Том 6. Дураки на периферии

Екатерина Андреевна. Нет… Я сама так думаю…

Ольга Сергеевна. А где юг, где эти колонисты? Боже мой, как грустно, как это ненужно…

Ольга Сергеевна открывает книжный шкаф, вынимает оттуда альбом с картами и картинками. Склонившись вместе над альбомом, Ольга Сергеевна и Екатерина Андреевна листают альбом, рассматривают картинки.

Ольга Сергеевна. Вот Таврида — это Крым…

Екатерина Андреевна. Это Крым! Он будет там жить.

Ольга Сергеевна. Там тоже колонисты?

Екатерина Андреевна. Там тоже… Видите, как там красиво и пустынно…

Ольга Сергеевна. Там грустно…

Екатерина Андреевна. И здесь грустно!

Движимые одним чувством, они обнимают друг друга в общей печали. Снаружи раздается свист Филькидворника.

Ольга Сергеевна. А когда ему ехать нужно?

Екатерина Андреевна. Немедля, милая, — государь приказал, чтоб ехать ему немедля…

Ольга Сергеевна (в испуге). Так, может, он уехал уже?

Екатерина Андреевна. Не простившись? Нет, он добр и чувствителен…

Ольга Сергеевна. Я пойду искать его!

Отворяется дверь, входит Александр, одетый в дорожную одежду. Александр, против прежнего, возмужавший юноша.

Александр (весело). Еду!

Две женщины в изумлении глядят на него.

Александр. Здравствуйте! Сестрица моя! (Целуется с Ольгой Сергеевной). Здравствуйте, Катерина Андреевна.

Ольга Сергеевна. Куда, куда ты едешь, Сашенька? (Плачет) .

Александр. Сам не знаю: далеко, далеко…

Ольга Сергеевна. И жил ты как сирота, и в арестанты едешь один…

Александр. Я не сирота. У меня сестры есть! (Глядит на Екатерину Андреевну сияющим взглядом. Екатерина Андреевна берет руку Александра в свои руки и гладит ее) .

Екатерина Андреевна. А у нас брат есть… младший и самый любимый…

Александр. Мне пора!

Ольга Сергеевна. Куда ты спешишь? Подожди еще, побудь с нами…

Александр. Пора! До вечера я далеко-далеко уеду отсюда, и не знаю, где буду ночевать…

Ольга Сергеевна. А куда ты едешь, где тебе назначено жить?

Александр. Далеко, сестрица… Я тебе напишу. Я увижу всю Русь, я увижу теплый край, полуденную землю!..

Ольга Сергеевна. Успел бы еще увидеть их! Что тебе Русь?

Александр. Добрее Руси, говорят, земли нету, и всякой сироте она матушка.

Ольга Сергеевна. А ты будешь ехать по ней как невольник!

Александр (смеясь). Это мне полезней. Я лучше разгляжу ее, я побираться буду в деревнях: подайте, православные, узнику на пропитание…

Екатерина Андреевна. Это печально и страшно!

Ольга Сергеевна. Никуда не уходи! Я соберу тебе вещей в отъезд и на стол подать прикажу…

Александр. Не надо мне вещей!

Ольга Сергеевна. Так я же знаю, у тебя нету ничего…

Александр. Нету!.. А понадобится, мне люди подадут!

Ольга Сергеевна. Да что тебе — нищенствовать охота!

Александр. Охота! Нищий видит много добрых людей…

Ольга Сергеевна. Дитя ты еще! (Она уходит).

Краткое молчание.

Александр (смущенно). Я заезжал к вам. Я хотел поблагодарить вас…

Екатерина Андреевна. За что?

Александр. Вы хлопотали за меня, вы беспокоились… Не надо было, я не боюсь: и в арестантах люди живут.

Екатерина Андреевна. Я ничего не сделала, нам не удалось. Я хотела, чтоб дело было предано забвению и вы стали опять свободны. Но государь вас не простил.

Александр. Я бы на его месте тоже не простил.

Екатерина Андреевна. Кого бы не простили?

Александр. Пушкина не простил бы.

Екатерина Андреевна. А как бы вы поступили?

Александр (смеясь). Я бы его повесил, этого Пушкина! Ишь, какой!

Екатерина Андреевна. А я бы простила: Пушкин еще очень молод и уже несчастлив!

Александр. Молод? А усы с бородой отрастают, — вот они, — для каторги он созрел.

Екатерина Андреевна. Саша, Саша, младший мой брат… В народе говорят: для тюрьмы и смерти всякий годится.

Александр (задумчиво). Народ наш часто от горя говорит, а не от правды.

Екатерина Андреевна. Я хочу, чтобы вам не было грустно.

Александр. Глядите — мне теперь не грустно! (Напряженно улыбается; Екатерина Андреевна берет руки Александра, приближает его к себе; Александр в ответ припадает к ее руке, и она гладит его курчавые волосы).

Екатерина Андреевна. Мы будем помнить о вас. А вы не забудьте, не забудьте, кого вы здесь оставили, и берегите себя в чужих людях… Пожалейте тех, кто любит вас.

Александр. А вы могли бы быть мне матерью?

Екатерина Андреевна (чуть смутившись). Могла бы…

Александр. Как жаль!

Екатерина Андреевна. Не жалейте… Я буду вам, как самая старшая сестра.

Александр. И лучше, вы лучше сестры! Почему, когда я вместе с вами, мне более никого не нужно?

Екатерина Андреевна. Не знаю…

Александр. И я не знаю… Я боюсь, что отъеду одну версту, заплачу и вернусь назад.

Екатерина Андреевна. Боже избавь, Саша! Не возвращайтесь, вас тогда сильно накажут. Не надо! Вспомните, что и мы в тот час будем плакать по вас…

Александр. Не плачьте. Я стерплю слезы, я не вернусь…

Екатерина Андреевна. Не возвращайтесь… Привыкайте к терпению, к долгому ожиданию, к простой и трудной жизни.