рыскать по кустам, чтоб на новый заработать. Другой бы, конечно, на его месте поступил иначе: взамен испорченного потребовал бы новый мяч. И надо же было, чтобы это сделал именно Слава.
Слава тоже размышлял: «Как могло так случиться? Мяч, наверное, бракованный был. Сколько матчей смотрел — ни разу не видел, чтобы кто-нибудь мяч разбивал. А здесь!.. И нечего Пете сердиться. Нет денег, а то отдал бы, а так надо зарабатывать. Самое страшное — рынок. Ещё кто-нибудь из знакомых увидит!..»
На рынке долго искали свободное место, пока какая-то женщина не подвинулась.
— Становитесь, коробейники.
Петя высыпал свою ежевику в Славино лукошко:
— Сам продавай. Не я же по мячу бил!
— Ну хоть постой рядом!
— Ладно! — Петя стал чуть поодаль. Как будто рядом со Славой, а в то же время никто не подумает, что он тоже торгует.
Покупателей ждать не пришлось. Не прошло и получаса, а половину ягод Слава продал. Даже небольшая очередь собралась.
— Хорошая ежевика! — похвалил ягоды пожилой мужчина на костылях. — Только дороговато берёшь, парень. Так где, говоришь, её собирал?
— За Волчьим урочищем, — пробормотал Слава. — Вы, наверное, и не слышали о таком?
Подошла очередь инвалида. Он протянул Славе деньги и нарочито весело произнёс:
— Насыпь баночку. А в тех краях, дружок, где ты ежевику собирал, я был. Страшные для меня места — ногу там потерял. Да что там нога — многие навечно у Волчьего урочища остались!
Мужчина осторожно положил сверточек с ягодами в карман и неторопливо пошёл к выходу.
Петя замер. Неужели Слава не понял, что перед ним был один из тех воинов, что там… над урочищем? Может быть, он сидел в том окопе.
Инвалид приближался к воротам. Тут Петя подбежал к Славе, выхватил у него лукошко с ягодами и помчался к выходу.
— Дяденька, возьмите ягоды! — ткнул лукошко удивлённому мужчине. — Мы ещё насобираем. Скажите только, куда принести!
— Полевая пять, четвёртая квартира! — улыбнулся. — Заходите, жена вареники с ежевикой сварит, чаем угощу и расскажу кое-что…
Петя побежал обратно и застал Славу на прежнем месте.
— Вот возьми — десять рублей и ещё пятьдесят копеек, — сунул Пете деньги.
В глазах у Славы стояли слёзы.
— Не будем больше продавать, — произнёс Петя. — Мяч купим простой — за девять рублей. Не такие мы мастера, чтобы дорогими играть. А на оставшиеся деньги купим цветы. Пойдем в гости к этому человеку на костылях. Он обещал что-то интересное рассказать. Согласен? И… извини меня, Слава!
РАЗМОЛВКА
Новичок пришёл в класс после майских праздников. Учился хорошо, на переменах не носился по коридору, не дёргал девочек за косы — как будто не видел их, — одним словом, Олегу, председателю совета отряда, забот с Андрейкой не было.
Завязывать дружбу Андрейка ни с кем не спешил. И вдруг вчера подошёл к Олегу.
— Слышал, ты рыбной ловлей увлекаешься?
— Иногда хожу на рыбалку, — признался Олег. — А что?
— Хотелось бы и мне с удочкой посидеть, да не знаю здешних мест. Может, покажешь?
— Я очень рано встаю.
— Обычное дело.
— Пойдём тогда вечером за наживкой.
Ребята договорились о времени и месте встречи и разошлись по домам.
Олег разогрел обед, приготовил уроки на понедельник и вдруг вспомнил, что в пять — заседание совета дружины. Как же он об этом забыл, когда договаривался с Андрейкой встретиться в семь часов! Может, и не успеет. Сказать в школе, что заболел? Но кто же ему, здоровяку, поверит? А что, если мама узнает? Она но терпит вранья.
На заседание совета дружины едва не опоздал. Старшая вожатая Катя Стромко — в прошлом году она была у них в классе вожатой отряда — рассказывала об отдыхе детей, которые на время летних каникул остаются в городе.
Разговор об этом шёл целый час.
Олег нетерпеливо посматривал на настенные часы, ему казалось, что стрелка движется гораздо быстрее, чем на уроках. «Опоздаю, — волновался Олег, — Андрейка обидится, не станет ждать, подумает, что я не захотел взять его на рыбалку».
— И куда это Василюк так торопится? — заметила его нетерпение вожатая. — Неужели на свидание?
— Да, — покраснел Олег. — Только на деловое!
— Если на деловое, — засмеялась Катя, — тогда иди!
Возле пешеходного моста был ровно в семь. Андрейка его уже ждал.
— А ты точный! — посмотрел па циферблат новеньких часов.
— Стараюсь, — ответил Олег, вытирая пот, и они направились через мост к Бабьему озеру.
Вечернее солнце позолотило песчаное дно, и теперь там были видны небольшие домики-трубочки, образовавшиеся из веток и водорослей. Из этих трубочек время от времени выглядывали червячки, на которых так хорошо клюёт рыба.
— Личинки мотыльков, — объясняет Олег. — Знаешь таких бабочек?
— Видел! Небольшие такие, мохнатые, похожие на моль.
Ребята наблюдали, как личинки, убедившись, наверное, что вокруг всё спокойно, вылезли из своих домиков и, таская их за собой, начали ползать по песку, словно раки-затворники. Но стоило Олегу войти в воду, как личинки сразу спрятались в свои крепости. Ребята начали их собирать и складывали в пластмассовую коробочку с отверстиями, чтоб наживка не задохнулась.
Тихо переговариваясь, они набрали полкоробки личинок.
— Знаю место, где окуни и язи клюют, как только удочку закинешь! — хвастался Олег. — Вот если бы леску немного покрепче достать! Ты не поверишь, сколько раз так было: дотащишь до берега, смотришь — леска оборвалась!
— А какой толщины нужна?
— Да хотя бы ноль-два…
— И такая есть у меня. Завтра дам тебе два мотка. Мне папка из командировки столько её навёз, что на двоих хватит. И ещё позолоченный крючок принесу — какая бы рыба ни попалась, он не сломается, не погнётся! А когда придёшь к нам, покажу тебе складной спиннинг — небольшой, в кармане можно носить. Я каждый год с ним на море рыбачу.
— А у меня папки нет… — наклонился над водою Олег. — Погиб во время автомобильной катастрофы. Я тогда в школу ещё не ходил. Живём вдвоём с мамой. — Вздохнул.
Андрейка ничего не сказал.
— За тем кустом шмели водятся. Мы с мамой ранней весной видели, как они устроили гнёздышко.
