иностранцы, они слишком надменны и склочны от природы. Неприятно, когда какой-то англичанишка отдаёт вам приказы, в то время как вы — особа царских кровей. Фарух принадлежал к роду великого хедива Мухамеда Али, был одним из его законных внуков. Стать полицейским Фаруха заставила юношеская тяга к приключениям, а когда он разобрался что к чему, отступать было поздно — бросать начатое дело не в правилах арабского принца.
— Михаил Владимиров, добрый день! Не знал, что вы в Египте! — радостно воскликнул Фарух по- русски.
— Рад встрече! — не менее радостно ответил Михаил по-арабски. — Я и предположить не мог, что вы в Луксоре! Вижу, принц, ваша карьера продвигается!
— Да, теперь я слежу за иностранцами, которые вечно ввязываются в неприятные истории с грабителями, или мрут как мухи — что вызывает толки об убийствах! — вздохнул Фарух. — Это очень сложное и деликатное дело — предотвращать политические скандалы.
Собравшиеся, даже не зная языка, поняли, что граф Владимиров хорошо знает египетского следователя.
— Фарух-паша — мой друг, — сказал Михаил, сразу сообразив, что беседа на незнакомом языке выглядит невежливо. — Он долго жил в Петербурге.
Михаил решил не уточнять, что Фарух перенимал опыт Охранного Отделения Российской Империи.
Собравшиеся кивнули.
— Мистер Фарух королевских кровей, — шепнул Владимиров Томпсону, видя, что лорд собирается выразить недовольство. — Нынешний правитель Египта хедив Измаил — его кузен.
Сэр Томпсон с трудом скрыл гримасу удивления. Королевская кровь — это святое.
— Надеюсь, вы поможете нам, сэр Фарух, — произнёс он, чуть ли не кланяясь.
— К вашим услугам, сэр, — ответил полицейский. — Я и мой друг граф Владимиров сделаем всё возможное.
— Разве мистер Владимиров полицейский? — удивился лорд Томпсон.
— Нет, сэр, — заверил его Фарух. — Граф — офицер Охранного отделения Российской империи. Однажды мистер Владимир помог моему брату, когда у него во Франции украли секретные дипломатические бумаги…
Лорд Томпсон кивнул.
— Я даже рад подобному стечению обстоятельств! — воскликнул он.
— Такие, как вы, вечно преследуют инакомыслящих, — презрительно произнесла Адель, демонстративно отойдя в сторону от Владимирова. — Я была более высокого мнения о вас, граф!
— Как вам будет угодно, мадемуазель, — ответил Владимиров, которого мало волновало мнение Реми. Все остальные постояльцы, даже викарий и его сестра, восприняли новость о службе графа спокойно.
Фарух-паша попросил собравшихся удалиться.
— Можно мне с вами? — спросила Лиза Михаила.
— Я оставил у тебя в комнате пару книг, тебе нужно их прочесть до нашего отъезда из Луксора, — ответил граф строго. — Я должен их вернуть сэру Томпсону.
— Благодарю за оказанное доверие, — уходя, шепнула ему обиженная Лиза.
Устаивать публичные истерики — не в правилах благовоспитанной барышни.
— Судя по разбитому окну, это происки слуг Шайтана, — сказал Фарух Владимирову. — Они часто пробираются в комнаты к иностранцам, чтобы выкрасть древние реликвии. Знаете — этой ночью у них был праздник. Даже городская полиция боится с ними связываться.
— Зачем им красть египетские древности? — удивился граф.
— Для обряда святотатства, они поносят не только имя Аллаха, но и имена добрых древних богов, восхваляя египетского Шайтана — Апопа. Их банде более двух тысяч лет, и они до сих пор мстят Египту — фараоны и жрецы с ними раньше не церемонились, и правильно делали.
— Как я понимаю, они крадут не рядовые артефакты?
— Да, только те, что принадлежали жрецам и фараонам.
— И это всё, чем они занимаются?
— Ну, я бы не стал перечислять весь список их деяний, противных Аллаху!
— Они только воруют древности у иностранцев? А расхищением гробниц занимаются?
— Нет, потому что в их глазах расхищение гробниц — труд и честная добыча, что недопустимо. Артефакт надо украсть, а при возможности убить владельца.
— Странно… а как насчёт обычных расхитителей гробниц?
— Эти никогда не забираются в дома, — возразил полицейский. — Они копают в пустыне. Но слуги Шайтана страшнее любого расхитителя.
— Как я понимаю, вы бы хотели переговорить с постояльцами? — спросил Владимиров.
— Да, конечно. Уж не думаете ли вы.
Михаил кивнул.
— Именно, — сказал он. — Вора надо искать среди нас. Будь это слуги Шайтана, они бы убили несчастного профессора. Думаю, кто-то из постояльцев подсыпал ему вечером снотворное, когда все отдыхали в гостиной. В полумраке это легко сделать. А потом, когда мистер Хаттанх уснул, выкрал статуэтку. Окно разбили нарочно, чтобы запутать нас.
— А ключ? Номер был заперт на ключ.
— Дубликат ключа легко изготовить.
— Верно, — согласился Фарух. — Обыск помещения уже проводится. Приказ никого пока не выпускать я тоже дал. Формальности иногда бывают полезны. Так что будем искать вора.
— Не следует подавать вида, что мы подозреваем кого-то из постояльцев. Пусть вор утратит бдительность. Нам придётся раскрыть тайну Истины.
Фарух вопросительно посмотрел на графа.
— Маат — Истина древних египтян, — пояснил Владимиров. — Пригласите сэра Томпсона и профессора Хаттанха.
Расстроенный лорд Томпсон даже не наделся, что его драгоценная статуэтка будет найдена.
— Вещица самого жреца, визиря Рамсеса Великого! — причитал он. — О, мистер Фарух, это такой удар!
— Простите, это всё по моей вине, — извинялся профессор.
Лорд махнул рукой.
— Они бы всё равно добрались до неё! — вздохнул он. — Я сам виноват, зачем было хвастаться! Теперь буду сдержаннее!
— Мистер Хаттанх, опишите вчерашний вечер, — попросил Фарух.
— Вечером мы все сидели в гостиной комнате отеля, пили чай, разговаривали. Потом я и сэр Томпсон поднялись наверх. Сэр достал из сейфа статуэтку и передал её мне. Эта вещица меня очень заинтересовала. но я даже не успел как следует её рассмотреть… Не помню, как я уснул. Потом меня разбудили.
— А вы сэр, что можете добавить? — спросил Фарух.
— Ничего, — пожал плечами лорд. — Я сразу же отправился спать, на раскопки надо вставать пораньше, чтобы успеть до жары сделать как можно больше. Сплю я очень крепко.
— Благодарю вас, господа, — сказал полицейский. — Пригласите следующего свидетеля — мисс Реми. Нам бы хотелось переговорить с каждым наедине.
Мисс Реми с недовольной физиономией вошла в комнату.
«Сестра Шайтана! — подумал Фарух, окинув её взглядом. — Нет, она не уродлива, но как себя ведёт! Спаси, Аллах! Какой харам!» [1]
Араб пожалел иностранцев, которым достаются такие жёны.
— Что вы хотели узнать? — спросила Адель, усаживаясь в кресло напротив полицейского. — Разрешите закурить?
Она вальяжно откинулась в кресле, закинув ногу на ногу. Фарух рассеянно кивнул. Михаил помог
