рюкзака несколько радиомаячков и два устройства побольше — приемники. Затем он надел рюкзак и развернулся к Честеру, Эллиот и Марте.
— Уилл, объясни. Для чего тебе эти штуки? — спросил Честер, нахмурившись.
Уилл поднял один из приемников. Рукоятка у него была как у пистолета, да и само устройство напоминало револьвер с укороченным стволом, только спереди у него было круглое углубление вроде маленькой спутниковой тарелки, а сверху — круглая шкала. Мальчик включил приемник и направил на бездну. Уловив сигнал от маячка доктора Берроуза, приемник медленно затикал, а иголка на шкале задрожала.
— Это мой папа, — сказал Уилл. Затем он развернулся на четверть оборота, и иголка вздрогнула в ответ на более слабый сигнал, а тиканье стало еще медленнее. — А это дорога к убежищу.
Мальчик подошел к большому камню с вырезанным символом.
— Давайте-ка отметим это место, — произнес он, включил новый маячок и вставил в трещину на камне. — И вам по одному, — добавил он и быстро раздал Честеру, Марте и Эллиот оставшиеся маячки, так что они не успели отказаться.
— Зачем это мне? — спросила Эллиот, вертя свой маячок.
— Уилл? — обратился к нему Честер, уже начавший терять терпение.
— Ах, да, чуть не забыл. Вам еще понадобится вот это, — добавил Уилл, сунув другу приемник. — Иди по хлебным крошкам и найдешь дорогу домой.
— Не дури. Я без тебя никуда не пойду, — всерьез рассердившись, проворчал Честер. Когда он безрезультатно попытался всучить приемник обратно Уиллу, устройство поймало сигнал от маячка на камне и громко затрещало. — Забери у меня это!
Но Уилл погрузился в собственный мир и не слушал, что ему говорят.
— Я подозреваю, что близнецы все-таки попали на лодку и улетели вместе с ней в Дымящую Джин. — Мальчик усмехнулся. — Забавно вышло! Стигийцы промыли мне мозги Темным Светом, чтобы меня тянуло прыгнуть с высоты, но Дрейк помог мне это побороть. А теперь, когда меня уже ничто не заставляет, я собираюсь как раз…
Честер заметил, как блеснули глаза у друга, и понял, что тот задумал что-то рискованное.
— Да объясни же наконец, Уилл, что ты… — начал он, перебив его, но не договорил.
Уилл включил второй приемник и разбежался в сторону бездны там же, где спрыгнул его отец.
И бросился вниз.
— Не-е-е-ет! Псих ненормальный! — заорал Честер, но Уилл его уже не услышал из-за оглушительного свиста воздуха.
За время службы Второй Офицер насмотрелся и наслушался такого, что нормальный человек бы не выдержал. И он научился ограждать себя от лишних впечатлений — словно возвел вокруг себя стену, которая не пропускала самое страшное.
Но сейчас, когда он ждал в коридоре у закрытой двери, стена почему-то не помогала. От криков, доносившихся из комнаты, стыла кровь в жилах. С таким звуком рвалась на части человеческая душа. И Второй Офицер не мог понять, почему человек все продолжает и продолжает кричать, лишь на мгновение прерываясь, чтобы глотнуть воздуха.
Внезапно крики прекратились и повисла еще более ужасающая тишина.
Полицейский услышал шаги Первого Офицера по влажному булыжному полу. Но тот прошел только до середины коридора, остановился и бросил взгляд на закрытую дверь. Он скривился, недовольный тем, что допрос затянулся, затем медленно развернулся на каблуках и зашагал обратно, по всей видимости, на свое место за стойкой — на случай, если в участок пожелают прийти еще стигийцы.
Второй Офицер, радуясь тому, что снова остался один, вытер пот со лба. На секунду его лицо исказилось, словно он вот-вот заплачет. Офицер сам не знал, почему вдруг себя так почувствовал, — быть может, с него наконец стало довольно чужой боли и страданий, которым приходится быть свидетелем. Он взял себя в руки, и как раз вовремя: из комнаты послышался глухой гул голосов, и дверь распахнулась.
В коридор величественно выступил старый стигиец, сопровождаемый молодым адъютантом.
— Кончено? — спросил Второй Офицер.
Старик поднял на него взгляд, удивленный любопытством полицейского.
— Мы добились своего, — резко ответил он. — Как всегда.
— Э-э… а она… она… то есть… она не?.. — выдавил Второй Офицер.
Брови старого стигийца взметнулись вверх, и он перебил лопочущего полицейского.
— Если вас интересует, осталась ли жива Берроуз, то сердце у нее, по-видимому, еще бьется, и она каким-то образом умудряется дышать, — сказал он и отступил в сторону. — Смотрите сами.
Второй Офицер вошел в полосу света, льющегося из комнаты. Ему была видна спинка стула, от которого еще не отвязали миссис Берроуз. Один из стигийцев только расстегнул ремешок на подголовнике, и голова женщины безвольно свесилась вперед. У стола стояли еще трое стигийцев — они убирали целую батарею устройств Темного Света. Их было шесть или семь — Второй Офицер не смог их сосчитать, так возбужден и взволнован он был.
— Нелегко было ее расколоть. Такой крепкий орешек, — заметил адъютант старика. Он говорил отстраненным тоном, будто доктор, обсуждавший с коллегами историю болезни. — Один из самых крепких, что нам попадались.
— Да, — подтвердил старый стигиец. — Чрезвычайно упорно сопротивлялась. — Он простер руку в направлении неподвижного тела миссис Берроуз. — Это всего лишь пустая шелуха. Боюсь, от ее рассудка мало что осталось. Чтобы достичь цели, нам пришлось разнести все, что стояло на пути. К моему сожалению. Я рассчитывал еще раз воспользоваться ею в будущем.
— Вероятно, она не протянет до утра, — сказал адъютант.
— Я хотел спросить… — начал Второй Офицер, и его голос задрожал, как только ледяной взгляд старика остановился на нем.
— Да? — произнес старый стигиец.
— Если ей недолго осталось, я бы взял ее на попечение, — выпалил полицейский.
Стигиец наклонил голову, словно предлагая ему объясниться. Назвать просьбу Второго Офицера необычной было бы серьезным преуменьшением.
— Ну, чем оставлять ее в Темнице… Она хоть и верхоземка, но… по-моему, она была неплохая, — забормотал Второй Офицер, а потом закрыл рот и уставился на свои ботинки.
Повисла пауза. Затем один из стигийцев вышел из комнаты, держа в руках Темный Свет, и удалился по коридору.
Старик улыбнулся, но отнюдь не добродушно. Эта улыбка означала, что он узнал нечто полезное для себя, чем рано или поздно непременно воспользуется.
— Есть у вас домочадцы, офицер? — спросил он. — Кто-то должен за ней присматривать, пока вы на дежурстве.
— Мать и сестра, — ответил полицейский.
— Что ж, забирайте ее. Хотя я полагаю, что оставить ее умирать в Темнице было бы гуманнее, — сказал старый стигиец и двинулся прочь. Адъютант следовал за ним как тень на расстоянии нескольких шагов. — «И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут Шалтая собрать», — процитировал старик, не оборачиваясь.
Второй Офицер подождал, пока они не скрылись из виду, и оттянул пальцем свой накрахмаленный воротник, прилипший к коже. Он сам не понимал, что на него нашло. Как только он посмел так заговорить со стигийцами? Но он чувствовал, что так надо было сделать.
Полицейский глубоко вдохнул, чтобы приготовиться к тому, что увидит в ярко освещенной комнате.
Глава 35
