Граф Владимиров Михаил Юрьевич, офицер Охранного отделения, отправился из Каира в Луксор вверх по Нилу. Путешествие по реке было гораздо увлекательнее, чем тряска в экипаже по пыльной жаркой пустынной дороге, а стоянки на живописных речных станциях интереснее бедуинских деревень. Такая занимательная дорога до Луксора показалась лёгкой и почти не утомительной.
«Лизе эта поездка пойдёт на пользу, — думал граф. — Она заканчивает гимназию и собирается посещать курсы по истории Древнего Мира. Если не будет лениться, из неё получится хороший историк!»
Лиза, двоюродная сестра графа, девушка лет шестнадцати, была несказанно довольна путешествием, в котором каждый день преподносил какой-то сюрприз. Сейчас она с нетерпением ждала поездки на раскопки в окрестностях Луксора.
Пьер и Джереми были очень рады встрече с Михаилом и сразу же принялись обмениваться последними событиями. Лиза не была знакома с персонажами их автобиографических историй, поэтому попросила разрешения прогуляться. Михаил согласился, но строго велел не исчезать из виду.
— Вижу, вы решили работать вместе? — спросил граф друзей, узнав новости их египтологической карьеры.
— Пришлось, — вздохнул Пьер.
— Виной всему лорд Томпсон. У него больше финансовых возможностей, и он более внимателен и въедлив, чем мы. Уже обогнал нас по всем показателям, что вызвало недовольство финансирующей нас компании. Раньше нас финансировали каждого по отдельности, а теперь та же сумма делится на троих — к нам ведь ещё подключили даму — её участие в экспедиции оплатил Парижский клуб феминисток.
— Вам, наверно, приятно работать в дамском обществе? — поинтересовался граф.
— Есть некоторая трудность с этой мадемуазель — она не предана археологии и не влюблена в Древний Египет! — добавил француз печально. — Она принимает участие в раскопках с целью доказать, что женщины не хуже мужчин… Дело не во взглядах, а в том, что мадемуазель холодна, у неё нет научного азарта.
Владимиров кивнул.
Он встречался с подобными дамочками и умел держаться с ними так, чтобы они не бросались на него с кулаками. Им нравилась холодная учтивость графа. Феминистки считали, что тем самым он относится к ним как к равным, но и не забывает о том, что они женщины.
— Женщине вообще нельзя доверять какую-либо работу! — более сурово отозвался сэр Джереми. — Истинная леди должна посвятить себя домашнему хозяйству, проводить вечера в дамских клубах, где обсуждают пирожные и шляпки, а не забивать свою головку всякой чепухой о равноправии.
— Ну, не стоит так категорично, — возразил Пьер. — По-моему, учиться женщинам даже нужно.
— Согласен, — кивнул граф Михаил.
Джереми пожал плечами. Английский аристократ придерживался более консервативных взглядов.
Лиза прогуливалась неподалёку, с любопытством оглядываясь по сторонам. Девушка хорошо вписалась в местный пейзаж. Лёгкое дорожное льняное платье и соломенная шляпа от солнца были весьма удобны для данной прогулки.
Интересным казалось абсолютно всё — от пейзажа до рабочих- арабов в одеждах до пят, которые ворочали камни и таскали песок.
К Лизе подошли два молодых человека. По возрасту — ее ровесники.
— Кристиан Жервьё, мадемуазель.
— Эдвард Скотт, леди, — представились они.
Как сразу поняла Лиза — они родственники друзей Михаила.
— Очень рада встрече, моё имя Елизавета Владимирова, — ответила Лиза. — Вам, наверно, интересно работать на раскопках. Я вам даже начинаю завидовать.
— Интересно, только тяжело, — вздохнул Кристиан.
— Ты всегда был лентяем, — хмыкнул Эдвард.
— Мсьё, следите за собой…
— А кто ещё работает с вами? — спросила Лиза, которой не хотелось выслушивать перебранки приятелей.
— Мадемуазель Адель Реми, — скорчив гримасу произнёс Кристиан. — Неприятное создание!
— Согласен! — кивнул Эдвард.
— Чем так страшна эта мадемуазель? — спросила Лиза. — Неужели так уродлива?
— Нет Реми не уродлива… но она курит, носит брюки, ругается, а волосы растрёпаны, как у ведьмы.
— Её даже арабы-рабочие боятся как чумы, называя злой джиньей или сестрой Шайтана.
— Хотя внешность у неё довольно незаурядная, но ведёт она себя жутко! — заключил Кристиан.
— Она не леди, — сделал вывод Эдвард.
Беседу пришлось прервать. Парней позвали работать.
— Встретимся за ужином! — попрощались они.
Адель Реми оказалась легка на помине. Слегка утомившись от археологических трудов, она села на камень в тени и закурила. Благодаря описаниям, которыми наградили эту даму новые знакомые, Лиза сразу поняла, что это и есть «сестра Шайтана».
Мадемуазель Реми внешне оказалась миловидной стройной женщиной. Её светлые волосы, небрежно собранные на затылке, растрепались. Одета Адель была в мужской костюм горчичного цвета.
Лиза рискнула подойти к ней и, представившись, вежливо задала пару вопросов о раскопках, спросила об успехах. Адель отметила любознательность юной особы и решила уделить ей несколько минут.
— Мою работу финансирует Парижский клуб феминисток! — добавила она в завершении своего рассказа.
— Ваш клуб поддерживает женщин, которые хотят заниматься археологией? — поинтересовалась Лиза.
— Нет, — хмыкнула она. — Нам, по правде сказать, археология безразлична. Просто мы хотим доказать, что женщина может всё, что может мужчина — и даже лучше, чем мужчина!
— Значит, вам неинтересно то, что вы делаете? — удивлённо спросила Лиза.
— Почему же, мне нравится. Но археология отнюдь не является целью, хоть и интересна. Моя цель — свобода прав женщин! Женщина может работать как мужчина, и даже таскать булыжники!
— Но неужели вам не хочется, чтобы какой-нибудь мсьё вам помог? Ведь этого даже требует этикет…
— Этикет, — презрительно хмыкнула Адель, — только унижает женщин!
