. Конечно, одного этого факта мало, чтобы заставить людей броситься навстречу страшной неизвестности.
Но не зря Мим устраивал свои регулярные представления на Сцене своего Театра. Убеждение окрепшего Мима, помноженное на количество внимательных глаз, становилось огромной движущей силой. Действовать оно продолжало и теперь, когда самого Мима не было рядом.
Подслеповатые синапсы старинных кораблей с удивлением взирали на своих нежданных пассажиров…
Если бы эти корабли могли говорить… Наверняка они поведали бы много удивительных историй о покорении холодного космоса, о заселении безжизненных планет, о героической и почти забытой уже Конкисте. И уж точно: они очень удивились бы столь внезапно прерванному отдыху. Их сон был долог, очень долог. И предстоящий поход они ощутили бы не больше, как миг в своей долгой и удивительной
