Убийственное совершенство

Эффект был мгновенный и поразительный. Фиби схватила куклу, и ее личико расплылось в улыбке.

– Барби! – вдруг сказала она.

Наоми не могла поверить ни глазам, ни ушам. Она в полном изумлении уставилась на Джона, словно ожидая подтверждения тому, что сейчас произошло, и он ответил ей столь же изумленным взглядом.

Фиби заговорила! Она произнесла свое первое слово!

Джон просиял.

– Барби? – переспросил доктор Оттерман. – Тебе нравится Барби, Фиби?

– Барби, – повторила Фиби и хихикнула.

Несмотря на все беспокойство, Наоми вдруг ощутила прилив счастья. Она разговаривает! Ее маленькая девочка разговаривает! И совершенно нормально! Это невероятно! Она посмотрела на Джона. Ей хотелось броситься ему в объятия и разрыдаться от радости.

– Ты любишь Барби? – спросил доктор Оттерман. – Любишь с ними играть?

– Барби! – сказала Наоми. – Смотри, милая, Барби! – Она повернулась к врачу: – Она заговорила, доктор! Это ее первые слова! – От счастья она была готова обнять и его.

– Барби! – сказал Джон, глядя на Фиби.

– Барби! – снова повторила Фиби и разразилась смехом, словно это была самая забавная вещь на свете. – Барби! Барби!

На глазах Наоми выступили слезы. Джон обнял ее и прижал к себе.

– Невероятно, – прошептала Наоми.

– Я же говорил тебе – с ними все в порядке.

– Говорил, – согласилась она, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться.

Фиби, уже не оказывая никакого сопротивления, позволила доктору Оттерману и Наоми снять с себя одежду. Она постоянно повторяла слово Барби, как будто сделала самое важное открытие в своей жизни.

Врач внимательно осмотрел ее. К удивлению Наоми, Фиби даже не протестовала, когда он взял у нее кровь на анализ. Затем он быстро произвел внутренний осмотр с помощью лапароскопа и осторожно провел салфеткой между ног Фиби. На ткани остались следы крови.

– Барби, – еще раз сказал доктор Оттерман, как будто это был секретный пароль.

– Барби, – отозвалась Фиби.

Врач снял перчатки, вымыл руки, помог Наоми одеть девочку и сел за стол.

Он сделал какие-то записи в истории болезни, отложил ручку и нахмурился. Потом снова взял ее и откинулся на спинку стула.

– Доктор и миссис Клаэссон, – начал он. – Это кровотечение, что началось вчера… Скажите, вода в ванне была очень горячей?

– Не более горячей, чем обычно.

– Я собираюсь отослать анализ в лабораторию. Результаты будут готовы через несколько дней.

– Что с ней? – спросила Наоми. – Она больна? То есть… внутреннее кровотечение – вы думаете, оно могло быть вызвано слишком горячей водой или это что-то…

Ей показалось, что доктор Оттерман отчего-то смутился.

– Не будем торопиться с выводами. Я думаю, надо дождаться результатов анализов.

– «В-выводами»? С какими выводами? – встревоженно спросила Наоми.

Врач встал:

– Я действительно не хочу, чтобы вы волновались раньше времени. Я позвоню вам, как только узнаю результаты.

– Но как вы думаете, что это может быть? – настаивал Джон. – Каково ваше личное мнение?

– Внутреннее кровотечение – это в любом случае плохо, ведь так? – добавила Наоми.

– Есть целый ряд возможных объяснений. Давайте подождем, – уклонился от ответа Оттерман.

– Еще мы хотели посоветоваться с вами по поводу этого языка, который придумали они с Люком, – сказал Джон. – Что вы об этом думаете?

Врач развел руками:

– Я сбит с толку. – Он заглянул в свои записи. – Вы консультировались у психолога, доктора Роланда Тэлбота, несколько месяцев назад, так?

– Да.

– Он считает, что ваши дети – необыкновенно одаренные. На вашем месте я бы не стал слишком переживать по этому поводу, хотя должен сказать, эта фигура, которую они сложили из кубиков, меня сильно впечатлила. Это серьезная математическая задачка. Мы все еще знаем очень мало о том, как работает человеческий мозг. Существует масса свидетельств того, как удивительно взаимодействуют между собой близнецы. Выдающиеся математические способности иногда являются признаком аутизма…

– Аутизм? Вы полагаете, у них аутизм? – перебила его Наоми.

– Это просто одно из возможных объяснений, хотя лично я так не думаю. Но мы должны принимать в расчет и его. – Он немного помолчал и продолжил: – Каким-то образом у них проводящие пути нервной системы работают так, что они могут производить в уме подобные вычисления. Нам с вами это кажется невероятным, но для них это вполне естественно. Начиная с определен ного момента внутриутробного развития и до семи лет наш мозг формирует сам себя. Вполне возможно, это просто фаза их развития. Через несколько лет они могут утратить эту способность. Если же перемен не будет, я могу порекомендовать вам очень хорошего детского психиатра в Брайтоне. Вы отведете детей к нему на консультацию. Но я уверен, это не понадобится.

– Я очень надеюсь, что так и будет, доктор, – сказала Наоми. – Мне кажется, все это очень странно. Если не сказать больше.

Оттерман проводил их до двери.

– Я позвоню вам, как только узнаю результаты. А до этого постарайтесь все же не волноваться.

Доктор Оттерман позвонил через два дня. Его тон всерьез напугал Наоми. Он предложил им приехать к нему как можно скорее, в любое удобное для них время. И по возможности без детей.

60

Кабинет Оттермана как будто сильно изменился за истекшие три дня. Желтые стены, большое окно – в понедельник утром они выглядели светлыми и жизнерадостными. Сейчас кабинет казался мрачным, темным и угнетающим. Наоми и Джон сидели на стульях напротив письменного стола Оттермана. Сам он на минуту вышел, чтобы ответить на какие-то вопросы секретарши. Оконные стекла задрожали. Дождь заливал мостовые, дома, поля; город сотрясался под порывами ураганного осеннего ветра.

Наоми поежилась от холодного сквозняка. У чертовой природы полно приятных сюрпризов. Ураганы, торнадо, землетрясения, извержения вулканов, наводнения, метеориты, астероиды. Болезни.

Она нащупала руку Джона, он сжал ее и повернулся к Наоми, словно хотел сказать что-то. Но в этот момент в кабинет вошел доктор Оттерман:

– Прошу извинить меня за задержку.

Он уселся за стол, устроился поудобнее, взглянул на экран компьютера, вытащил из черного стакана ручку и покатал ее между пальцами. Джон и Наоми с тревогой наблюдали за каждым его движением.

– Спасибо, что смогли приехать, – наконец произнес он. – Я подумал, что будет лучше, если я сообщу вам обо всем лично, потому что… словом, это очень необычный случай. Никакой опасности для жизни, но, конечно, у нас есть повод для беспокойства.

Джон и Наоми молчали, ожидая продолжения.

– Такое… как бы это сказать… Такое происходит с крайне немногими детьми. Нам нужно еще сделать электроэнцефалограмму, чтобы быть абсолютно уверенными, но лично я практически не сомневаюсь в диагнозе.

Снова этот бесконечный тоннель, отстраненно подумала Наоми. Нас опять затягивает в тоннель. Как с Галлеем. Анализы. Больницы. Еще анализы. Еще специалисты. Еще больницы.

Оттерман сунул ручку обратно в стакан, немного подумал и снова вытащил ее. Потом по очереди посмотрел на Джона и Наоми.

– Это кровотечение – я не хотел высказывать вам свое собственное мнение, пока не получил