Ах, если бы эта «льдинка» на самом деле была волшебной! Тогда бы географ мог увидеть на ее поверхности силуэты новых, неизвестных ему приморских городов, мимо которых проходил ледокольный пароход «Сибиряков», быть может, даже различил бы отражение лиц, энергичных, смелых, озабоченно склонившихся над буем перед отправлением его в далекое путешествие.
Увы, «льдинка», лежавшая в траве, не была волшебной. В гидрографическом буе находилась лишь коротенькая записка.
Зато в ней было слово, которое мгновенно преобразило весь мир для Ветлугина: «Ленинград», то есть город, названный именем Ленина!
Россия, на карте которой появился Ленинград, несомненно, стала другой. Какой же?..
Ветлугин пытался представить себе ее — и не мог! Воображение изменило ему.
Раньше вся Россия за перевалами Бырранги была как бы погружена в непроглядную темь. Сейчас грандиозные пространства — от Балтики до Тихого океана — залиты слепящим светом. Режет глаза, не видно ничего!..
Россия! В записке дважды повторено слово «СССР». Похоже на «Россию», только согласные буквы расположены в обратном порядке. Что бы это могло означать?..
И какие события пронеслись по ту сторону перевала за это время? Чем кончилась война с кайзеровской Германией? Как совершалась революция? Сопротивлялись ли ее враги? Когда прибыл в Россию Ленин, чтобы возглавить революцию?
Орфография записки тоже была новой. Исчезли буквы ять и твердый знак. Это укрепляло уверенность в революционных переменах в стране.
Мириады разноцветных бликов, как в калейдоскопе, завертелись, засверкали перед глазами. Закружилась голова…
Петр Арианович почувствовал себя неимоверно усталым. Не было сил подняться с земли: наступила нервная реакция.
Он лежал неподвижно, стараясь успокоиться. Попытался вообразить путь географического буя, который матово отсвечивал в траве. Это давалось легче, чем попытка представить себе новую, революционную Россию там, за пределами гор Бырранга.
Перед ним вытянулась могучая река-ледоход. Истоки ее начинались у берегов Сибири, устье терялось в туманной дымке, где-то очень далеко, между Норвегией и Гренландией.
Да, изгибы этой удивительной реки географ знал, наверное, лучше, чем изгибы горной реки, мчавшейся рядом по каменистому руслу.
Сколько бессонных ночей провел он над картой Арктики, изучая дрейф плавучих льдов!..
Не удивительно ли, что именно с той «реки» на эту пришла долгожданная радостная весть?
Плывут льдины, сталкиваясь друг с другом, поскрипывая, шурша. А между ними виднеются кое-где круглые поплавки — гидрографические буи. Им не страшно сжатие, — напором льдин шары выбросит наверх. Им не страшна и буря: лениво, как чайки, покачиваются они на волнах.
Отсвечивая на солнце, плывут и плывут стеклянные шары — разведчики Арктики. Основная масса их неторопливо пересекает весь Полярный бассейн, чтобы через два или три года очутиться в преддверии Атлантики. Но некоторая, не очень значительная, часть гидрографических буев, подхваченных прибрежными течениями, сворачивает в сторону и возвращается к родным сибирским берегам.
Именно это и произошло с тем буем, который принес весть о совершившейся в России революции.
Петр Арианович тряхнул головой. Видение ледохода исчезло. Перед ним сидел на корточках Нырта с обеспокоенным, участливым лицом. За стволами сосен и негустым прибрежным кустарником мерно позванивала галькой река.
Да, это был его, ветлугинский, «почтовый ящик». Сюда опускал он свои «письма» в древесных «конвертах».
Река Нижняя Таймыра, вытекающая из Таймырского озера, впадает в океан. Значит, был шанс, что когда-нибудь плавник, меченный сигналом SOS, встретится в открытом море с русскими гидрографами, которые спускают буи. Плавник вытащат из воды, поднимут на палубу корабля, вскроют, и тогда…
Тогда круг замкнется. О Ветлугине и его открытии узнают в России, в новой, революционной, могущественной и деятельной России!..
6. В лабиринте
На сходе племени Петр Арианович рассказал — простыми словами, применяясь к понятиям «детей солнца», — о той перемене, которая произошла за пределами гор Бырранга.
Он был выслушан с огромным интересом и вниманием.
Но уходить из Бырранга «дети солнца» отказались наотрез.
— Маук не велит, — вполголоса повторяли они, переглядываясь.
Вмешательство шаманки даже не понадобилось. Хытындо сидела на возвышении среди своих сторонников, презрительно поджав губы, неподвижная, как идол. Зато из-за плеча ее то и дело высовывался непоседа Кеюлькан, с любопытством поглядывая на Тынкагу живыми черными глазенками.
— Маук не велит, — коротко повторил Нырта и, пристукнув копьем, обернулся к соплеменникам.
Все закивали в знак согласия.
Да, чтобы сдвинуть с места «детей солнца», чтобы отвалить глыбу, закрывавшую им выход из ущелья, нужно было прежде всего понять два магических слова, начертанных на этой глыбе: «Птица Маук!»
Маук! Маук!..
Снова эта проклятая Маук! Снова возвращается он к неразгаданной тайне Маук, к исходному пункту, словно путник, который, блуждая в лабиринте, вдруг с удивлением и страхом видит себя все на том же месте, где уже не раз был до этого.
Много лет блуждает Петр Арианович в лабиринте.
Ему вспомнились его скитания в безмолвной «кар тинной галерее», где вскоре после своего прихода к «детям солнца» искал разгадку Маук, надеялся среди оскаленных оленьих морд и хищно раскрытых вороньих клювов увидеть и Маук, эту непонятную, не уловимую птицу. Но тогда его вела просто научная любознательность. Было очень интересно узнать, что же это за чудище гнездует в ущелье.
Сейчас положение круто изменилось. Жизненно важным стало разгадать тайну Маук! От этого зависела жизнь не только Ветлугина, но и жизнь милых его сердцу «детей солнца»!
Ведь он не может один уйти из ущелья — уйдет лишь со всем маленьким, приютившим его горным народом.
Как же вырвать этот народ из цепких когтей Маук? Как снять ее загадочное заклятье?
Для того чтобы увести за собой «детей солнца» на юг, в тундру, навстречу благословенной, совершившейся в России революции, нужно победить Маук.
Бороться с неизвестным? Да! Прежде чем победить — понять, разгадать!
Вот о чем думал Ветлугин, возвращаясь в свой чум после неудачи на сходе.
Маук не велит!..
Кто же эта Маук?
В первые годы своего пребывания среди «детей солнца» он думал, что в ущелье есть какая-то диковинная птица, которой поклоняются как божеству, — нечто вроде тотема, то есть олицетворения предка — покровителя рода и племени. (На подобных привилегированных правах еще и по сей день живут попугаи особой породы в селениях южноамериканских индейцев.)
Птица Маук, видимо, была очень стара, потому что культ ее возник много лет назад.
Орнитологам известно, кажется, до 13 тысяч видов птиц. Немало! Но порой Петр Арианович готов был предположить, что в горах Бырранга поселился какой-то 13001-й вид.
Уж слишком необычными и фантастическими были приметы Маук.
«От ее голоса раскалываются скалы, — рассказывали, озираясь, „дети солнца“, — а люди падают наземь без дыхания; в когтях она держит пучки смертоносных стрел…»
Что бы это могло означать?..
Впрочем, географа иногда брало сомнение: птица ли это вообще?
«Представим себе, — продолжал рассуждать Петр Арианович, — что Маук — некое символическое обобщение, воплощение злых, враждебных человеку сил природы. Что могут противопоставить природе
