– Это наркотик? – живо поинтересовался Корж.
Маргарита покачала головой.
– Нет. Это препарат, активизирующий работу сердца и повышающий кровяное давление.
– Из запертого шкафа? – уточнил Сашка. – А у кого ключи?
– У дежурной сестры, то есть у меня. Ну, еще есть дубликат у старшей сестры.
Он открыл было рот, чтобы задать еще вопрос, но Маргарита его перебила:
– Он нашелся, Саш… На следующий день.
Корж поднял брови.
– Где же?
– На полке, – устало вздохнула она. – В запертом шкафу процедурной. – И растерянно пожала плечами: – Словно и не исчезал.
– Забавно, – усмехнулся Сашка.
– Ничего забавного. Когда я сдавала дежурство, эфедрина на полке не было. Это точно. Я проверяла шесть раз. Потом написала объяснительную записку на имя заведующей, а та уже готовила докладную на имя главврача, как вдруг…
– Он нашелся, – закончил Корж и рассмеялся. – Ритка, поверь, если бы кто-то тебя, как ты говоришь, ненавидел и хотел подставить, то ни за что не вернул бы препарат на место.
– Не вернул бы, – мрачно согласилась она. – Когда хотят подставить, используют другие способы. Чтобы тюрьмой запахло.
– Ты опять про это сомнительное убийство? – Сашка криво усмехнулся.
– Вчера меня заперли в процедурной. – Она схватила его за руку. – Двадцать минут я не могла ни до кого ни достучаться, ни докричаться. Как в вакууме… Это так страшно. Мне даже померещилось, что я задыхаюсь.
Он вздрогнул, обожженный ее прикосновением, и спросил хрипло:
– Может быть, дверь сама защелкнулась?..
– Что значит – сама?
– Замок заклинило, например… Такое бывает.
– Сначала я так и подумала, – кивнула Маргарита и подвинулась ближе к Коржу. – Но потом началось такое!.. Завыла сигнализация – в ПИТе умирал больной, а я, беспомощная, сидела взаперти и сходила с ума от страха и отчаяния!
У Сашки кружилась голова. Он вдыхал неяркий, тонкий и очень сексуальный аромат ее духов и борол в себе страстное желание схватить эту девушку за плечи и осыпать жаркими поцелуями ее глаза, губы, шею…
– По счастью, один пациент-старичок проходил по коридору мимо процедурного кабинета, – продолжала Маргарита. – Ключи болтались снаружи, и он отпер дверь… – Она опустила плечи. – Струковский был уже мертв…
– Трагическая случайность, – убежденно кивнул Корж, не сводя с нее взгляда.
– Шнур оказался вырванным из сети, – со значением произнесла она. – Понимаешь, Саша?
– Понимаю… – выдохнул тот.
– Но и это еще не все… – Она на секунду замолчала, раздумывая, рассказать ли ему про беседу с Антиохом в палате, и решила, что это лишнее.
– Не все? – переспросил Корж.
– Тот старичок, который выпустил меня из процедурной… Словом, ему сегодня утром стало плохо. Но он успел признаться мне, что его хотят убить…
– Как! И его тоже? – хмыкнул Сашка. – Не терапия, а сумасшедший дом!
– Он видел человека, который заходил прошлым вечером в ПИТ! Видел предполагаемого убийцу! И даже пытался назвать его имя! Правда… – Маргарита закусила губу. – Я не уверена, что правильно расслышала…
Корж молчал. У него слегка кружилась голова от близости любимой женщины, ее запаха, голоса, выражения глаз.
– А потом кто-то разбил мою фотографию в рамке. – Маргарита наклонилась к самому его лицу и добавила шепотом: – Я видела тень!
На мгновение Корж почувствовал, будто летит кувырком в пропасть. Он вцепился в край ступеньки, судорожно глотнул воздух и, более не пытаясь сдерживаться, припал губами к горячим губам девушки.
Та отстранилась и удивленно заморгала:
– Ты не слушаешь меня?
Сашка перевел дыхание, тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение, и пробормотал:
– Слушаю, конечно… Только ерунда все это, Ритка…
Ее глаза расширились:
– Ерунда?! Поиск убийцы не стоит твоего внимания? Ты считаешь его пустой тратой времени, а мои страхи – бредом истерички? Или ты думаешь, что мне все померещилось, что я сумасшедшая?
– Ты совершенно нормальная, – заверил Корж. – Просто устала. Когда ты последний раз была в отпуске? Два года назад? Три?
Маргарита не верила своим ушам. Сашка Корж – ее лучший друг, защита и опора – даже не встревожился за нее. Больше того, он, наверное, даже половину не расслышал из того, о чем она ему сейчас взволнованно говорила. Что это? Небрежение? Усталость? Или просто цинизм, которым заразила его профессия?
– Ладно. – Он махнул рукой. – Прости. Я лишь хотел сказать, что, как мне известно из опыта, большая часть подобных происшествий яйца выеденного не стоит. Всему виной страхи, усталость, служебные интриги, кулуарные сплетни… – Заметив, что Маргарита собирается возразить, он поспешно закончил: – Но ты не волнуйся. Можешь мне довериться, я тебя в обиду не дам! Если что узнаю – на куски порву злопыхателя твоего.
Несколько минут они сидели молча. Огромная синюшно-белая луна, тяжело оттолкнувшись от колючей верхушки леса, повисла у них над головами наподобие многотонной тарелки. Вырвавшийся из заточения теплый ветер толкал ее кулаком, и она подрагивала на небесной подставке, проливая на землю печальный свет. Двор и крыльцо тонули в этом мертвенно-бледном свете, теряя контрастность, как на экране черно- белого телевизора, в котором бунтует доживающий последние часы кинескоп. Мужчина и женщина казались друг другу нарисованными искусной, но печальной светотенью.
– Могу я тебя спросить о чем-то как друга? – Маргарита, поколебавшись, решила, что имеет право рассчитывать на Сашкину откровенность. – Поверь, мне очень неприятно задавать вопросы, которые похожи на городские сплетни, но мне кажется, мы заслуживаем того, чтобы быть честными друг с другом.
– Валяй, – разрешил тот и добавил, пряча горькую усмешку: – Я тебя никогда не обманывал. И не предавал…
– Говорят, что ты… – Маргарита вдруг смутилась. – Прости, это звучит глупо и даже мерзко… Но говорят, что ты… мздоимец.
Корж расхохотался так, что чуть не свалился со ступеньки.
– Что… ты говоришь?! Прямо вот так и говорят?
Она часто заморгала, и в матовом лунном свете было видно, как дрожат ее ресницы.
– Да, Саша… Говорят, что обложил данью коммерсантов, а тем некуда деваться…
– Что ты говоришь! – фыркнул он. – Прямо некуда деваться?
Маргарита совсем стушевалась.
– Говорят, что милиция не может поймать «псов», потому что с ними в сговоре.
– Ишь ты! – театрально изумился Корж и вдруг перестал смеяться. – Язык бы отрезал болтунам!
Маргарита просияла.
– Значит, это все неправда? – спросила она.
– Вранье! – подтвердил Сашка и достал из кармана пачку сигарет. – Когда я лично поймаю «псов», ты сама в этом убедишься. А я поймаю, будь уверена. Мне на роду написан фарт.
– Я верю, – кивнула девушка. – И тебе, и в тебя…
