мы без него-то будем! — И она выбежала из комнаты вслед за соседом.
Бобеш взял шар, кукленка, фарфоровое ушко и стеклянную пуговицу и тоже убежал из дому.
Бабушке было не до него; она все плакала, закрыв лицо передником, и приговаривала:
— Боже, боже, вот горе-то, вот горе-то!
Бобеш без оглядки помчался к пруду. Он бежал со всех ног, стремглав скатился с плотины и припустился прямо к домику Безручки. Постучался в дверь, а когда ему открыли, то влетел туда и сразу кинулся к Безручке. Тот отбирал березовые прутья.
— Дядечка, — проговорил Бобеш, еле переводя дух, — вот шар вашим ребятам… мне… мне его не надо. Вот им в придачу еще кукленок, пуговица, ушко… Только уж, пожалуйста, дядечка, не злитесь на Франту и Тонду, не бейте их! Я им помогал, мы вместе украли это… Знаете, дядечка, у нас папу в лесу придавило, и мама туда, в лес, побежала. Я знаю, это мне за то, что я взял вот этот шар. Дядечка, милый, я боюсь, что папа наш умрет…
— Сам дьявол не разберет, что ты, парень, мелешь. Что у вас такое стряслось? Тонды и Франты дома нет. А если они бед наделали, так я уж у них дознаюсь!.. С отцом-то у вас что? Где, говоришь, зашибло?
— В лесу, папа там дрова рубит.
— Дерево, что ли, на него упало?
— Наверное, дерево… Я не знаю, нам дядя Забршу сказал.
— Кто?
— Дядя Забршу, он с папой работает.
— Так что он говорил-то?
— Чтобы мы скорее за доктором шли — отца придавило.
— Ну, и кто-нибудь из ваших пошел?
— Наверное, дедушка пошел.
Бобеш не знал, что дедушка ушел в усадьбу к старосте за подводой.
— Дедушка? А почему мать не пошла?
— Она же к папе в лес ушла.
— Это отцу не велика подмога. Ей бы надо за доктором идти, а не дедушке. Дедушка быстро ходить не может, а у нее ноги молодые.
— Я не знаю, почему она не пошла, — сказал Бобеш.
— Ну ладно, беги домой, я к вам приду.
— Дядечка, а вы не сердитесь на меня? Знаете, вот этот шар…
— Отвяжись ты от меня со своим шаром! — сказал Безручка таким злым голосом, что Бобеш осекся и попятился к двери.
Но Безручка опередил его, выбежал на плотину, подвернул штаны, потом окунул ноги в воду и стал их мыть. А когда вымыл, подвязал штанины тесемками.
Бобеш думал, что Безручка вернется домой, но тот пустился бегом вдоль плотины к большаку, потом по большаку — за деревню. Бобеш недоумевал, зачем вдруг Безручка так быстро побежал из деревни. Потом вспомнил о своем горе, заплакал и плакал всю дорогу до самого дома.
Дедушка уже вернулся, сидел и рассказывал бабушке, что староста отказался ехать за доктором. Ему, дескать, надо возить бревна из лесу, он, мол, на этом много денег потеряет, кто ему заплатит… Только зря-де лошадей гонять, еще и уморить можно. Отослал к другим, у кого кони есть. Дедушка заходил к одному хозяину, но тот угнал куда-то лошадей. К кому еще пойти, дедушка просто не знал: почти все крестьяне были в поле.
— Черствый он человек, староста, — сказал дедушка. — Придется пешком в город идти. Попытаюсь, загляну к соседу — может, он дома; попрошу его, пока не поздно.
— Дедушка, а я думал, что ты уже ходил за доктором.
— Где ты, милый, был?
— У Безручки, вернул ему шар. Он сказал, что зайдет к нам.
— А скоро?
— Я не знаю, он куда-то за деревню побежал.
— Хорошо, кабы и впрямь зашел. Я бы дал ему на четвертинку водки — он охотно слетал бы в город. Мужик он здоровый, крепкий, мигом доставил бы сюда доктора. И как это я сразу не догадался, шут подери! — сокрушался дедушка.
— Попробуй попроси его, — сказала бабушка.
Дедушка встал и ушел.
— А ты, Бобеш, теперь никуда не ходи, — сказала бабушка.
— Нет, бабушка, не пойду. Как по-твоему, не умрет наш папа?
— Не бойся, Бобеш, не умрет. Только ты уж не расстраивай его.
— Нет, бабушка, я больше не буду. Знаешь, я вернул тот шар — он краденый был.
— Вот видишь, видишь! И с этакими детьми ты вздумал дружить!
Бобеш вдруг побледнел.
— Бабушка, — закричал он, — теперь я знаю, куда Безручка побежал! Наверное, ребят бить!
— Каких ребят, о чем ты толкуешь?
— Тонду и Франту.
— За что?
— Я же их выдал, что они шар-то украли.
— Какой шар?
— Ну тот, стеклянный, красивый. Ведь три таких украли.
— Господи, и что вы только вытворяете! — сказала бабушка, но толком не поняла Бобеша. Решила, что он просто выдумывает, и не стала его ни о чем спрашивать.
А Бобеш вконец расстроился. Очень ему было жалко Тонду и Франту.
«Потому Безручка и побежал, потому он ничего и не говорил — боялся, как бы я не стал просить, чтобы он не бил ребят. Ну, теперь он их изобьет, ох, как изобьет! — вздыхал Бобеш. — Уж если они потом меня встретят, так отколотят! Я же все про них рассказал… Ну да, они и утопить могут, они же тогда грозились».
— Бабушка, они меня не утопят?
— Что ты опять болтаешь?
— Тонда и Франта утопят меня, я же выдал их.
— Как — выдал?
— Сказал, что они шар украли.
— Оставь ты меня в покое, не приставай! Не станешь водиться с такими разбойниками, вот и не будут тебе грозить. А то все равно когда-нибудь изобьют тебя. Не связывайся с ними, Бобеш, послушай меня.
— Не буду, бабушка.
Тем временем вернулся дедушка и сказал, что жена Безручки не знает, куда тот ушел. Слышала только, как Бобеш что-то про доктора говорил. Может, Безручка и пошел за ним. Он ведь неразговорчивый, сроду так — ничего не сказав, сорвется и бежит неизвестно куда.
— Вот бы хорошо, если бы он и вправду догадался! — добавил дедушка и обратился к Бобешу: —Что же все-таки тебе Безручка говорил и как ты ему рассказал?
— Я ему говорю, что ты пошел за доктором, а он мне сказал, что надо было маме идти — у нее ноги молодые, а ты быстро ходить не можешь. Потом он помыл ноги, завязал штаны тесемками и побежал по большаку. Знаешь, в ту сторону, где лавка.
— Ну, он, конечно, в город пошел, — сказал дедушка — Тогда я ему золотой дам, если он такое доброе дело сделает.
Никогда еще Бобешу не было так страшно и никогда он столько не плакал, как теперь, когда отца принесли на носилках.
Голова у отца была завязана платком, сам он был очень бледный, молчал, только смотрел печально- печально.
