площадку для «шабаша». А что творилось за барханом, который был в темноте — мы не могли видеть. Этот отвлекающий манёвр строился на оптическом обмане — всё, что находилось дальше было окутано темнотой — учитывая ещё контраст с ярко освещённым участком.
— Значит, и кричали они для того, чтобы никто не услышал, что неподалёку идут работы? — сообразил полицейский. — Но зачем взрывать горшки с порохом?
— Верно, — кивнул Владимиров. — А горшки с порохом тоже были фактом, подтверждающим мою догадку. Расхитители взрывали вход в гробницу, и чтобы грохот из-за бархана не привлёк внимание — участники «шабаша» тоже взрывали порох. Ещё один факт — повреждение скал от взрывов около разграбленной гробницы. ведь расхитители нашли гробницу не сразу.
— Но почему они не убили меня? — спросила Адель.
— Убийство привлекло бы пристальное внимание, а им этого не хотелось… Они вас просто припугнули. и при этом дали возможность бежать… Но если бы вы узнали их тайну, они не пощадили бы вас…
— Как вы догадались, что миссионер и его сестра не настоящие? — повторил Фарух интересующий всех вопрос. — Можно поподробнее именно об этом?
— Во-первых, они были слишком карикатурны, — пояснил Михаил. — Во-вторых, их никто не видел, никто не слышал об их миссионерской деятельности. Кстати, вы заметили, что они очень редко ужинали и завтракали с нами. Конечно, могло показаться, что они уходят из гостиницы слишком рано, а ужинать просто не хотят.
— Эти проходимцы отсыпались! — воскликнул лорд Томпсон. — Вот поэтому и не вставали на завтрак!
— Ещё любопытно, что при своей работе главари расхитителей не закрывали своих лиц. Значит, не боялись быть узнанными. Почему? Потому что они выдавали себя за других. Хочу отметить, что, живя в гостинице, они специально выбрали образы очень неприятных людей, чтобы причиной их отсутствия никто не интересовался.
— Но как же миссис Ашер рискнула появиться здесь? — недоумевал Джереми. — Её могли узнать! Мадемуазель Адель видела её…
— Да, риск был, — кивнул Владимиров. — Но мадемуазель Реми видела миссис Ашер ночью и в другом образе. Вряд ли она могла с уверенностью утверждать, что новая постоялица — одна из организаторов «шабаша».
— Я вообще её не узнала! — со стыдом призналась Адель. — Миссис Ашер была такая манерная дама, я и подумать не могла.
— Вы точно заметили! — похвалил граф.
— Понятно, почему миссис Ашер была так хорошо одета, — заметила Лиза. — Она хотела отвести подозрения — чтобы никто не подумал, что она и сестра викария — одно и то же лицо! Ведь арест её сообщника мог погубить их обоих. Отсутствие священника могли заметить. Был риск, что кто-то сможет догадаться, что мистер Ашер и викарий — один и тот же человек. Вот и пришлось ей быстро стать женой мистера Ашера и играть параллельно роли элегантной дамы и суровой миссионерки! — она говорила быстро, радостно пытаясь донести догадку до собравшихся. — Ведь мы их никогда не видели вместе!
— Верно, Лизонька. Миссис Ашер боялась разоблачения. Поэтому и решила предстать пред нами в образе утончённой элегантной леди. В ней было трудно узнать бандитку из пустыни, и невозможно — мрачную неприметную сестру миссионера. Кстати, в образе сестры священника очень большую роль сыграл умелый грим. Ей почти удалось отвести подозрения.
— А почему Ашер сам торговал артефактами? — спросил Пьер.
— Он не доверял арабам. Боялся, что они удерут с древностями, или их схватит полиция и они обо всём расскажут. Кстати, Ашер проговорился, сказав, что знает о моей дружбе с полицейским. Откуда торговец древностями, который видел меня впервые, был столь информирован?
— Уверен, моя статуэтка у них! — сказал лорд. — Уверен! Эти воры жили с нами под одной крышей!
— Увы, вынужден вас разочаровать, — развёл руками Владимиров. — Они специализировались на расхищении гробниц, а не на краже артефактов у археологов. Статуэтки у них нет. Расхитители не хотели рисковать успешным грабежом гробницы ради единственного артефакта.
— Да, — подтвердил Фарух. — Вас обворовали не они!
— Но кто мог украсть статуэтку? — спросил профессор.
— Осмелюсь предположить, что статуэтка — подделка, — сделал граф смелое заявление.
— Что вы хотите этим сказать?! — спросил лорд сурово.
— То, что вы хотели продать герцогу подделку. но после приезда профессора испугались, что он раскроет правду и сами у себя украли поддельный артефакт.
— Как вы смеете? — возмутился лорд, поднимаясь из кресла. — Тогда бы я украл статуэтку раньше, ещё до приезда профессора.
— Вы не так глупы и понимали, что подобными действиями сразу выдадите себя! Вы передали статуэтку профессору поздно вечером, когда он устал, и подсыпали ему в чай снотворное, чтобы он сразу же уснул.
Лорд тяжело вздохнул и опустился в кресло.
— Вы ничего не докажете, — сказал он.
— Отныне вы под домашним арестом, — сказал Фарух. — До выяснения дальнейших обстоятельств. Вам запрещено покидать гостиницу!
— Невероятно, меня хотели обмануть! — воскликнул профессор. — Немыслимо!
— Так и знал, что Томпсон — жулик, — услышал лорд перешёптывания за спиной.
День прошёл быстро. Все с интересом обсуждали мошенничество лорда. Теперь их злостный конкурент казался жалким. Сам лорд из своей комнаты не выходил. Спустился только вечером к ужину.
До подачи ужина Владимиров решил сделать некоторое заявление.
— Мне бы хотелось внести ясность, — начал он.
— Нашли статуэтку? — оживились собравшиеся.
— Не совсем. у меня в руках перехваченное письмо. Это письмо от одного из постояльцев гостиницы своему сообщнику. Содержание письма примерно следующее — статуэтка фальшивая, и зря было потрачено столько сил и времени.
Граф достал письмо из внутреннего кармана пиджака.
В этот момент сидящий со стороны двери профессор рванул к выходу, но там его уже ждал Фарух с парой крепких арабских полицейских.
Лорд Томпсон расхохотался.
— Как хорошо я сыграл свою роль! — воскликнул он. — Не так ли, граф?
— Вы были неподражаемы, сэр! — ответил Владимиров.
— Лорд Томпсон разыграл нас. А настоящий вор — профессор Хаттанх! — удивилась Адель.
— Это не профессор Хаттанх, а самозванец, — пояснил Владимиров. — Мне показалось странным, что учёный человек не заинтересовался вашими находками и вообще отказывался все эти дни от бесед с археологами. Не похоже на ученого. Он даже не возмутился, когда я сказал, что статуэтка фальшивая. Настоящий специалист сразу начал бы спор — ведь это сомнение в его компетенции! Настоящий египтолог и в сонном состоянии может отличить подделку от подлинного артефакта Древнего Египта. Какой учёный стерпел бы такое оскорбление? Хотя достижения и идеи мистера Хаттанха злоумышленник изучил хорошо, но отчитал их нам как-то бездушно, безразлично.
— Господин граф поделился со мной этими соображениями, и мы решили устроить самозванцу ловушку, — пояснил Фарух. — Ведь узнав, что статуэтка фальшивая, вор наверняка как можно скорее попытается сообщить об этом своему сообщнику. Вся эта идея, конечно, принадлежала господину Владимирову. За что я ему очень благодарен. И мои поклоны сэру Томпсону!
— Да, — кивнул Пьер. — Сэр Томпсон сумел провести не только вора, но и нас.
— Мы поверили, что он мошенник, — согласился Джереми.
— Благодарю вас, — улыбнулся лорд. — Да, в юности я мечтал быть актёром, и если бы не моё знатное происхождение, я бы им стал! Но мои таланты пригодились в жизни! Кстати, когда я получу назад
