Как долго они мчались? Два с половиной часа, около трехсот километров, восемь резких поворотов, выполненных по команде голоса из наушника. Краев понятия не имел, где они находятся. Главное, что их не догнали. Не было никаких признаков погони, и все тут.
Асфальтовая широкая дорога, по которой они двигались, измельчала, выродилась и превратилась в грунтовую. Краев даже не думал, что в России еще сохранились такие. А уж для Тани это было и вовсе неведомой экзотикой. Шлейф коричневой пыли волочился за автомобилем и покрывал непроницаемым слоем заднее стекло. Татьяне и Николаю повезло, что ехали они не на игрушечном эмобиле, с его низким дорожным просветом, предназначенным для идеального дорожного покрытия. Впрочем, 'бээмвэшке' тоже приходилось нелегко – она то и дело цепляла днищем камни, вросшие в дорогу, скрежетала по ним, жалуясь на жизнь. Мотор выл уже не ровно, а как-то надсадно, словно оплакивал жалкую свою участь. Таня чихала от пыли, постоянно включала дворники, чтобы очистить лобовое секло, и все же мужественно ехала вперед и вперед.
– Сейчас будет лес, – сообщил голос. – При въезде в лес – старый ржавый шлагбаум. Подними его и въезжай.
Кряжистые сосны обступили дорогу, взломали ее своими могучими корнями. Сколько лет не ездили по этой заброшенной тропе? Высокая трава почти скрывала желтые колеи.
– Стой здесь, – сказал Краев. – Пойду, открою шлагбаум.
Он выполз наружу, едва разогнув затекшие ноги. Голова его гудела. Шлагбаум со скрипом пополз вверх и заклинился. Краев дергал его с остервенением, острые обломки ржавого металла впивались в его ладони.
'Хватит, – решил он наконец. – Достаточно, чтобы машина проползла'.
Он посмотрел на машину, стоявшую метрах в пяти от него и сердце его дало испуганный перебой. Он вспомнил, что забыл забрать с собой ключ зажигания. Склеротик старый! Мотор работал, и Краеву показалось, что Таня всматривается вперед сквозь пыльное стекло.
Она могла удрать. Удрать без малейшего труда.
Краев не спешил, когда шел к машине. Спешить было бесполезно. Татьяна могла врубить задний ход, промчаться задом сто метров, резко развернуться и послать ему на прощание последний выхлоп газов. Могла бы сделать это легко. Куда ему было спешить?
– Ты могла удрать, – сказал он, шлепаясь на свое сиденье. – Я забыл вынуть ключ. Почему ты не уехала?
– Куда дальше? – спросила она, не повернув головы.
– Почему ты не удрала от меня?
– Куда дальше?
– Прямо. – Краев махнул рукой. – Не зацепи крышей эту древнюю железку.
– Не зацеплю.
Зацепила, конечно. Машина задержалась на несколько секунд, с ревом пробуксовывая задними колесами. А потом ржавая труба шлагбаума оторвалась, с грохотом прокатилась по крыше несчастного автомобиля, хрястнула по багажнику и исчезла в облаке пыли. Освободившийся 'БМВ' рванул вперед – так, что Таня едва успела затормозить перед деревом.
– Неплохо, – пробормотал Краев, оглядывая свежую трещину на боковом стекле. – Порча государственного имущества. Ладно, если что, вали все на меня. На мне и так до черта всего висит. Пару лет добавят. Будешь мне в тюрьму передачки носить?
– У нас нет тюрем.
– У «правильных» – нет. Зачем вам тюрьмы – вы же ничего не нарушаете. А вот для чумников – есть. И не тюрьмы, а кое-что похуже.
– Неправда.
– Слушай, девочка! – гаркнул Краев. – Вчера у меня на глазах убили хорошего человека, чумника! И убила его полиция. Так что не надо мне рассказывать сказки. Я знаю все лучше тебя. Поехали.
Ехать пришлось недолго – километра два. Дорога кончилась, исчезла в зарослях крапивы. И когда Таня совсем уже отчаялась продираться сквозь высокую траву, из кустов бесшумно появился человек. Он был одет в защитную зелено-пятнистую форму. Лицо его закрывала черная матерчатая маска с прорезями для глаз. В руках человек держал не жалкий электрошокер, а здоровенный армейский пулемет с подствольным гранатометом.
– Это наш человек, – сообщил голос. – Делай то, что он скажет. До скорой встречи, Коля. Пока все идет неплохо.
Человек остановился, не дойдя до машины пару метров, и направил оружие прямо на Таню. Девушке, в жизни не видевшей настоящего огнестрельного оружия, полагалось съежиться от страха, однако она смотрела на лесного человека открыто, даже с вызовом. Может быть, не догадывалась, что одного выстрела из такой пушки хватило бы, чтоб разнести 'БМВ' на отдельные запчасти? Краеву стало не по себе. Почему он решил, что голос, отдававший ему приказания, дружеский? Никаких оснований для такого вывода не было. Да, обладатель голоса знал Салема. Ну и что? Может быть, они захватили Салема и теперь использовали знание о его приборе, чтобы получше подставить Краева, чтобы заманить в этот глухой лес и прикончить здесь без свидетелей. А Таня? Таня не в счет. С такими свидетельницами не церемонятся.
– Ты кто? – спросил человек.
– Таня, – сказала Таня.
– Тебя не спрашивают. Там, рядом с тобой, кто?
– Рихард Шрайнер. То есть… Я не знаю, как его зовут на самом деле.
– Николай, это ты?
