повременить. Говорит, ты перенесла, живя вместе с Маргаритой, жуткое испытание, тебе нужны покой и забота. Впоследствии мы об этом подумаем.
Я преисполнилась благодарности Георгу и подумала о Ричарде. Задалась вопросом, думает ли он обо мне.
Говорить о Ричарде с Изабеллой я не могла. Она догадалась бы о моих чувствах к нему, так как знала о нашей дружбе в прошлые годы. Поэтому меня радовала возможность беседовать о нем с Анкареттой, не выказывая, насколько он меня интересует.
Однажды я сказала ей:
— Кажется, герцог Глостер не расстается с королем.
— Да, я так слышала. Говорят, Ричард у него — самый любимый член семьи. А после него сестра Маргарита, которая вышла за бургундского герцога, это замечательный брак, с какой стороны ни взглянуть. Она очень помогла Эдуарду, когда тот был в изгнании.
— Родные всегда держатся заодно. Значит, ты считаешь, что Глостер его любимый брат?
— Конечно. Маленький герцог обожает короля, а полюбить человека, который так тебя возносит, думаю, нетрудно. Он не расставался с королем во всех испытаниях. Король Эдуард может доверять брату Ричарду больше всех в стране.
Разумеется, это было так. Эдуарду Ричард всегда будет верен.
— Он долго жил у нас в Миддлхеме, — сказала я. — Приехал к моему отцу обучаться, чему положено молодым людям... главным образом тому, как воевать.
— Да, я слышала.
— Обучал их участник сражения при Азенкуре.
— Видно, этот человек был уже в преклонных годах.
— Да. Он сражался в той великой битве чуть ли не подростком и, конечно, учил мальчиков уже на склоне лет.
— Мальчики те выросли. Маленькому герцогу, наверно, сейчас почти двадцать. Готова держать пари, ему скоро будут подыскивать невесту.
— Думаешь?
— Вот увидите. Долго ждать не придется. А пока что он ведет себя как все молодые люди. Я слышала, на свет появился мальчик.
— Мальчик?
— Да... назвали его Джоном. Какую фамилию он будет носить, не знаю. Есть и девочка, кажется, Кэтрин. А мальчик родился совсем недавно.
— Не понимаю. Какое отношение имеют эти дети к герцогу Глостеру?
Анкаретта изумленно посмотрела на меня.
— Ну как же, он их отец, само собой. У вас, право, потрясенный вид. Чего еще ждать от молодого человека, миледи Анна? Говорят, он добр к их матери, проверяет, как заботятся о них. Ходят слухи, очень любит обоих.
— Ричард... отец?
— Я слышала, там все прилично... насколько такие дела могут быть приличными. Ричард не распутник, как Эдуард. У него только одна любовница. А теперь вот появились малыши. Все вполне естественно. Думаю, он женился бы на ней, будь она знатной дамой. А тут как быть... он королевский брат, герцог. Она вдова... я слышала, совсем юная. Овдоветь в юности ужасно... знаю по себе.
— Понятно, — сказала я. — Эти детишки... в каком они возрасте?
— Говорят... точно сказать не могу... мальчик родился недавно, ему несколько месяцев. Девочка постарше, ей, наверно, годика два.
— Значит, связь с той женщиной у него уже давно.
— Он совсем молодой человек, — продолжала Анкаретта. — Говорят, король по мере возможности держит его при себе.
Я не слушала. В голове билась мысль: «У Ричарда любовница! А я все это время думала, что он любит меня!»
Изабелла обратила внимание на мою озабоченность.
— Не думай о прошлом, — сказала она. — Радуйся настоящему. Родились мы в неудачное время. Все наши детские годы пришлись на полосу войн и неурядиц. В Миддлхеме мы почти ничего не знали об этом, но конфликты возникали один за другим. А потом тогда, в море, нам некуда было плыть, и нас не пустили в Кале.
Я обняла ее, и мы заплакали, она по ребенку, а я по Ричарду, который любил не меня, а другую.
Раньше я удивлялась, почему он не приезжает ко мне. Теперь поняла.
Но в Ковентри он говорил со мной, как влюбленный. Или я ошиблась? Нашла в его словах то, что хотела найти?
Это был жестокий удар. Я только тут стала понимать, как много значит для меня Ричард.
Мужа мне, разумеется, рано или поздно найдут. Какой дурой я была, что мечтала о Ричарде! Только потому, что он понравился мне в Миддлхеме, был частью моего детства, я думала о нем, как о самом близком друге... а он все это время любил другую женщину. Стал отцом двоих детей.
Когда Ричард приехал в Уорик-корт, для меня это явилось потрясением. Я сказала себе, что не должна встречаться с ним, и стала искать какую-то отговорку. Сказаться больной. Но Изабелла знает, что я здорова.
Придется встретиться. Принять его вдвоем с Изабеллой.
Ричард взял мою руку и поцеловал; потом жадно взглянул мне в лицо, и я могла бы поклясться, что глаза его светились любовью. Мысленным взором я увидела его с той женщиной... вдовой, знающей то, в чем я ничего не смыслила. Как привлечь его, как ему угодить. Из головы у меня не шли те двое детишек... семья.
Ричард поинтересовался, как я поживаю. Озабоченно на меня поглядел.
— Ты неважно выглядишь, леди Анна.
— Моя сестра последнее время сама не своя, — сказала Изабелла. — Мало ест, апатична. Все о чем- то думает. Я ворчу на нее, но могла бы с таким же успехом обращаться к стене.
— Это она зря, — сказал Ричард.
— Я ей говорю то же самое. Прошлого не вернешь.
— Надо смотреть в будущее, — добавил он, улыбаясь мне.
Мы немного поболтали, Ричард сказал, что приехал бы раньше, но король хотел окончательно успокоить страну, и всего через два дня после торжественного въезда в Лондон им пришлось ехать в Кент, подавлять угрозу мятежа.
— Скоро Эдуард все возьмет под свою руку, — сказал он. — Королевская власть с каждым днем крепнет.
— Значит, милорд герцог, вы думаете, что вскоре все будет хорошо? — спросила Изабелла.
— Я в этом уверен, — ответил Ричард. — Люди поймут, какое счастье для них иметь такого короля. Эдуард станет величайшим из правителей, каких только знала Англия.— И вы будете находиться в Лондоне? — спросила я.
— Вряд ли. Достаточно того, что мы здесь сейчас.
Изабелла, видимо, догадалась, что приехал он повидать меня, и оставила нас вдвоем.
Едва она вышла, Ричард обратился ко мне.
— Анна, — сказал он, — я давно уже хочу поговорить с тобой. Понимаю, ты еще совсем юная, но перенести тебе пришлось много. Весть о твоей помолвке с принцем Эдуардом разбила мне сердце. Слава Богу, тот брак не состоялся. А то я не знаю, что делал бы.
— Почему? — грубовато спросила я.
— Почему? Но ведь мы всегда... разве нет? Разве между нами не всегда существовала любовь?
— Любовь? — повторила я, стараясь оставаться спокойной.
— Анна, я всегда тебя любил. И думал, что небезразличен тебе.
Я молчала, и он спросил с довольно жалким видом:
— Потому что я невысок? Спина у меня не прямая. И...