Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

        Всем подливать, на меня глянет — и мимо прольет.
По столу льется вино, а плутовка пальчиком нежным
        На деревянном листе влажные чертит круги.
Имя сплела мое со своим. И как я глазами
        Жадно за пальцем слежу, вмиг уловила она.
Римской пятерки знак под конец она вывела быстро
        И перед ней черту. Дав мне едва разглядеть,
Стала круги навивать, затирая и буквы и цифру,
        Но драгоценную ту глаз мой четверку сберег.
Нем сидел я и в кровь искусал горевшие губы,
        То ли плутне смеясь, то ли желаньем палим.
Сколько до ночи часов! И за полночь долгих четыре!
        Солнце, замерло ты, медлишь, взирая на Рим.
«Большего ты не видало, и большего ты не увидишь»,—
        Так в упоении встарь жрец твой Гораций предрек.
Только не медли сегодня, молю: благосклонное, раньше
        От семихолмия ты взоры свои отведи.
Дивный час золотой сократи поэту в угоду,
        Час, что блаженней других тешит художника глаз.
Глянь напоследок скорей, пылая, на эти фасады,
        На купола, обелиск и на когорту колонн;
Ринуться в море спеши, чтобы завтра увидеть пораньше
        То, что веками тебе высшую радость дает.
Топкий этот, на версты поросший осокою берег,
        Склоны в пятнах кустов, в сумрачной сени дубрав.
Мало виделось хижин сперва. Потом ты узрело:
        Зажил разбойничий здесь и домовитый народ;
Всё в облюбованный этот притон волокли, и едва ли
        Ты бы в окру?ге нашло чем-либо взор усладить.
Видело: мир возникал, и мир в развалинах рухнул,
        Вновь из развалин восстал больший как будто бы мир.
Дабы мне дольше видеть его тобой озаренным,
        Медленно пусть и умно нить мою парка прядет.
Ты поспешай, однако ж, ко мне, мой час долгожданный.
        Счастье! Не он ли! Бьет! Нет: но уж пробило три!
Так-то, милые музы, легко обманули вы скуку
        Долгих часов, что меня держат с любимою врозь,
Доброй вам ночи! Пора! Бегу, не боясь вас обидеть:
        Гордые вы, но всегда честь воздаете любви.

XVI

«Что ж ты сегодня, любимый, забыл про мой виноградник?
        Там, как сулила, тайком я поджидала тебя».
«Шел я туда, дружок, да вовремя, к счастью, приметил,
        Как, хлопоча и трудясь, дядя вертелся в кустах.
Я поскорей наутек!» — «Ох, и как же ты обознался!
        Пугало — вот что тебя прочь отогнало. Над ним
Мы постарались усердно, из лоз плели и лохмотьев;
        Честно старалась и я — вышло, себе ж на беду!»
Цели старик достиг: отпугнул он дерзкую птицу,
        Ту, что готова сгубить сад — и садовницу с ним.

XVII

Многие звуки я не терплю, но что вовсе несносно,
        Это собачий брех, — уши он, подлый, дерет.
Только одна собака забрешет и в сердце пробудит
        Теплую радость — пес, что у соседа живет.
Он однажды залаял, когда моя девочка робко
        Кралась ко мне, и едва тайну не выдал чужим.
Лай у соседа заслышав, я сразу зажгусь: «Не она ли?»
        Или припомню, как дверь гостье желанной открыл.

XVIII

Вещь одна мне досадней всего. Но есть и такое,
        Что и помыслить о том без омерзенья нельзя —
Каждой жилкой дрожишь. Скажу, друзья, откровенно:
        Мне, как ничто, претит вдовая ночью постель.
Но уж куда как мерзостен страх на любовной дороге
        Встретить змею, испить яда с росою услад;
Страх, что в дивный миг, дарящий радость, забота
        Вдруг подползет с шепотком к сникшей твоей голове.
Мне хорошо с Фаустиной моей! Всегда ей в охоту
        Ложе со мной делить, верному верность храня.
В юном преграда пыл распалит. А я — полюбил я
        Черпать радость и в том, что закрепил за собой.
Что за блаженство! В доверье обмениваться поцелуем,
        Выпить дыханье с губ, влить и дыханье и жизнь!
Так мы тешимся долгую ночь: грудь ко груди, и внемлем
        Ветра и ливня шум, грома далекий раскат.
Но подкрался рассвет. Тут часы нам приносят
        Ворох свежих цветов — празднично день увенчать.
Дайте мне счастья, квириты, и каждому полную меру
        Лучшего блага из благ бог вам в награду подаст!

XIX

Нам нелегко уберечь наше доброе имя: в раздоре
        С Фамой, как ведомо вам, мой покровитель Амур,